Минуло где-то четверть Нуиры (15 минут по ночному времени.). Очистив немного раны на груди и руке, решил двигаться дальше, ибо лес стоял ходуном, все как-то разом решили поорать, не только эта девчонка. Сейчас ее как раз и не слышно было, не съели ли? Встав, направился, покачиваясь, в заросли, вновь понося человечку ласковыми словами.

О, разумеется, я еще по дороге не забыл захватить ее гребаный плащ!

Валери Мориарти.

Темно. Оче-ень жутко…Зябко поежилась.

Я шла, не видя никакой дороги, мне было конкретно плевать на все происходящее. Часто спотыкалась об коренья, носом вспахивая нетронутые никем сугробы, и лихорадочно отряхивалась, посиневшими на морозе руками. “И вправду дикое место. Куда как холодней, чем возле избы.”

Дул слабый ветерок, несший на своих вихрях пушистые снежинки. Некоторые садились мне на ресницы и волосы, придавая небольшое умиротворение израненной душе. “Глупая, почему не взяла теплый плащ? Он бы хоть как-то мог согреть… Надо бы вернуться…” — медленно обернулась назад. Перед глазами стояли страшные скрученные временем деревья, скулящие при каждом порыве ветра. Мои следы были едва различимы в ночной мгле леса. И я бы повернула, однако неожиданно мое внимание привлекло слабое мерцание на деревьях. Присмотревшись к ним, неосознанно ахнула от испуга! Как оказалось, надо мной бегали отражения звездных зайчиков по мощным, как копья, сосулькам, что свешивались гирляндами на страшных ветвях. Красиво и в тоже время — опасно. Идти назад тем же путем я поостереглась. Мне также несказанно повезло, что ни одно “копье” не раскроило череп, пока я шла мимо них, предавшись горьким воспоминаниям. Решив обойти столь опасные деревья, миновала пару растений, что росли в стороне, и выбралась на небольшую полянку, где было хоть немного безопасно. Она была выбелена чистым и сверкающим снегом, который отражал огоньки, что сверкали хороводами на небе. Охотно перевела печальные глаза на небосвод…

Три луны горделиво освещали темный лес, находясь почти в зените. Прекрасные пылевые облака мирно плыли рядом с ними, принимая цвет каждой из лун. Но не это заворожило меня. Взгляд зацепил ярко мерцающий Млечный путь, что рассекал небо от одного края горизонта до другого. Он был великолепен. И почти… заполнен звездами.

Как по взмаху руки в голове возникли прошедшие мыслеобразы… Никак не ожидала, что именно эти далекие огоньки смогут вернуть меня к жизни, после столь тяжелого бремени. Однако у них получилось. Как и у простого смертного, оказавшегося в нужное время, в нужном месте:

Глубокой ночью, в парке, мимо сидящей и пьющей на лавочке меня прошел средних лет мужчина. Он просто прогуливался, дышал свежим воздухом. Как оказалось его дом был неподалеку, что давало ему преимущество перед всеми другими жителями большого города. Заметив меня он как бы невзначай спросил разрешения присесть. Не получив ответа, мужчина аккуратно разместился рядом и просто молчал. Он смотрел на звезды…

— Никогда не престаю удивляться этому чуду. — тихо проговорил он. Я все также продолжала смотреть лишь в одну точку кустов.

— Моя жена верит, что звезды — это слезы одинокой дворянской девушки, которая не смогла быть рядом со своим возлюбленным…

Слегка на него покосилась. “Зачем он начал этот разговор? И так тошно.” Он же продолжал:

— Когда то она встретила деревенского парнишку, который умел плести из ветвей плакучей ивы всевозможные изделия. В одну из прогулок у нее сломались замочки на туфельках. Она никак не могла добраться до дому, не сняв их. Но разве это не унизительно, идти госпоже босиком? Служанку как назло отозвала, решив самой погулять. Никого рядом нет. Что же делать? Думала она, думала, пыталась починить туфельки, да все бестолку. На ту пору, мимо пробегали с удочками двое юнцов, направлявшиеся на озеро. Один из них мельком заметил изящную фигурку, плачущую под деревом. Решил подойти, сказав другу ждать его у берега, тот кивнул в ответ и исчез в кустах. Ну как, интересно? — поинтересовался мужчина у меня, почесав рукой темный затылок. Я, уже полностью к нему повернувшаяся, кивнула, хлюпнув носом.

