— Я это… мне надо…, - махнула я рукой и сбежала в купальню.

Вот только стоило мне войти и опереться на закрытую дверь, как картинки вчерашнего встали перед глазами и я снова не смогла удержать протяжный стон.

— Алина, у тебя все в порядке? — спросил за дверью дракон, заставляя меня вздрогнуть от волны мурашек разбежавшихся от звуков его голоса.

«Нет», — закричала одна версия меня, открыла дверь и набросилась на мужчину с поцелуями.

— Да, — ответила сознательная я, пытаясь собрать воедино остатки расплывшихся мозгов.

«Будет, как только душ холодный приму», — решила я про себя и огляделась по сторонам в поисках этого самого душа.

Ожидаемо, душа не нашлось, только ванна, моментально наполнившаяся водой, едва я заткнула пробку в сливное отверстие. Вода набралась холодной и я с разбегу, боясь передумать, влезла в нее. Постучала пару минут зубами, привыкая к холоду. Намылила мочалку, и начала тереть себя. Сначала нежно, но такое обращение тут же подсовывало мне новые картинки, а потом с остервенением, злясь на саму себя за такие мысли.

И сны… За сны я злилась еще больше. Спать с двумя самыми красивыми и любимыми мужчинами и видеть во сне других. Жуть. Измена. Предательство.

Не знаю, какими бы еще словами я успела заклеймить себя, но дверь неожиданно открылась, и в купальню ввалился демон.

— Дурочка, — пробормотал он мне, выдергивая из холодной воды, растирая и кутая в полотенце.

Отнес на кровать, где дракон тут же укрыл меня одеялом и принялся гладить, согревая.

— Рассказывай, — велел Рейдеран, умудрившись вложить в слово такие стальные нотки требовательной властности, что я тут же беспрекословно подчинилась.

И покаялась:

— Я вам изменила! — выпалила я, не желая от них что-нибудь скрывать.

— С вампиром?

— С каким вампиром? — удивленно посмотрела я на демона, а потом до меня дошло. — А с Ксаем…. Нет. Мы с ним не сошлись во мнении по поводу желания и принуждения.

— Он тебя принуждал? — вскипел всегда спокойный дракон и на миг за его сущностью проскользнула другая — огненного Сарджа, что готов был отправиться найти и растерзать обидчика.

— Он просто не умеет обращаться с девушками, — пожала я плечами, одновременно поглаживая разъяренного дракона по руке. — Но я не об этом. С вампиром у нас кроме парочки недоразумений ничего не было. И вообще можете перестать метать льдинки и фаерболы — сексом я занималась только с вами.

— Тогда, что по поводу измены? — опустился на кровать рядом со мной напряженный демон, в глазах которого застыло непонимание. — С кем ты нам изменила?

— С ирлингами, — неуверенно ответила я, ощущая, что делаю что-то не то и в измене признаюсь как-то неправильно. Кипящие негодованием мужчины снова и снова возвращали меня к прославленному в веках Шекспиру, Отелло и его «Молилась ли ты на ночь, Дездемона».

— С Леоном? — подскочил с постели Рейдеран и заходил по комнате.

— С обоими. Сегодня ночью, — и увидев, как мужчины дернулись к двери, спешно добавила. — Во сне.

— Что??? — два пронзающих меня насквозь озадаченных взгляда, сжатые в кулаки руки, закусанная губа у Рейдерана и подрагивающее веко у Дэмриана. Кажется, я довела его до нервного тика.

«Что ж не он первый, не он последний», — философски рассудила я, вспоминая о вампире.

— Мне приснился сон с ними, пока я спала с вами, — неразборчиво пробормотала я и натянула подушку на голову, прячась от стыда.

Кровать прогнулась с двух сторон и меня вытянули из-под подушки.

— Думаю, это вряд ли можно считать изменой, — сообщил мне Дэмриан, успокаивающе поглаживая по спине.

— Это инстинкты, милая. Я же говорил, что тебя к ним будет тянуть. Это притяжение истинной пары.

— Нет, никакой истинной пары… Я…, - сглотнула, набираясь сил перед следующим откровением. — В общем, не знаю, как получилось, но я разорвала все связи истинной пары. И попросила послать всем девушку, что может стать истинной для каждого.

— Зачем ты это сделала?

