А по центру действительно стояла табуретка — обтянутая, как и стены, красным бархатом. Черные деревянные ножки украшала позолоченная резьба.

Арлиан таращился на табурет, пытаясь понять, кому может взбрести в голову променять драгоценную возможность оказаться в одной постели с такой великолепной женщиной на то, чтобы просидеть в тесном помещении без окон, потом сообразил, что так и стоит на пороге, и шагнул внутрь. Повернувшись, чтобы закрыть дверь, он замер на месте.

Оказывается, в шкафу все-таки имелось окошко — совсем небольшое, скрытое снаружи розовым шелком. Конфетка пояснила:

— Некоторым клиентам нравится смотреть.

— Понятно, — пробормотал Арлиан, пытаясь осознать услышанное. Слова девушки его озадачили; он медленно опустился на табурет и закрыл дверь.

Тут же выяснилось, что он может видеть сквозь щель в шелке кровать и девушку на ней. Благодаря розовому шелку возникало ощущение, будто спальню окутывает легкий туман, покрывало терялось где-то в тенях, в то время как белая кожа и черные волосы Конфетки казались особенно яркими.

Она улыбнулась Арлиану, затем поправила накидку, в последний раз пригладила волосы и стала ждать, сидя на кровати.

Арлиан решил, что она ослепительно хороша — черные локоны спадают на плечи, белая шелковая накидка, кружевная юбка и золотистый корсет.

В следующее мгновение дверь открылась, и в комнату вошел мужчина в роскошном костюме, с кольцами на всех пальцах и перьями в волосах. Конфетка склонила голову и пробормотала:

— Милорд.

Мужчина влепил ей пощечину.

— Я не давал тебе разрешения говорить, — заявил он. Арлиан вскочил на ноги, но успел вовремя взять себя в руки, сжал кулаки и медленно сел на место.

Конфетка больше не произнесла ни слова, пока клиент находился в комнате, — а тот, в свою очередь, обращался к ней только с короткими приказами, которые она поспешно выполняла.

Арлиан наблюдал за происходящим, охваченный болезненным изумлением — порой он был не в силах смотреть и отворачивался, плотно закрыв глаза, пытаясь не слышать звуков, доносящихся из спальни. Он до крови прикусил нижнюю губу — так отчаянно ему хотелось закричать, возмутиться, потребовать мерзкого типа убраться восвояси. Костяшки пальцев побелели, ногти впились в ладони.

Арлиан вдруг понял, что молится ушедшим богам, чтобы страшное испытание поскорее закончилось. Если бы Конфетка позвала на помощь, он знал, что, не теряя ни секунды, выскочил бы из шкафа и отделал клиента, даже если бы за подобное безрассудство пришлось заплатить жизнью.

Но она его не позвала, и в конце концов мерзавец надел штаны, поправил бархатную куртку и ушел, не говоря ни слова.

Арлиан вывалился из шкафа и, спотыкаясь, подошел к кровати, пытаясь придумать, как бы утешить девушку после нанесенного ей оскорбления. Он никак не мог отыскать подходящие слова и просто протянул руку, чтобы погладить ее по щеке.

Конфетка села, удивленно глядя на него широко раскрытыми сухими глазами.

— Он тебя обидел, — проговорил Арлиан.

— Не больше, чем обычно, — спокойно ответила она. Затем взяла зеркало со столика и принялась изучать царапины, которые оставили на ее лице кольца посетителя. — Хозяйке это не понравится. Скорее всего она возьмет с него дополнительную плату.

Затем она взглянула на Арлиана и увидела выражение его лица.

— О Ник! Ты удивлен! А чего ты ждал?

Арлиан видел, что она с трудом сдерживает смех. Казалось, ее совершенно не расстроило то, что произошло несколько мгновений назад.

— Тебе понравилось?

— Нет, конечно, — фыркнула Конфетка. — Если бы мне понравилось, ему не пришлось бы платить, верно? Мне совсем не понравилось, но я не такая хрупкая и утонченная, какой кажусь.

— Да, я уже понял, — проговорил Арлиан, стараясь справиться с охватившими его противоречивыми чувствами.

Конфетка смотрела на него несколько секунд, и вдруг ее глаза наполнились слезами.

