— Ты не боишься меня? С чего ты взял, что я могу тебе помочь? — Саркис горько улыбнулся, стараясь показаться бодрым и полным сил. — А если я создан, чтобы нести только смерть? Ты не думал, что рука, которую ты безостановочно дёргаешь так неистово и сильно, на самом деле создана лишь для зрелищных и кровавых убийств?

Парень сглотнул и безумно рассмеялся, как могли смеяться лишь лишённые ума, в конец поехавшие злодеи в каком-нибудь дешёвом фильме:

— Я вижу, что вы не холоднокровный бездумный убийца. В противном случае, вы бы не спасли ни единой души. Но посмотрите на них, — вокруг ходили люди, потрясённые, растерянные и испуганные, но живые. Они по-прежнему могли дышать воздухом, ходить и радоваться жизни, хоть оставшись с огромными ожогами, хоть оставшиеся с незабываемым ужасом. — Именно вы спасли всех этих людей. И каким бы холодным вы не выглядели, людей раскрывают их поступки.

Саркис на один миг призадумался, но вскоре оценивающе посмеялся:

— Поступки говоришь? Недавно я убил приблизительно двадцать стражников и ещё одного сильного и важного мага. Как тебе такая новость? — голос эдемского мага был спокоен, сух и твёрд.

— Раз их убили Вы, значит они того наверняка заслужили. — прохрипел юнец, потихоньку закатывая глаза. Смерть всегда приходит незаметно и быстро.

— А если и ты заслуживаешь такой участи? Назови мне хоть одну причину, по которой я должен оставить тебя в живых. — маг смотрел надменно и явственно ощущал своё превосходство.

— Назвать причину? В этой глупой истории я — жертва. Вы не позволите умереть тому, кто оказался запертым в железной клетке, в совершенно беспомощном и уничижительном состоянии.

Саркис похлопал парня по плечу, одобрительно смеясь:

— Каков хитрец… Конечно я спасу тебя. Не могу же я бросить такого никчёмного отброса как ты! — маг улыбнулся и провёл посохом вдоль толстой корки льда. Та моментально разбилась на множество осколков и испарилась в холодном студёном воздухе.

— Сколько тебе надо, чтобы придти в себя? — задал вопрос Саркис, шатаясь на непослушных ногах.

Покупатель тяжело выдохнул, ощущая, как в ноги и во всё тело возвращается жизнь. Живая и бурлящая сила топила этот жгучий холод, глубоко застрявший в теле паренька. Невольно юнец улыбнулся и смахнул слезу обожженным рукавом, чёрным, как сажа:

— Как же всё-таки прекрасно жить. Я воистину счастлив. — в стопу уже почти вернулась жизнь и пальцы двигались с обыденной скоростью. — Дайте мне пять минут. Я знаю один дом неподалёку. Там живёт моя тётя, мой друг и родственник… — где-то смущенно пролепетал паренёк, ложась на покрытую мягким снегом землю.

— Давай пацан. Живи и приходи в себя. Да побыстрее. — Саркис неуклюже проковылял к почерневшим доскам, ранее составляющим удобную уютную скамейку, что стояла около ближайшего полностью уничтоженного в яростном огне прилавка. Как же стало легко… Боль отступала, будто раненный в ногу зверь, в тело вливалось невиданное доселе тепло и облегчение. — Как же хорошо… Мне так тепло, а вокруг так холодно.

Снег искрился в лучах заходящего солнца. Где-то белый ковёр уже нехило так потёк, где-то его всё ещё сковывала прочная ледяная корка. На засыпанной белым ковром каменной дороге стало безлюдно и очень тихо. Все, кому удалось выжить, давно уплелись восвояси, оставив жертв пожара на растерзание льду, снегу и медленному разложению. Множество людей отдали жизни в этом пепелище и эдемский маг молитвенно надеялся, что все они сгорели не зря, хоть в глубине души ему было искренне всё равно на уничтоженные жизни.

Воздух пах морозом. Он сковывал щёки, холодил руки, но одновременно давал столько жизни и тепла, сколько не могло дать и самое жаркое солнце. Вдыхая его, ты ощущал, что живёшь, и это было самое бесценное в этом снежном празднике.

Саркис и не заметил, как рядом с его громоздким богатырским телом приземлился тот самый несчастный кудрявый покупатель. Его куртка являло собой чёрное дырчатое прожжённое месиво, да и что тут скрывать, даже сапоги обзавелись огромными чёрными дымящимися дырами.

