— Неужели? — недоверчиво покосилась она на меня. — Мы с вами никогда не встречались.

На это я смущенно откашлялся, отстраняясь, и сказал: — Я не из тех, кто может в свете прямо подойти к вам и признаться в своих чувствах, прекрасная госпожа. Уж простите за эту робость…

— А сейчас?

— А сейчас, сама судьба столкнула нас в этом бешенном потоке жизни! Вы спасли меня от унижения со стороны этого карлика. Не думал, что торговцы здесь такие прыткие…

— Это вам видимо повезло нарваться на такого… — хихикнула она в рукав.

— Видимо. — улыбнулся я в ответ, загоревшись румянцем. Далее немного склонившись взял ее руку в свою ладонь и почтенно поцеловал, назвав свое имя: — Алларос Мориарти к вашим услугам, моя госпожа.

Ее лицо озарило светом, в то время как у рабыни мордашка темнела с каждой секундой. Только она услышала мое имя, как нервно дернулась в направлении лораны и попыталась привлечь ее внимание:

— Г-госпожа…! Вы не можете с ним много разговаривать!

Мы удивленно на нее воззрились, перестав строить друг другу глазки.

— Чушь! Еще как могу! — резко ответила девушка, не терпящая в свой адрес указаний от какой-то там рабы. Я же вежливо произнес:

— К чему такие резкие слова?

— Не обращайте на нее внимание, господин Мориарти! Она у меня иногда бывает неотесанной…

— Правда? Насколько мне известно, каждый должен знать свое место и соответствовать ему.

— Верно, верно! — поддакнула она, гневно зыркнув в сторону рабыни. — Я обязательно ее накажу, как только вернемся в поместье…

— Но госпожа! — истошно воскликнула Лея, упав перед лораной на колени и схватив ее за подол многочисленных юбок. — Мориарти… Мориарти он же… он…!

Я нахмурился. Такие яркие слова в мой адрес, даже недосказанные, могли мне конкретно замарать мою личность, не пойми чем. Хотя я начал догадываться, почему рабыня так реагирует. Мою фамилию уже многие знатные лораны шепчут по ночам между собой. И в том, что служанка это краем уха услышала, нет ничего удивительного. Но… Лишь я захотел хоть что-то ответить на эту дерзость, как внезапно…

*Хлобысть!*

— Хамка неотесанная! — взревела лорана Со Конт, отвесив ей леща по лицу! — Как ты смеешь еще что-то вякать в его сторону? Выпорю!

— Но… он… — глотая крокодильи слезы, пропищала рабыня, боясь поднять головы. Ее руки метались с одной юбки на другую, не давая госпоже и шагу ступить рядом со мной. Та пребывала уже в конкретном бешенстве. Женские ножки стучали каблучками не хуже оружейного залпа, еще чуть-чуть и херакнет ими по бедной рабе. Я раздраженно закатил глаза: “Не понос, так золотуха!” Но нужно было это как-то прекращать. Чтобы не допустить нового представления для вновь остановившихся зевак да и чтоб загладить свой долг перед ней, я миролюбиво развел руки в стороны и мягко вымолвил:

— Полно тебе устраивать концерты, Лея, да слезы лить. — девушка не унималась, не слышала меня. Тогда пришлось воззвать к разуму госпожи: — Лорана Со Конт, ума не приложу, что с ней случилось. Но давайте на чистоту, этот инцидент может вылиться в нехорошие пересуды за вашей и моей спиной. Поэтому, чтобы не давать им почв для слухов, я вас покину. А вы притворитесь, что ее здоровье подвело…

— Но как же…? — еле слышно вопросила девушка, пребывая в смешанных чувствах. Руки госпожи пытались оторвать рабу от одежд, но та и не собиралась даже отпускать их. Одно голосила о своем. Я перебил лорану:

— Она на меня странно реагирует. Надеюсь, когда мы увидимся вновь, вы замените рабыню на более воспитанную. Я найду вас в скором времени, моя лорана… — нежно поцеловав на прощание руку, я поспешно удалился, скрывшись среди толпы и прилавков. На деле же мне пришлось накинуть капюшон и нацепить маску, чтобы находиться поодаль и наблюдать за их концертом дальше. Я должен удостовериться в своих догадках насчет рабыни…

Потеряв меня из виду, госпожа Леги жестко пнула свою подчиненную! Последняя, моментально ослабив хватку, рухнула на холодные плиты всем телом, не переставая плакать.

