– Слу-у-ушай… – затянул он привычную песню.
– Да подожди ты! – она кокетливо прижала палец к его губам. – Сам подумай! Будем жить вместе, расходы пополам. Нормальная хата, у Джеки большая клетка… А там кто знает… Что из этого может выйти…
– Айка, перестань!
– А что «перестань»? Может, мне нравятся мужчины в теле… – ее палец продолжил путешествие по Мишиному телу: шея, плечо, грудь… А там уже двумя пальчиками, как маленькими ножками, ниже и ниже…
– Хватит! – он вскочил, как будто это была гремучая змея, а не девичья ручка. – Нам надо поговорить.
– Вот! И не жалуйся потом, что ты до сих пор девственник.
– Я не… – пухлые щеки вспыхнули стоп-сигналами.
– Ты зубы чистил сегодня? – Айя тоже встала и снова перешла в наступление.
– В смысле?
– Кто знает, глядишь, тебе перепала бы парочка моих фирменных поцелуев…
– Так, Айя. Нам правда надо поговорить.
– Да говори уже… Зануда… – разочарованно протянула она, плюхнулась на кровать и в отместку за стойкость вытащила из пакета самый большой пончик.
– Ирина Сергеевна запретила мне держать хорька, – выпалил Миша, и Айя резко села.
– Что?!
– У него гон или течка или как эта фигня называется… Короче, от него несет, как от потного старика.
– Так это не твои носки?..
– Нет, конечно. Я почитал в интернете: хорькам делают операцию…
– Он хонорик!!!
– Какая разница, Айя? Ему надо удалять эти железы, из которых исходит запах. Или держать там, где в радиусе сто метров нет живых людей. Потому что это бесчеловечно…
– Бесчеловечно вышвыривать зверушку на улицу! – рявкнула она. – Ты что, не мог дать ей отпор? Сейчас я сама с ней поговорю…
Айя рванулась, чтобы встать и устроить разнос этой гадине, но Миша удержал ее за плечо.
– Слушай, – сказал он умоляюще. – Пожалуйста. У меня деньги внесены еще за два месяца вперед. Я сразу заплатил, мало ли, потом будет глухо… Не подставляй меня.
– И что теперь? – Айя свирепо уставилась на него, но все же осталась сидеть.
– Надо, чтобы ты забрала Джека. Я не потяну сейчас операцию. Ни по деньгам, ни по уходу… Короче, вообще не вовремя.
– А я?
– Что ты?
– Меня ты тоже не потянешь? Ты в курсе, что мне некуда пойти? И рука?
– Слушай, Айка… Ну ты ведь и так не пропадешь, да? – он старательно отводил взгляд. – Я же не виноват, что ты спускала свои заработки на всякую ерунду. То тебе приспичило в аквапарк, то потащила ребят в ресторан… Лучше бы копила на комнату!
– Не всем же быть такими жмотами! – она вскочила. – Вот же блин… Я от кого угодно ждала. Но не от тебя… За мной носится следак, еще один… Неважно… И Джек. Его-то я куда дену?
– Я же говорил: зачем тебе зверь? А ты заладила: хочу и все! Вот и выкручивайся теперь, я-то здесь при чем?
– И все, да? Вот так? Я ему подгоняю клиентуру, пасу его, как гигантского младенца… А он мне – хрена лысого? Пинком под зад?
– Ай, я вот подумал… – он торопливо отошел к столу и зашуршал в верхнем ящике. – Ты те деньги забирай все. Снимешь что-то, выкарабкаешься…
– Ну ты и чмо! – она больно ткнула его в солнечное сплетение и выхватила деньги. – Попробуй только, попадись мне еще…
Глаза жгло, будто кто-то щедро сыпанул в них острого перца. От обиды сводило кулаки, хотелось покрушить ему всю комнату, чтобы знал… Пусть потом до пенсии выплачивает штраф за испорченное имущество. Но она посмотрела на него: он стоял испуганной кучей желе, пялился на нее, как ребенок на дядю-милиционера. И ей стало его жалко. До презрения, до отвращения жалко. Он всегда был трусливым. А трусливые подводят в самый важный момент.
Что ж, в конце концов, он прав. Она выкрутится. И еще приедет к нему однажды на «майбахе», прокатится мимо этого подъезда, потому что Миша вряд ли съедет отсюда еще лет –дцать, и плюнет ему в лицо. И уж тогда у нее будет такой парень, который обязательно начистит эту пухлую очкастую репу.
