Он узнал, что ему не следует бояться болезней или инфекции — то, что он перенес в руднике лихорадку в легкой форме, удивило присутствующих, но его заверили, что такие вещи случаются в первые годы после употребления эликсира. Кто-то из членов Общества сообщил, что любая рана, от которой он не умрет сразу, заживет быстро и не оставит даже следа. Лишь шрамы, полученные при встрече с драконами, остаются навсегда.

Теперь Арлиан понимал, что будет жить столетия — но не вечно. Самые старые из тех, кто выпил эликсир, исчезли, их считали умершими — хотя каждый покинул Мэнфорт по собственной воле, никто из них так и не вернулся. Уитер, Коготь и Энзит были сейчас старшими членами Общества, их возраст приближался к тысяче лет.

На короткое время появился Уитер, который принялся расспрашивать Арлиана о яде дракона.

Энзит так и не пришел, и Арлиан почувствовал разочарование и облегчение. Ему хотелось наконец после стольких лет встретиться с ним лицом к лицу и посмотреть, как он отреагирует на сообщение о том, кто такой лорд Обсидиан, и о клятве, связывающей теперь их обоих.

«Клянусь всеми богами, как ушедшими, так и живыми, — прочитал Арлиан клятву после того, как все желающие задали свои вопросы, — что буду подчиняться уставу Общества, делиться с его членами любой информацией о наших общих врагах, драконах. Клянусь не пытаться причинить смертельный вред другим членам Общества, пока они находятся в стенах Мэнфорта, а также подстрекать к подобным действиям».

Эта клятва в будущем могла доставить ему большие неудобства, но сейчас позволила свободно говорить с Когтем — и это того стоило.

Коготь сказал, что стал одним из владельцев «Дома плотских утех» по настоянию Энзита, а не по собственному желанию. Более того, он согласился отдать Лилию и Лаванду на попечение Арлиана.

«Я уже давно от них устал, — заявил Коготь. — Они работают у меня на кухне».

Он с интересом отнесся к взглядам Арлиана на справедливость, но не мог с ними согласиться.

«Боюсь, со временем вы их перерастете», — сказал Коготь. Коготь не сомневался, что Арлиан перерастет многие свои взгляды и станет таким же, как сам Коготь и остальные члены Общества, — невозмутимым, циничным и равнодушным к людям, которых они все равно переживут.

Арлиан надеялся, что Коготь ошибается, он видел, как разозлился Торибор, и знал, как сильно любит Уитер свою подругу Марасу — из чего следовало, что долгие столетия и яд дракона не в состоянии подавить все чувства.

Однако Арлиан заметил, что члены Общества считают себя далекими от обычных людей, и с тревогой спрашивал себя, не станет ли когда-нибудь таким же, как они. Он пристально посмотрел на Ворона. Неужели придет время, и он начнет воспринимать Ворона не как равного себе человека, а как существо низшего порядка? Неужели Ворон перестанет быть для него советником и другом?

Он не мог себе этого представить — но потом вспомнил лицо и голос лорда Дракона, посчитавшего Арлиана добычей, которую можно продать, вновь увидел клинок, перерезающий горло мадам Рил. Обычный человек не может быть таким холодным.

Он надеялся, что никогда не станет похожим на лорда Дракона. Уж лучше погибнуть во время дуэли за стенами города.

Ни один из членов Общества Дракона не выказал ни малейшего удивления, когда Арлиан рассказал им, почему он поклялся отомстить лорду Дракону. Действия Энзита они посчитали самыми обычными, хотя и несколько неприятными.

«Он не знал, что вы выпили яд», — сказал Коготь. «А если бы знал, что-нибудь изменилось бы?» — спросила леди Иней, и все пришли к выводу, что на Энзита это не произвело бы никакого впечатления.

Значит, Энзит худший из них, но холодная отчужденность и безжалостность характерна для всех. Вероятно, со временем Арлиан станет таким же — если уже не стал… как яростно он настаивал на дуэли с Каруваном!

Но тут Арлиан вспомнил, какие чувства его охватили перед началом дуэли — страх и сомнения. Ни один из членов Общества Дракона наверняка не испытывает ничего подобного.

