Рейстлин с раздраженным лицом вытащил меня из хватки Бай-Чон-Е, и усадил в позу лотоса, сам же приземлился позади. Видеть, что он там творит, было невозможно, но я отчетливо чувствовала, как густой воздух бьется об мою спину с неким ритмом и под конец каждого удара отдает слабенькими разрядами тока, словно за пластину электрической жвачки потянул и получил неприятные ощущения. Однако с каждым таким циклом, мое тело становилось все расслабленнее и умиротвореннее. И вот, когда воздух ударил в последний раз, почувствовала, как по горлу поползло что-то противное, будто рвота. Не в силах сдержаться, моментально закашлялась и выплюнула из себя густую темную кровь, что обрызгала сухую траву и впиталась в землю. Утерев рукавом рот и вернув ровное положение спины, прислушалась к ощущениям… Пробка, что закладывала уши медленно, но верно принялась уменьшаться. Это было понятно, когда через перепонки стали проходить слабые, но настойчивые звуки природы и глухие голоса спутников, половина которых пыталась привести в чувство гнома. Тот, боясь открыть глаза и увидеть нечисть рядом с собой, делал вид, что до сих пор в беспамятстве.

Следя глазами за Гердумом, не заметила, как ко мне подсел Зевран. Виверн закончив, с трудом поднялся и молча отошел, уничтожая взглядом каждого, кто попадался. С бесстрастным лицом эльф поинтересовался:

— Теперь слышишь? — эхо, но я смогла разобрать слова, отчего коротко кивнула в ответ.

— Хорошо. Тебе пока хватит. Я хоть отдохну от бесконечного трепа за спиной! — хмыкнул довольно он и махнув рукой напарнику, поднимать меня, отправился за сумкой, готовый выдвигаться. Справа от себя услыхала сдавленный вздох:

— Черт… — закатила глаза. Я его ни о чем не просила. Нечего было меня травмировать своим ораторским мастерством, тогда б сама шла. Почувствовала на себе мужские руки, скривилась. “Кто угодно, но только не ты…” Однако, наставник возиться со мной больше не желал, да и от других рвения тоже не наблюдалось. Мелионас, приведя Гердума в порядок, помогал коротышке подняться на дрожащих ногах. Он, как заметил стоящую меня, уже хотел снова в обморок упасть, но силач рядом этому свершиться не позволил. Дриада, которую обычно не заткнуть, довольно странно сейчас себя вела. Молчит и держится вблизи воина. “Ее запугали.” — вскользь констатировала я, встретившись с ней глазами. Росянка поначалу, поймав мой взгляд, гневно скривилась, но после, переведя взгляд на идущего возле меня Бай-Чон-Е разом стушевалась и опустила покорено голову, как бы говоря, что проблем больше не доставит. Неожиданно…

***

Весь последующий день, спутники шли в гробовой тишине. Никто не имел даже малейшего желания переговорить друг с другом. И она шла молча, понуро опустив голову и держась за серый камзол лиловоглазого дроу, который, не смея воспротивиться приказу первого брата, нехотя смирился со столь близким расположением к себе человечки. Она хоть и была немного необычной, но все-равно ему была противна ее близость. “Никогда не позволял жалким человечешкам себя касаться. А тут такая ирония, сам загнал себя в ловушку. Впредь буду умней.”

До заветной Затуры оставалось всего ничего, переждать ночень и уже к обедни следующего дня, они уже вступят за ворота города. Уже никто не ожидал, что на оставшемся пути будут еще приключения. Но “Удача” или, для особо верующих, “Судьба” решила все иначе…

***

Валери Мориарти.

“Почему меня снова отправили за хворостом!?” — недоумевала я, пиная по пути всякие коряги.

— Вперед, мелкая. Собирай недалеко от лагеря, если боишься потеряться. Это твоя обязанность. — неумолимо бросил мне наставник и отошел заниматься своими делами, показывая, что спорить бесполезно. Да и что я могла собственно сказать? Со своими покореженными связками. Хоть слышать стала как прежде, и на том “спасибо”. На деле же. Голос виверн мне тоже подлечил, но ему требовалось время на восстановление. Поэтому мне приходилось помалкивать и кивать головой в ответ.

