Если бы рассказы в этой книге были расположены в хронологическом порядке, а не так, как их расположил я, исходя из того, что подсказывал мне внутренний голос, твердивший: «так будет правильно», этот был бы сейчас первым. Однажды ночью в 1983 году я задремал под радио. Засыпая, я слушал передачу про оптовые покупки, а когда проснулся, передавали про наемных убийц. Отсюда и родилась эта история.

Прежде чем ее написать, я читал много рассказов Джона Колльера. Перечитав несколько лет назад свой, я понял, что сюжет вполне в его духе. Мой рассказ не настолько хорош, как его, и написан хуже; и, тем не менее, это все же рассказ Джона Колльера, а когда я его писал, я этого не заметил.

Питер Пинтер никогда не слышал про Аристиппа Киренского, малоизвестного последователя Сократа, который утверждал, что избегание неприятностей высшее из доступных благ, однако свою лишенную треволнений жизнь Питер прожил согласно этой рекомендации. Во всех отношениях, кроме одного (неспособности пропустить покупку со скидкой, а кто из нас полностью лишен этой слабости?), он был очень умеренным человеком. Он не бросался в крайности. Его речь была сдержанной и правильной. Он редко переедал. Он пил ровно столько, чтобы не нарушать компании, но не более того. Он был далеко не богат, но никоим образом не беден. Люди нравились ему, и он им нравился. Учитывая все это, кто бы подумал, что его можно застать в убогом, вульгарном пабе в самом неприглядном закоулке лондонского Ист-Энда за заключением того, что в просторечии называется «заказом» человека, которого он едва знал? Никто бы не подумал. Вы не ожидали бы вообще встретить его в пабе.

И до вечера одной пятницы были бы совершенно правы. Но любовь к женщине способна толкнуть на странные поступки мужчину, даже такого бесцветного, как Питер Пинтер, а неприятное открытие, что мисс Гвендолин Торп, двадцати трех лет от роду, проживающая по адресу Оуктри-террас, дом девять, гуляет (как сказала бы чернь) с молодым джентльменом из бухгалтерии — заметьте, после того как дала свое согласие носить обручальное кольцо из девятикаратного золота с рубиновой крошкой и камнем, который вполне мог быть бриллиантом (цена 37.50 фунтов, на его выбор у Питера Пинтера ушел почти весь перерыв на ленч), — действительно способно толкнуть на самые странные поступки.

Сделав это шокирующее открытие, Пинтер провел бессонную ночь с пятницы на субботу, ворочаясь и борясь с видениями, в которых перед его мысленным взором скакали и плавали Гвендолин и Арчи Джиббонс (Дон Жуан бухгалтерии «Клеймеджес»), принимая такие позы, что даже Питер, если бы на него надавили, признал их совершенно невероятными. Но желчь ревности взыграла в нем так, что к утру Питер твердо решил: соперника следует устранить.

Субботнее утро прошло за размышлениями, как вступить в контакт с наемным убийцей, ведь, насколько было известно Питеру, ни один такой в штате работников «Клеймеджеса» (универсального магазина, где трудились три стороны извечного треугольника и где, между прочим, было приобретено вышеупомянутое кольцо) не значился, а он остерегался обращаться к кому-либо напрямую из страха привлечь внимание к своей особе.

И потому закат дня в субботу застал его за прочесыванием «Желтых страниц».

Как выяснилось, «НАЕМНЫХ УБИЙЦ» нет между «НАДОМНЫМ ВЯЗАНИЕМ» и «НАЙМОМ НЯНЕЙ», равно как и «КИЛЛЕРОВ» между «КАСТРЮЛЯМИ» и «КОВРАМИ» и «ДУШЕГУБОВ» — между «ДУБОВЫМИ ШКАФАМИ» и «ДУШЕВЫМИ КАБИНАМИ» тоже. «УСТРАНЕНИЕ ПАРАЗИТОВ» как будто обещало многое, но при ближайшем рассмотрении все объявления в этом разделе оказались посвящены исключительно «крысам, мышам, блохам, тараканам, кроликам, кротам и крысам» (если верить одному, которое, на взгляд Питера, было уж слишком жестоко к крысам) и не совсем отвечали его цели. Тем не менее, будучи от природы дотошным, он тщательно изучил этот раздел и в конце второй страницы нашел указанную мелким шрифтом фирму, которая как будто подавала надежду.

