— Хорошая идея. И ты просто планируешь раздать деньги после окончания мероприятия?

Кэш покачала головой: нет, так никаких денег не хватит, даже большая сумма, поделенная между огромного количества людей, превратится в маленькую и не принесет никакой пользы.

— Нет, я подумываю об основании фонда и только особо крупные суммы сразу направлю тем, кто не может позволить себе лечение в дорогих клиниках, чья жизнь и здоровье нуждаются в немедленной помощи. В ожоговой центр в частности, там лежит целая семья и у них нет никого кто мог бы попытаться помочь решить их проблемы.

— Может, я смогу помочь тебе? У меня есть кое-какой опыт работы с деньгами.

— Если ты придешь на ужин и поучаствуешь в аукционе — это уже будет огромной помощью.

Это было бы очень кстати и весьма великодушно с его стороны, но соглашаться так сразу на предложение которое вполне могло было быть озвучено из вежливости, Кэш не может, какбы заманчиво это все не выглядело.

— Я предлагаю тебе помощь в основании фонда, на моей стороне куча юристов и опыт. Уверен среди моих клиентов найдутся неравнодушные к чужой беде, они куда охотнее пожертвуют свои деньги проверенным посредникам, чем готовым нажиться на чужой беде мошенниках или мало понимающим в этом деле людям.

— Но ты придешь? Этим твоя помощь надеюсь не ограничится?

Кэш с надеждой в глазах смотрела на него, ожидая ответа. Она хотела встретиться с ним вновь, как можно быстрее.

— Не волнуйся, — Лекс взглянул на Кэш, уже предвкушая ее реакцию на следующие свои слова, — я обязательно приду, мне нужно взглянуть на то заведение, где ты откормила такой зад!

Лекс провожал ее к Кристоферу, Кэш оглянулась на него со вспыхнувшим взглядом и только качнула головой: нет, ну надо же быть таким… таким гадом!

Ей не хотелось уходить с танцпола, вроде они не говорили ни о чем таком, все больше обменивались колкостями и глупостями, только в коце поговорили о серьезных вещах, но Кэш вдруг поймала себя на мысли, что не помнит сколько музыкальных композиций прозвучало и, как долго они находятся среди танцующих.

— А ты…

Начала она, но Лекс весьма бесцеремонно перебил ее, обращаясь к Крису.

— Возвращаю тебе ее. На твоем месте я бы поразмышлял над тем, что ее нужно отдать в школу хороших манер.

Девушка, которая уже заняла свое место рядом с Кристофером, подняла на него пылающий взгляд, не веря сказанному, поражаясь его наглости и, что он в принципе никак не успокоится, а продолжает говорить о ней гадости! Сволочь.

— Для жены сенатора или конгрессмена не дотягивает, ей не хватает воспитания.

Его слова настигли Кэш в тот момент, когда ее уже притянул к себе Крис и она просто ничего не могла сделать этому гаду: он нахамил ей, собрав все оскорбления в кучу, умудрившись приподнести таким "выгодным" образом.

— Не переживай и не слушай его, — Кристофер, смеясь, поцеловал ее в висок, — он никогда не был галантен с женщинами.

— А с мужчинами?

Кэш наконец вынырнула из-за угла дома, становясь перед Алексом, что все-таки дошел до нее с все еще мокрым лицом. Зря она это сделала, поверила и осталась, нужно было еще подождать, чтобы он отошел окончательно и думать забыл о мести.

Лекс в одно слаженное движение подхватил ее за бедра, тут же закидывая ее к себе на плечо, и понес к ближайшему пушистому сугробу. Кэш ойкнула, не зная то ли вцепиться в него махнув рукой на скромность, и на то, что он ей это потом обязательно припомнит, то ли пытаться высвободиться или уже оставаться висеть тряпочкой подобно некоторым героиням из мультиков Уолта Диснея.

— Лекс!

Придерживая ее за ноги, Лекс без зазрения совести несколько раз прошелся ладонью по весьма аппетитным ягодицам. Давно он хотел это сделать, и символично то, что именно в новый год его желание соизволило исполниться.

— Вот тебе первый урок, — он не обращал внимания на ее попытки высвободиться, крепко удерживая ее на своем плече, девушка приятно давила на плечо своим весом, сейчас она принадлежала только ему и зависела от него же, — никогда полностью не доверяй тем, кто топчет эту землю дольше, чем ты. Мы хитры и коварны.