Может быть, он не такой, как они, и навсегда останется прежним. Может быть, почувствовав, что становится холодным и равнодушным, он сумеет предпринять какие-нибудь решительные шаги.

Но к тому времени Ворон уже умрет. Ворон умрет. Арлиан будет жить дальше, и возраст его не коснется. Может быть, именно это сделало членов Общества такими холодными — не яд, а то, что они видели, как стареют и умирают их друзья и любимые.

Но тут ему в голову пришла новая мысль, и он улыбнулся.

Какая глупость! Он не успеет стать жестоким и безразличным. Ведь он дал клятву: расправившись с лордом Энзитом и остальными своими врагами, он отправится выслеживать драконов и попытается их уничтожить.

Ему не придется совершать самоубийство, чтобы не стать бессердечным. Драконы, несомненно, покончат с ним, если прежде этого не сделает лорд Энзит.

Нужно найти способ выманить лорда Энзита и его дружков за стены города и встретиться с ними на равных.

Мысли Арлиана вернулись к привычным проблемам, а тревога о свойствах собственной природы исчезла.

Он еще не рассчитался со своими врагами. До сих пор не встретился с лордом Энзитом, не видел лорда Дришина и лорда Хорима в зале Общества Дракона. Лорд Коготь — старый человек, который не хочет неприятностей, а нетерпеливого лорда Торибора выманить из города будет совсем нетрудно.

Получалось, что ему некуда торопиться. Впереди целые столетия.

Столетия. К этой мысли трудно привыкнуть.

И Арлиан снова принялся обдумывать все, что узнал в Обществе Дракона.

Однако были вещи, которые продолжали оставаться для него загадкой. Никто не объяснил ему, откуда лорду Энзиту стало известно, что деревня на Курящихся Горах будет уничтожена. Почему такой богатый и могущественный человек, как Энзит, опустился до того, что принял участие в разграблении сожженной деревни и вложил деньги в содержание борделя. Арлиан поведал членам Общества обо всем, что произошло в Обсидиане, но никто никак не прокомментировал случившееся.

Когда-нибудь он задаст им свои вопросы и получит на них ответы. Он вернется в зал Общества завтра или послезавтра и попытается выяснить то, что его интересует.

Они подошли к воротам Старого Дворца, и сейчас следовало подумать о другом.

— Ты что-нибудь ел? — спросил он Ворона.

— Нет, а ты?

— Толком ничего. Пойдем на кухню — уже слишком поздно для ужина.

Ворон кивнул, а упоминание о кухне навело Арлиана на новую мысль.

— Кстати, — сказал он, — нужно приготовить комнаты — лорд Коготь… то есть лорд Стиам обещал передать на наше попечение двух женщин, Лаванду и Лилию.

Ворон с удивлением посмотрел на него и сказал:

— Прекрасно, а как тебе это удалось?

Арлиан немного подумал и ответил:

— Я и сам не очень понимаю.

Тут слуга открыл ворота, и они вошли в знакомый вестибюль Старого Дворца.

На следующий день Арлиан вновь беседовал с Когтем, но теперь они встретились в Старом Дворце, а не в зале Общества Дракона.

— А почему вы основали «Дом плотских утех» вшестером? — спросил Арлиан, разливая вино.

Лаванда и Лилия устраивались в своем новом доме, девушки прекрасно выглядели, похоже, Коготь неплохо с ними обходился. Их бывший хозяин решил лично доставить женщин и принял приглашение Арлиана выпить пару бокалов вина. Мужчины удобно устроились в маленькой гостиной, на диванчиках, обитых синим шелком, чтобы распить бутылку хорошего красного вина из Кан Паракора, расположенного в Западных Горах.

— Неужели вы не могли найти лучшего вложения денег? — добавил он.

Лорд Коготь задумчиво наморщил лоб.

— В финансовом смысле, конечно, могли бы — хотя бордель приносил солидный доход, — ответил он, — но у него имелось и другое назначение.

Арлиан нахмурился.

— Вы получали там удовольствие, не так ли?

Коготь фыркнул:

— Я? Ни в коем случае. Каруван, безусловно, и Дришин, иногда Торибор и Хорим, но только не я и не Энзит.