Забредя в небольшой фруктовый сад, других деревьев я не нашла, принялась рыскать по земле глазами в поисках сухих веток. Но как-то без успешно. Попадалось от силы пара мелких завитушек. Раздражаясь от этого, решила оборвать свежие с деревьев. Все-равно хозяева далеко живут, не обеднеют.

Срывая очередной прут, я несколько увлеклась. И не заметила слабое движение в стороне от себя. Оно не было чем-то особенным. Стоял ветреный вечер, растения то и дело хрустели и шевелились от порывов вихрей. Хотелось поскорей вернуться в лагерь, хоть обстановка там перестала быть доброжелательной. Никто не доверял друг другу. Если раньше это не показывалось на обозрение, то теперь все тайное, стало явным. Каждый хотел перерезать другому глотку, пока тот спит. Но быть одному где-то посреди полей, тоже не лучший вариант.

*Кхыр-Кхрык…* — захрустели впереди кусты, возле которого росло обрываемое мной дерево. Остановилась. Вгляделась в мрак зарослей. Ничего. Пожав плечами, продолжила ломать ветки.

*Кхыр-Кхрык…* — звуки перестали исходить только с одного места. Они двигались и стали сильно отличаться от хруста растений под напором ветра!

Замерла, испуганно забилось сердце. Зевран как-то обращал внимание на фауну Замира, но я плохо слушала. А зря. Ибо об одних обитателях этих земель мне стоило послушать более внимательней…

*У-у-у-у-у-у-у-у…!* — взвыли кусты протяжным звуком. Секунда! И в них показались красные наливные пары глаз. *Р-р-рр-р-р…* — зарычало то, что было моим самым страшным ночным кошмаром. Огромные лапы жестко переступили по земле, разорвав под собой траву и разломав мелкие веточки. Из мрака проступила серая шерсть… а что там вышло дальше, я уже не видела. Бросив собранную охапку хвороста, пустилась наутек!

— А-а-а-а-а-а! Кха-Кха… Помогите…! — разорвали мои истошные крики ночное пространство! Горло на такое давление сильно сжало гланды! Но замолчать я не могла. Разум мой затуманился. Он ощущал за собой колоссальную опасность, что навевала первобытный страх. Эта паника не давала телу остановиться и закрыть рот, несмотря на всю боль и сбившиеся дыхание.

*У-у-у-у-у-у…!* — зверь, почуяв ужас жертвы, пустился следом. И казалось, что он был не один. Позади слышалось с десяток шуршаний и перебираний лап.

— Во-о-о-ол-ки-ии-и-и!!!! — с такими словами я влетела на территорию лагеря. Не различая перед собой спутников, лихорадочно оббежала кого-то и запрыгнула тому на спину, вцепившись мертвой хваткой ногами и руками об его тело. Мои расширенные глаза озабоченно бегали из стороны в сторону, пытаясь рассмотреть тот ужас, который с красными точками чуть не набросился на меня! Кровь забилась в висках. Сердце, как у бешеного кролика! Все в лагере от моих криков разом подскочили, схватившись за оружие и встав в боевые стойки. Но, словно по волшебству, все оказалось тихо. Какую-то долгую минуту… Пока она шла, тот, на ком я сидела, отойдя от шока, начал раздражаться с каждой секарой и постарался расцепить мои скрюченные пальцы, чтобы сбросить с себя. Но я не поддавалась, качая стремительно головой в знак протеста. Слезы застелили глаза.

— Не отпущу… там-там волки! — пропищала я в ответ на рывки спутника. Тот гневно рыкнул и только собрался накрениться вперед, чтоб перекинуть меня через верх, как в зарослях большой травы послышалось движение. Уловив его краем уха, я еще сильнее прижалась к чужой спине, чуть ли не душа спасителя. Он охнул на такую прыть и разом прекратил все сопротивление, понимая, что в приступе паники, меня от себя просто так не оторвать.

— Что тебя так испугало? — раздался слева от нас чей-то голос. Из-за барабанов в голове, понять, кто задал мне вопрос было ужасно трудно.

— Вы смогли заговорить… — кто-то мягко произнес уже чуть позади. Я не отвечала. Челюсть от перенапряжения свело. Громко больше не закричать. Но, собрав всю волю в кулак, я ели слышно умоляюще прошептала тому, кто был ближе десяти сантиметров:

— Не. Отдавай. Меня. Им. Прошу.

Спутник ничего не ответил. А в кустах шуршание повторилось.