— Ты такой чудесный, ты за меня беспокоишься! — сказала она. — Это тебя следует называть Конфеткой, а меня — Никем!

— Никогда, — возмутился Арлиан. — Ты никогда не будешь пустым местом, ничего не значащим существом…

— Ой, какой ты глупый! — вскричала Конфетка. Потом сморгнула слезы и взяла себя в руки. — Прежде чем еще кто-нибудь придет, у нас есть немного времени. Может быть, вся ночь. Давай приведем тебя в порядок!

В шестнадцати комнатах на верхнем этаже «Дома плотских утех» жили шестнадцать рабынь. Инвалиды, постоянно вынужденные доставлять удовольствие клиентам, они редко видели друг друга.

Присутствие Арлиана все изменило. В первую ночь в Доме, сильно за полночь, после того как фонари у двери и лампы в коридорах погасли, стража заняла свои посты, а Хозяйка, наводившая на всех ужас, отправилась спать в свои апартаменты на первом этаже, Конфетка обняла Арлиана за шею и попросила отнести ее в холл, а затем к первой двери на третьем этаже.

— Я могла бы и сама, — сказала она. — На коленях — обычно я так и делаю. Но это трудно и очень медленно. Так намного приятнее.

Осторожно, пытаясь не шуметь, они пробирались к цели в полнейшей темноте. К счастью, каменные ступени не скрипели в отличие от деревянных. Впрочем, Конфетку соблюдение тишины не особенно беспокоило. Она была у себя дома и являлась большой ценностью. Если бы их поймали, она всегда могла сказать, что ее захватили против воли.

Однако они благополучно добрались до нужной двери, и Конфетка, убрав одну руку с плеча Арлиана, постучала, а потом еще раз.

Ответа не последовало. Тогда по просьбе Конфетки за дело взялся Арлиан, и вскоре они услышали голос:

— В такой час?

— Это я, Роза, — прошептала Конфетка. — Открой.

— Конфетка? Что случилось? — сонным голосом спросила Роза, но в следующее мгновение дверь распахнулась и в коридор пролился яркий свет.

В первый момент Арлиан удивленно уставился на пространство над головой Розы, но почти сразу напомнил себе, что она женщина, а следовательно, меньше его ростом, к тому же у нее отрублены ступни. Он опустил глаза и увидел, что она стоит на коленях на пороге — рыжеволосая, немного выше и старше Конфетки, пухленькая, с зелеными глазами на красивом овальном лице. Она была одета в прозрачную ночную сорочку и держала в руке свечу.

— А это еще кто такой?

— Роза, познакомься, это Ник. Ник, Роза моя лучшая подруга, мы можем во всем ей доверять, — ответила Конфетка. — Ты нас впустишь, Роза?

— А что он здесь делает? — поинтересовалась Роза, но сдвинулась в сторону, пропуская в комнату Арлиана, который посадил Конфетку на кровать.

Комната Розы была отделана темно-красным бархатом. В отличие от спальни Конфетки, которую освещали четыре стеклянных светильника, здесь в самых разных местах стояли толстые свечи. Арлиан быстро огляделся по сторонам и спросил, обращаясь к Розе:

— Тебе помочь?

— Ты не клиент, верно? — проговорила она. — И не стражник, судя по костюму.

Она не ответила на его вопрос, просто протянула к нему руки, причем сначала ту, в которой держала свечу.

Арлиан понял, что она имеет в виду, взял свечу и поставил ее на ближайший столик, затем отнес Розу на кровать, посадив рядом с Конфеткой — та тут же потянулась к ней и нежно обняла.

— Нам так давно не удавалось поболтать! — сказала Конфетка. — И зачем только тебя перевели сюда?

— Что он здесь делает? — повторила Роза, не обращая внимания на вопрос Конфетки. — Он твой друг?

Арлиан решил, что дополнительный свет не помешает, и начал зажигать свечи от той, которую взял у Розы.

— Я подошла к окну, чтобы немного подышать свежим воздухом, и увидела его во дворе, возле конюшни, — ответила Конфетка. — Знаешь, я предложила ему забраться наверх, и он забрался! — Она хихикнула.

Роза повернулась и оценивающе посмотрела на Арлиана.

— Если тебя здесь поймают, у тебя будут серьезные неприятности.