– Пойдем, капитан Джек, – она закинула на спину рюкзак, который ее бывший друг спас от следака, схватила ручку клетки здоровой рукой. – Мы сюда больше не вернемся.
– А пончики? – зачем-то глупо спросил Миша.
– Оставь себе, – процедила она сквозь зубы не столько от злости, сколько оттого, что зверски неудобно было держать клетку, но гордость не позволяла ее поставить. – Комплимент от заведения.
Айя рассчитывала на любой исход, но только не на такой. Сама бы она прожила, и неплохо. А что делать со здоровенной клеткой? Джек любит дорогой корм для котят, такой паштет, который стоит круче, чем утиные почки или что там теперь в тренде… Найти жилье, куда пустили бы пахучего зверька, – отдельная проблема. Только где-то в далеком Подмосковье. Но если даже выйдет снять, то не останется ни копейки на еду, телефон и остальные нужды. А целительница… Что, если следак устроит рейд по экстрасенсам? И даже без него… Проект «Амалия» занял много времени, прежде чем стал приносить деньги. Подмазать Гульнару, подыскать удобное место для приема… И теперь все с нуля?!
Таскаться пешком с клеткой в руках было нереально, и Айя присела на лавку у подъезда, чтобы продумать стратегию.
– Ну что, Джек Воробей? – уныло произнесла она. – Влипли мы с тобой?
Хонорик встал на задние ноги и принялся забавно топтаться и раскачиваться в разные стороны, будто всем телом сетовал: «Ай-яй-яй…»
Громкий детский хохот заставил вздрогнуть обоих: и пушистого зверька, и его хозяйку.
– Мама, мама, посмотри! – раздалось с парковки.
Айя подняла голову и увидела мамашу с ребенком лет четырех.
– Ой, а можно посмотреть? – заискивающе спросила женщина, потому что ее детеныш изо всех своих силенок рвался к клетке.
– Посмотрите, – Айя неопределенно дернула плечом.
Ей не особо хотелось связываться с чужими, тем более, сейчас, но детскую истерику ни она, ни Джеки бы попросту не вынесли.
– Ой, ну надо же! – мамаша с умилением склонила голову. – Он, наверное, у вас дрессированный? Поглядите, как скачет… Вы из агентства по детским праздникам, да?
Ну конечно, что еще она могла решить? Желтая куртка, зеленая шапка, красные волосы – это ж просто ходячий праздник. И Айя уже раскрыла было рот, чтобы возразить, но гениальная идея вспыхнула в голове, и план выстроился сам собой.
– Да, – кивнула она. – Капитан Джек – наша главная гордость. После него детям не нужны ни фокусники, ни клоуны.
– Я уж вижу… А дорого берете? У нас просто скоро день рождения…
– Берем как все, – Айя вздохнула и попыталась прикинуть, сколько могут брать все. – Три тысячи в час. Но расписание плотное. На месяц вперед все забито.
Судя по всему, интуиция ее не подвела: потенциальную клиентку сумма не испугала.
– А у нас в начале марта день рождения, – глаза мамаши хищно блеснули, как и у всякой женщины, которая видит что-то ужасно эксклюзивное. – Сможете?
– В начале марта… Вроде было что-то. Вы мне оставьте телефон, я доеду до офиса, наберу… Ближе к вечеру, наверное, а то сейчас еще один праздник.
Мамочка суетливо полезла в сумочку, нацарапала номер.
– Алина, – представилась она. – Только, пожалуйста, не забудьте… Вадюша в таком восторге!
Вадюша и правда пищал у клетке громче, чем Джек, когда Айя как-то ненароком наступила ему на хвост. И надо отдать должное тезке пирата: он реагировал на звуковую атаку благосклонно, хотя с детьми еще ни разу дела не имел. Получив свою порцию восхищения, хонорик вертелся и демонстрировал чудеса природной гибкости.
– Да ты артист! – прошептала Айя, когда мамаша все-таки оттащила мальчика в сторону дома.
И пусть теперь Миша выкусит! Оказывается, все это время сокровище было у них под самым носом. «Я же говорил, не покупай…» Зануда! Пусть теперь дальше щупает своих обрюзгших бабок, а Джека ждет большое будущее.
Конечно, Айя вертелась в Москве не первый год и знала, что уличный бизнес – сложная и довольно опасная штука. Прибыльная, но полная подвохов. Поэтому целительнице и приходилось днем убираться в салоне тайского массажа, а прием вести в темное время суток безо всяких опознавательных знаков. Айя боялась не налоговой и полиции, а тех, кто держит территорию.