Сам парень лыбился как самый последний счастливчик-оптимист, будто не его сейчас пытались поджечь совершенно неизвестные люди без всякой на то причины и смысла. Вероятно, он и не думал что выживет, когда на тёплой земле в последний раз истерически катался с огнём на теле. Что могло быть хуже смерти в объятьях огненных кнутов?

— Я смотрю, вы очень сильный маг. Аж гордость пробирает! — с уважением отметил парень, счастливо глядя на уходящее за горизонт ярко-рыжее солнце. — Вы спаситель получается и спасли не столь мою, сколь жизни всех остальных от голодных пастей яркого пламени!

— Ты не боишься меня, но почему? — с подозрением спросил Саркис, вопросительно поднимая густую чёрную бровь.

— Если я буду бояться своего спасителя, то как смогу отблагодарить его? — слова парня звучали более чем уверенно и смело. — Зачем мне бояться человека, способного спасать жизни совершенно незнакомых ему людей? Такие как вы буквально созданы для похвал и искреннего уважения.

Эдемский маг звучно расхохотался, отбрасывая непослушные чёрные пряди за спину:

— Тебе лучше знать. Я себя таковым не считаю. Мне ещё долго до истинного человека…. — Саркис горестно вздохнул, а покупатель и не заметил. — А вот меня никто и никогда не сможет спасти, получается. Это так грустно. — перевёл тему эдемский маг. Брови тут же притворно сошлись вместе, всё лицо исчертили складки, губы задрожали…

— Разве вам сейчас грустно? Веселитесь, говорите равнодушней чиновников…

Ответом бывшему покупателю стала тишина. Мертвенная тишина, прерываемая лишь далёким гулом, хрустом снега под ногами так ещё и не пришедших в себя прохожих, да тресканьем понемногу тающего разрушающегося льда.

— Ты готов, друг? Ещё успеем отдохнуть. Главное — покинуть это чёртово место. Террористы успели смыться и я даже не представляю в какую сторону они побежали. Они ж могут вернуться и проверить твой труп. — заключил богатырь, встал со скамьи и, немного шатаясь из стороны в сторону, поплёлся по заснеженной дороге, мимо засыпанных белым ковром лавочек и трупов сгоревших обезображенных тел, коим не посчастливилось спастись в этом аду.

— Постойте! Я поведу вас вперёд к самому близкому родному домишке, что я знаю. — кудрявый паренёк, будто только сейчас вспомнив о родной тёте, вспорхнул и засеменил по сугробам.

— Раз так, то веди. А то и заблудится недолго в этой вашей противной жаркой пустыне.

Мальчишка опередил мага и только тогда сбавил темп. Две фигуры ещё долго топтали снег, что наконец-то начал таять. Они бы так и шли, в тишине, если бы Саркис не разрушил эту сказочную морозную атмосферу:

— Звать тебя как?

— Демьян. Обычный парень, окончивший магическую академию и ставший совершенно типичным для нашего мира адептом храма Господа.

Снег хрустел под ногами двух магов. То был приятный родной звук, так сильно ласкающий слух любого жителя заснеженных районов.

— Работаешь на магическую башню, я прав? — сурово спросил Саркис, в такт тяжёлой поступи чёрных, до блеска чищенных, ботинок.

К слову, двое магов пересекли невероятной красоты бело-коричневую черту. Приятный морозец, белизна снежного ковра, освежающий душу воздух, свежий и чистый — всё это оказалось за их спинами. Сами же маги бодро пошли вдоль обычной потрескавшейся каменной дороге, по обе стороны окружённой тонким слоем сыпучего песка и мелкими пересохшими стволами приземистых деревьев.

— Да, работаю на башню, всё так. Серебро нехило отваливают, да и работёнка доставляет. Что может быть лучше бурно текучей по жилам мане? — радостно запел Демьян, заставив Саркиса улыбнуться. От этого адепта так и веяло позитивом, который был готов сносить с ног лишь одним мимолётным дуновением. Демьян точно был не из робкого десятка, не из строя тех трусов, обитающих в башне Флотлер. А может Саркису так показалось лишь на первый взгляд? Вдруг этот Демьян умел, как и сам бесчувственный богатырь, вовремя притворяться?…