Мистер Кембл предложил. Даже бровью не повел.

— На самом деле, — объяснил он, — выходит довольно дешево. Понимаете, нам не придется работать с каждым в отдельности. Ядерные боеголовки малой мощности, размещение нескольких бомб в стратегических местах, газовые атаки, эпидемия, несколько упавших в плавательные бассейны радиоприемников, а потом останется лишь «подобрать» отставших. Скажем, четыре тысячи фунтов.

— Четыре ты?.. Это невероятно!

Менеджер по продажам был очень доволен собой.

— Наши агенты будут рады выполнить ваш заказ, сэр, — улыбнулся он. — Мы гордимся, когда представляется возможность обслужить оптового клиента.

Когда Питер выходил из паба, подул холодный ветер, стал раскачивать вывеску. «Не слишком похоже на грязного осла, — подумал Питер. — Скорее уж на бледного коня».

В ту ночь Питер уже погружался в сон, мысленно репетируя свою коронационную речь, когда в голову ему закралась некая мысль, да там и застряла. Никак не желала уходить. А может… а может, он проглядел еще большую скидку, чем уже получил? Может, он упускает выгодную сделку?

Выбравшись из кровати, Питер подошел к телефону. Было почти три утра, но все же…

Его «Желтые страницы» лежали открытыми на том месте, на котором он их оставил в прошлую субботу, и он набрал номер.

Телефон звонил как будто целую вечность. Потом раздался щелчок, и скучающий голос сказал:

— «Душитель и Палач». Чем могу помочь?

— Надеюсь, я не слишком поздно звоню… — начал он.

— Разумеется, нет, сэр.

— Прошу прощения, не мог бы я поговорить с мистером Кемблом?

— Не подождете ли на линии? Я посмотрю, здесь ли он. Питер прождал несколько минут, слушая призрачный треск и шепот, всегда эхом отдающиеся по пустым телефонным линиям.

— Вы еще на проводе?

— Да, я слушаю.

— Соединяю. — Послышалось электронное гудение, потом: — Кембл слушает.

— Э… здравствуйте, мистер Кембл. Извините, если поднял вас с постели. Это… м-м-м… Питер Пинтер.

— Слушаю вас, мистер Пинтер?

— Ну… извините, что так поздно, просто я спрашивал себя… Сколько бы стоило убить всех? Всех на свете?

— Всех? Всех людей?

— Да. Сколько? Я хочу сказать, для подобного заказа у вас должна быть значительная скидка. Сколько это было бы? За всех?

— Ничего, мистер Пинтер.

— Вы хотите сказать, что не станете этого делать?

— Я хочу сказать, что мы сделаем это бесплатно, мистер Пинтер. Понимаете, нас нужно только попросить. Нас всегда нужно попросить.

Питер был в недоумении.

— Но… когда вы начнете?

— Начнем? Сразу. Прямо сейчас. Мы уже давно готовы. Но нас всегда нужно попросить, мистер Пинтер. Доброй ночи. Очень приятно было вести с вами дела.

В трубке стало тихо.

Питер чувствовал себя как-то странно. Все казалось таким далеким. У него подкосились колени. Что, скажите на милость, он имел в виду? «Нас всегда нужно попросить». Определенно странно. Ничто в этом мире бесплатно не делается. Да он вообще сейчас перезвонит Кемблу и расторгнет сделку! Может, он все не так понял, может, есть совершенно невинная причина, почему Арчи и Гвендолин вместе пошли на склад. Он с ней поговорит, вот что он сделает. С самого утра поговорит с Гвенни…

Тут раздался шум.

Непонятные крики через улицу. Кошки дерутся? Он понадеялся, что кто-нибудь бросит в них сапогом. Потом из коридора за дверью своей квартиры он услышал гулкие шаги и приглушенный стук, будто кто-то тащил по полу что-то тяжелое. Шум замер. В его дверь постучали — дважды, очень тихо.