«Полное и тактичное устранение нежелательных млекопитающих, — говорилось в объявлении, — „Душитель и Палач. Семейная фирма“. Ниже адреса не было, зато приводился телефонный номер.

Удивляясь самому себе, Питер набрал номер. Сердце колотилось у него в груди, но он попытался сделать вид, будто ничего особенного не происходит. Телефон прозвонил раз, второй, третий. Питер уже начал надеяться, что никто не возьмет трубку и можно будет обо всем забыть, когда раздался щелчок, и энергичный молодой женский голос произнес:

— «Душитель и Палач». Чем могу вам помочь? Намеренно не назвав своего имени, Питер спросил:

— Экх… с какими… я хочу сказать, за насколько крупных млекопитающих вы беретесь? Беретесь… э… устранять?

— Все зависит от того, какой размер закажет сэр. Он собрал все свое мужество.

— Человека?

Голос остался энергичным и невозмутимым.

— Разумеется, сэр. У вас есть под рукой бумага и ручка? Хорошо. Будьте сегодня в восемь вечера в пабе «Грязный осел» на Литтл-Куртни-стрит, дом ЕЗ. Держите в руке свернутую «Файнэншл таймз» с розовыми страницами, сэр. Наш сотрудник сам к вам подойдет. — Попрощавшись, незнакомка положила трубку.

Питер ликовал. Все оказалось намного легче, чем он думал. Отправившись в газетную лавку, он купил «Файнэншл тайме», нашел на карте Литтл-Куртни-стрит и остаток дня провел за просмотром футбольного матча по телевизору и мечтами о похоронах некоего джентльмена из бухгалтерии.

Паб Питер нашел не сразу, но, наконец, заметил вывеску, на которой был изображен осел, и которая действительно была в высшей степени грязной.

«Грязный осел» оказался маленьким и довольно мерзким. В скудно освещенном зальчике группки небритых мужчин в пыльных куртках подозрительно следили друг за другом, стоя поедая жареную картошку и заливая ее пинтами «Гиннесса», напитка, к которому Питер никогда не питал особого пристрастия. Питер держал «Файнэншл тайме», прижимая локтем к боку так, чтобы она как можно больше бросалась в глаза, но никто к нему не обратился, поэтому он взял полпинты шанди[29] и удалился за столик в углу.

Не способный во время ожидания решительно ни о чем думать, он попытался читать газету, но очень скоро потерялся в лабиринте фьючерсов на зерно и сообщениях о том, как резиновая компания продавала что-то там без покрытия (хотя, что это могло бы быть за покрытие, он так и не понял), бросил чтение и стал смотреть в пол.

Он ждал уже почти десять минут, когда к стойке протолкался невысокий деловитый человечек и, пытливо оглядевшись по сторонам, направился прямо к столику Питера и без приглашения сел.

— Кембл. — Он протянул руку. — Бертон Кембл из «Душитель и Палач». Я слышал, у вас есть для нас работа.

На душегуба он был совсем не похож. Питер ему так и сказал.

— Ах ты боже мой, ну конечно, нет. Я не из собственно штата. Я из отдела продаж.

Питер кивнул. Разумеется, это только логично.

— Тут… э… можно говорить свободно?

— Конечно. Никто нами не заинтересуется. К делу, от скольких лиц вы бы хотели избавиться с нашей помощью?

— Только от одного. Его зовут Арчи Джиббонс и он работает в бухгалтерии «Клеймеджес». Его адрес…

— Если вы не против, сэр, — прервал его Кембл, — деталями мы займемся позднее. Давайте сразу перейдем к финансовой стороне. Во-первых, контракт обойдется вам в пятьсот фунтов…

Питер кивнул. Эту сумму он мог себе позволить и, правду сказать, ожидал чуть большей.

— … хотя всегда есть специальное предложение, — вкрадчиво завершил Кембл.

У Питера загорелись глаза. Как я уже упоминал, он обожал выгодные сделки и зачастую покупал на распродажах или по специальному предложению вещи, для которых потом не мог найти применения. Помимо единственной этой слабости (которая есть у столь многих из нас), он был исключительно умеренным молодым человеком.