— Я уже поняла, что ты старая перхоть и имя тебе коварство, но не зачем носить меня вверх тормашками!

Девчонка в очередной раз взбрыкнула на его плече, за что получила предупреждающий шлепок по заднице и дернулась еще раз.

— Когда нет никакой опоры под ногами, выбраться из этого положения довольно-таки сложно, тем более с такой задницей ты обязательно шлепнешься на нее и отшибешь себе копчик.

Лекс не стал сворачивать за угол, где их ждала лишняя пара глаз, Стива и Эмили, а остался на заднем дворе, не ведая, что и сейчас за ними наблюдают в окна те, кто уже напрочь забыл про ссору. Ему очень хотелось, чтобы какие-то минуты вновь принадлежали только им двоим, как то время в химчистке или в гриль баре.

— Лекс, отпусти меня! Тебе-то откуда это знать? Тебя кто-то носил на плече?! Куда ты тащишь меня?

Кэш болталась у него на спине, безвольно отпустив руки и оставив попытки освободиться, — он сильнее ее. Как она не пыталась высвободиться, у нее это никак получалось.

— Погоди, сегодня Новый год, а когда как не сегодня платить за все те проступки, что ты совершила за год?!

— Ты решил выступить моей совестью? Давай ты просто будешь Санта Клаусом и оставишь для меня уголь в чулке?!

Кэш покачивалась у него на плече, но улыбка не сходила с ее лица и не только потому, что ей было весело и чуть-чуть сердито, как обычно бывало в ее с ним перепалках. Она чувствовала, где сейчас находятся его руки, и они не ограничились только лишь тем, что просто лежали на ней или держали.

— Нет, я не могу отнимать хлеб у мистера Клауса.

Кэш смотрела на снег под его ногами, взгляд сам собой упал на его пятую точку.

«Ну вот и она туда же! Хотя, если есть на что посмотреть, почему бы и нет?»

— Да, но видимо решил отнять хлеб у кого-то другого.

Пробурчала она, наслаждаясь этими минутами и решая, а стоит ли пытаться отплатить ему его же монетой или это будет перебор?

— Куда ты меня тащишь? Неси меня в дом! Холодно, между прочим.

— Вот и я о том же! Ты думала об этом, когда размазывала по моему лицу эту ледяную гадость?

— Лекс! Это все длилось доли секунд, а ты представляешь все так, как будто я тебя в прорубь окунула! Отпусти меня, это нечестно, ты сильнее меня.

— Мир жесток и несправедлив. Выживает сильнейший!

Он наконец остановился, а Кэш удалось взглянуть на то место куда он принес ее. Не один сугроб вокруг шале не годился для того, чтобы зашвырнуть в него человека и без неприятных, болевых последствий вытащить обратно.

— Лекс, только не туда, я прошу тебя! Это не сугроб — это от…

Лекс наконец отлепил ее от себя, опрокидывая девушку в пушистый снег, ее темные волосы разметались по нему, прорезая его белоснежный покров с ярким контрастом, словно темные воды реки раздвинули лед в весенний ледоход. Не успел Лекс и глазом моргнуть, как девушка исчезла, внезапно утянутая вниз массой не утрамбованного снега.

Замешательство его не продлилось долго, он тут же бросился к ней, увидев, что сугроб и в самом деле оказался небольшим отвалом, который ютился на краю крутого и весьма продолжительного спуска. Яркое солнце, обилие белого, не дали ему увидеть границу обрыва. Как Алекс мог забыть об этом? Ведь он сам выруливал в гору, то и дело виляя по серпантину дороги и проклиная на чем свет стоит швейцарских строителей.

— Черт возьми! Кэш!

Он бежал к ней, проваливаясь в снег, который тут же набился под одежду, впиваясь в кожу безжалостными укусами ледяных зубов.

Ее отнесло не так далеко от обрыва, на каких-то шагов тридцать, но то что Лекс видел перед собой — его пугало. Девушка лежала на спине, неестественно запрокинув голову назад, под слишком острым углом. Часть ее тела погрузилась в снег, темные волосы исчезли в нем, и она еще ни разу не пошевелилась, глядя темными глазами в ясное небо.