Крики у него за окном становились все громче. Питер сидел в кресле, зная, что каким-то образом где-то что-то проглядел. Что-то важное. Стук возобновился. Питер возблагодарил небеса, что всегда запирает дверь на замок и на ночь набрасывает цепочку.

«Они уже давно готовы, но их надо было попросить…»

Когда нечто вышибло дверь, Питер закричал, но, правду сказать, кричал он не слишком долго.

Когда у меня попросили рассказ для антологии об Элрике Майкла Муркока, я решил писать про мальчика, во многом похожего на того, каким сам был когда-то, и про его отношение к литературе и вымыслу. Сомневаюсь, что про Элрика можно сказать что-нибудь, что не показалось бы клише, но когда мне было двенадцать, персонажи Муркока для меня были так же реальны, как и все, что меня окружало в жизни, и даже намного реальнее, чем… ну, скажем, урок географии, например.

«Из всех рассказов твой и Тэда Уильямса мне понравились больше всего, — сказал Муркок, когда через несколько месяцев после сдачи рассказа я столкнулся с ним в Новом Орлеане. — Его мне понравился больше, потому что там есть Джимми Хендрикс».

Название украдено из короткого рассказа Харлана Эллисона.

Ему так и не удалось дочитать дальше этого места. Это было в тот день, когда ему сказали, что его переводят в следующий класс, и после уже как будто не было смысла. Он научился не дочитывать рассказы из одного класса в следующем. Теперь ему исполнилось двенадцать лет.

Но все равно обидно.

Сочинение называлось «Познакомьтесь с моим любимым литературным персонажем», он выбрал Элрика. Он поиграл с мыслью написать про Корума или про Джерри Корнела, или даже про Конана Варвара, но Элрик Мелнибонэйский победил — как, впрочем, и всегда.

Впервые Ричард прочел «Черный меч» три года назад, когда ему еще было девять. Он копил на «Поющую цитадель» (чистый обман, решил он, закончив: только одна история про Элрика), а потом занял денег у отца, чтобы купить «Спящую волшебницу», которую нашел на стойке-вертушке, когда они прошлым летом ездили отдыхать в Шотландии. В «Дочери повелительницы снов» Элрик встречает Эрекозе и Корума, два других воплощения Вечного Воителя, и они становятся друзьями.

А это значит, сообразил он, дочитав до конца, что книги про Корума и книги про Эрекозе, и даже про Дориана Хоук-муна на самом деле тоже про Элрика, поэтому начал покупать их и читал с упоением.

Но они были не так хороши, как про Элрика. Элрик был лучше всех.

Иногда он начинал рисовать Элрика, стараясь, чтобы он вышел как надо. Ни один из Элриков на обложке не походил на Элрика, который жил у него в голове. Он рисовал Элрика перьевой ручкой в пустых тетрадях, которые добывал хитростью. На обложке он писал свое имя: РИЧАРД ГРЕЙ. НЕ КРАСТЬ.

Иногда он думал, что надо бы дописать свой собственный рассказ про Элрика. Может, он даже сумеет продать его в журнал. Но что, если Муркок это обнаружит? Что, если ему за это попадет?

Большая классная комната была заставлена партами — каждая изрезана, исцарапана, запачкана чернилами — для учеников это жизненно важное занятие. На стене висела грифельная доска с рисунком мелом: довольно точное изображение пениса, нацеленного в положенную на бок птичку, которая должна была изображать женские гениталии.

Внизу хлопнула дверь, кто-то взбежал по лестнице.

— Грей? Ах ты тёха! Что ты тут делаешь? Нам положено быть на Нижнем Поле. Ты сегодня играешь в футбол.

— Положено? Играю?

— Нам же объявили сегодня утром на собрании! И список на доске объявлений о матчах висит.

Джей Би Си Макбрайд был очкариком с песочными волосами, лишь чуть более организованным, чем Ричард Грей. В школе было два Джей Макбрайда, вот почему он удостоился полного набора инициалов.