— Плаксивая гнида! Посмела меня выставить идиоткой перед людьми!? Мало я тебя била! Немедленно возвращаемся в поместье! Уж я выбью из тебя эту дурь…

— Как прикажете… госпожа… — прохрипела рабыня, вставая с пола. — Главное, что этот человек ушел…

Через минуту их фигуры растворились. Не дождавшись нужных мне сведений, я удрученно прыснул в кулак: “Балаган. Будем надеяться, что у этой черни не хватит духу поведать госпоже всю правду обо мне. Хотя я тоже хорош! Нужно было заранее продумать такой исход, прежде чем называть себя.”

Разочарованный и одновременно довольный новым для себя знакомством я побрел вон из Хрустальной виллы, ибо здешние товары мне и вправду были пока не по карману.

Алларос (Валери) Мориарти.

На протяжении пяти дней я ходил по пятам за лораной Со Конт, и даже наладил с ней хорошие отношения при наших случайных встречах на ярмарке и в театре. Свою несмышленую рабыню она больше с собой не брала. Заменила ее на служанку, закутанную с ног до головы. Что еще больше меня радовало — она была нема, как рыба. Поэтому, проблем не доставляла. Может моя фамилия и ходит на слуху темными ночами, но вот внешность никак не просочилась в свет. Что успокаивало.

В календаре маячило двадцать шестое число. Чем ближе я был к заветному дню, тем больше хрени со мной происходило. Уже хватало тех инцидентов произошедших в Хрустальной вилле; танцев с Бай-Чон-Е, где он вечно язвил по поводу моей неуклюжести, и случившегося припадка в ресторане “Сладострастные лучи”. На одном из перерывов у меня резко перехватило дыхание, отчего я рухнул камнем на пол, не в силах вдохнуть грудью воздух. Помниться, братья жутко испугались за меня, как и сама Вавилон. Отвести меня по связям в лучший лазарет, не составило труда. Однако, осмотрев заклинаниями с ног до головы, лекари лишь развели руками, ибо физическое состояние было хорошим и не могло вызвать никаких осложнений. Увы, специализировались в столице буквально все врачи на здоровье тела, а не на духовном ядре. На последние специалистов было один на сто тысяч человек. Позже я спросил совета у второго наставника Тан Лишера. Он долго думал над этим. В конце же предположил, что проблема, скорей всего, кроется в нарушении энергетического баланса, который должен поддерживать физическую составляющую. Мол все должно быть в гармонии, а у меня преобладает дисбаланс, что и дает последствия на другую сторону. На вопрос “как мне быть?”, опытный эльф наказал найти первопричину того, что не позволяет двум началам восстановиться до одинаковых величин, и, пока поздно не стало, устранить ее. Он говорил, что это что-то должно со мной соприкасаться и медленно вытягивать энергию, пока я нахожусь в дремоте или сновидениях. Так как сие время наиболее благоприятное и дает беспрепятственное течение энергии между существами.

Внимательно выслушав лорана, я сразу же нашел первопричину в своей памяти. Тот момент, когда Зевран отвесил мне знатных трындюлей в лесу на Кордоне и как нас потом лечили…

— Гребаная ящерица… — яростно прошипел я, с силой сжав кулаки до белых костяшек. На меня недоуменно покосился наставник, мол что? Не ответил ему. Рассказывать кому-либо о виверне в моей комнате, было чревато последствиями. Еще одним фактом было то, что лесной эльф не являлся магом, так что и помочь разобраться с магическим существом не мог. А рисковать ради меня, я ему не позволю. Понимая, что избавиться от ящерицы, сосущей из меня по ночам соки, нужно было как можно быстрее, я нахмурился… А далее резво поднялся на ноги с пола и, поблагодарив наставника и извинившись, вышел вон. Тут было над чем поразмыслить.

“Виверн долгое время питался моей энергией… Если вспомнить бой со стекляшками и его мощные молнии, то шансов, что я проживу больше десяти минут, раскрыв его, вообще скатываются к нулю. Вот же, тцука, подобрал на свою голову гада!” — панически восклицал я, ломая голову от раздумий.