— Хотела, чтобы вы были счастливы, — устало призналась я. — Та девушка вчера, что зашла в таверну, — добавила я, смотря прямо в глаза дракону. — Рыжая красавица… Ты ведь почувствовал к ней притяжение. Это она. И…, - закрыла глаза, делая глубокий вдох, как перед прыжком в воду, — ты можешь выбрать ее. Я пойму.

— Не буду я никого выбирать, — сгребли меня к себе на колени, — я уже выбрал себе пару и передумывать не собираюсь.

Выдохнула облегченно, но остановиться уже не могла, поселившуюся в душе ревность могло развеять только признание:

— Может, поговоришь с ней перед тем, как сделать окончательный выбор?

— Зачем? — удивился дракон.

— Ты еще предложи ему переспать, — рассмеялся демон и сгреб меня в объятия, отбирая у Рейдерана. — Я же говорю, дурочка. Мне даже не подсовывай, я тоже уже выбрал, и передумывать не собираюсь.

— Но вас двое. Разве вы можете делить одну жену на двоих. Я бы не смогла…

— А тебе и не нужно, — сказал демон.

— На пятерых, — поправил меня дракон.

— Что? — возмущенно-вопросительно взлетели мои брови, достигая кромки волос.

Нет, точно в этом мире красавицей без морщин я не умру!

— На пятерых, — повторил дракон.

— Почему это? — спросила, не веря до конца в реальность происходящего разговора.

— Есть еще одно предсказание, и мы все уверены, что оно про тебя. В нем говорится, про Владычицу и пять Хранителей.

Покачала головой, вспоминая строки этого самого подсунутого книгой Тайн предсказания:

— Нет, я не могу быть Владычицей, — беспомощно посмотрела на мужчин и, понимая, что этого недостаточно добавила. — И не хочу. И мужей пятерых не хочу.

Захотелось по-детски заглянуть им в глаза и с заискивающим взглядом, шаркая ножкой, попросить: «Можно я не буду, есть кашу, тьфу ты, становится Владычицей?!». Но как бы мне не хотелось этого избежать, судьбу не изменить и от предназначения не уйти. Фаталисткой я стала еще в детстве, когда после прочтения «Метаморфоз» Овидия поняла, что попытки избежать предопределённости судьбы в эту самую судьбу включены. Не испугайся Акрисий смерти от руки внука, не заточи Данаю в подземелье, не выкинь ее и с Персеем в ящике в море, и глядишь, не убил бы Персей деда. Про Эдипа вообще лучше не вспоминать, знал бы парень, кто его родные отец и мать, не вошел бы в анналы психиатрии.

Все это пролетело в голове за секунду, и я уже готова была смириться, но упрямый мозг ухватился за зацепочку:

— Хранители не мужья… Пусть участи Владычицы мне не избежать, пусть у меня предназначение разобрать все оставленные богами проблемы, но про мужей в предсказании ничего не сказано, а значит, я могу сама решать, сколько их будет. Познакомлю Рона и Леона с суженными им девицами и вуаля, — торжествующе взглянула на мужчин и поймала их снисходительные и покровительственные улыбки, будто они знают что-то, чего не знаю я.

Зацикливаться на этом их неверии и отношении не хотелось, поэтому пройдя по комнате, достала вещи и принялась одеваться. Брюки, рубашка, ботинки. Красота. Наконец-то комфортная одежда. Позвав ирлингов, спустились на завтрак.

За столом мужчины принялись обсуждать остальные катрены, я молчаливо слушала, посматривая на завтракавшую за соседним столиком рыжую красавицу.

— Прекрати, — сказал Дэмриан и накрыл своей ладонью мою кисть.

Только сейчас обратила внимание, что задумавшись, по привычке нервно постукивала пальцами по столу, импровизированно наигрывая первые аккорды «Шторма» Вивальди.

Благодарно посмотрела на Дэма и прислушалась к обсуждению, парни как раз обсуждали третье и четвертое четверостишия. Несколько минут вслушивалась в их рассуждения, а потом, не выдержав, вмешалась:

— Эти два катрена об одном и том же. И ничего сверхъестественного в них нет. Речь о комете, метеорите или лунном, точнее в нашем случае, сереанском затмении.

— А чудовища? — спросил Леон.