— Так вот… Приблизился парень к дворянке и лишь взглянув на ее лицо обомлел. Столь прекрасной женщины, он еще в жизни не видывал! Спросил, что же ее так расстроило? Девушка рассказала ему свою проблему, в конце снова заплакав. “Батюшка разгневается, на то что я его подарок загубила-а…!” — протянула она истошно, закрыв руками лицо. “Да разве это проблема!?” — весело воскликнул юнец, а после резво поднял ее на руки и усадил на поваленное неподалеку дерево. Присел подле ног и осмотрел туфельки. “Не плачь, красна девица, я мигом починю их!” — сказав, он нашел глазами иву и сдернул с нее небольшой, но гибкий прутик.

Не долго он кудесил над черевичками, когда закончил, вручил их хозяйке. Та неверяще посмотрела на творение рук его. Замочки были как прежние, но теперь более стойкие к износу, по словам этого паренька. Понравилась ей работа, и решила дворянка еще раз с ним встретиться, узнать по лучше. Раз погуляли, второй и третий, оба были в восторге друг от друга. Однако пришла беда, откуда не ждали…

На ту пору их государство вело протяженную войну с кочевниками и изредка призывало селян деревень на защиту пограничных зон. Не обошел этот призыв и нашего героя. Встретился он с дворянкой в последний раз, поцеловал нежно и без долгих разговоров ушел со словами обещания: “Дождись меня! Я вернусь!”. И она пообещала ждать.

Шли дни и ночи, сменяя друг друга, а милого паренька все не было. Сколько плакала девушка по ночам, да горевала. Ни весточки, ни радости. Не нравилось горевание дочери по какому-то сопляку отцу дворянину, решил он ее замуж выдать, да поскорей. Моргнуть не успела, как уж и под венцом стоит! С чужим человеком. Долго не соглашалась на брак, голодала, в знак негодования, однако, отец все же нашел лазейку, на которой можно было сыграть. Распустил он слух, что ее возлюбленный дезертировал и сбежал с деревенской девкой в другое государство. Подхватили местные, стали поносить паренька на чем свет стоит, дошел он и до дворянки. Разбилось сердце девушки. И так было побито оно стараниями отца и отсутствием друга рядом, однако это добило его окончательно. Стоит теперь в храме Господнем, одевает кольцо избраннику новому…

Прожили они гладко пару годков. Но не веселилась дворянка на балах, не сплетничала с подружками, а лишь бродила она одна по саду, да печалилась. Не выдержала ее личная служанка боли госпожи, взяла да раскрыла ей, что не сбегал ее возлюбленный с той девкой, не предавал страну! Пал он под кознями отца ее, который специально пограничной страже указал, кого именно забирать нужно. Говорили, что отряд их деревни стойко стоял под натиском врага, но численность неравной была. Всех как одного положили. И паренька того. “Хозяин дворянин строго настрого запретил слугам вам рассказывать, моя госпожа, но не могу я больше видеть ваших страданий!” — заплакала служанка. Узнав всю правду, дворянка поблагодарила ее, сказала “прости меня”, отошла всего на пару шагов и взвыла раненой волчицей на весь сад! После ноги ее подкосились и упала она наземь уже хладным трупом, крепко держа в руках тоненький прутик ивы, который всегда брала с собой, идя в сад.

Легенда гласит. Что Бог предоставил этой девушке место на небосводе, а душу юнца разместил с противоположной стороны неба, соединив их прутьями плакучей ивы, как путеводными нитями, чтобы не потерялись. Оба согрешили, не выполнили данного друг другу обещания. И что бы искупить вину должны они теперь построить каждый со своей стороны звездный мост, дабы воссоединиться вновь! Мост дворянки должен быть из хрусталиков слез, которые она прольет по возлюбленному, а у паренька миллионы петель из веток ив, которые укрепят мост под весом двоих…

Вот такая история… Считается, что млечный путь и есть тот мост, но он должен быть куда как гуще и прочней….

Мужчина закончил рассказ и вновь замолчал, все также лицезрея небосклон.