— Как ты понимаешь, клан не может состоять из трех представителей, — усмехнулся он. — Гэреты — правящая семья. Хотя не все в долине двуипостасные. Кровь постоянно разбавляется, так что есть как люди, так и оборотни. Это нормально. Порой зверь проявляется через поколение или два. Никакого преследования нет. Мы живем довольно мирно. Насчет второго вопроса… Мы специально делаем смешанные отряды, чтобы иметь возможность использовать оружие, которое во второй ипостаси применять проблематично.

Не выдержав, я хмыкнула. Логично. Да и тащить обратно возможных раненых сложно. Кстати…

— Почему вообще сражаетесь во второй ипостаси?

— Мы практически неуязвимы для порождений госпожи Зимы в этом облике.

Задумавшись, я потихоньку сложила еще один фрагмент мозаики, добавив новые кусочки. Ивар не лгал и ничего не умалчивал. Надолго ли хватит его откровенности? Впрочем, если не брать во внимание, что я вообще всегда питала слабость к пушистым котикам, и не ставить плюсик еще и за это, то нельзя не признать, что из нас получилась хорошая боевая пара.

— Почему сразу не сказал?

— Ты не спрашивала, — заметил он.

— Ясно, — разозлилась я и снова попыталась встать. — Мне пора.

— Подожди немного, — помолчав пару секунд, сказал он. — Я еще не закончил.

Кровать скрипнула, когда он поднялся, и я невольно проследила за ним взглядом. Ивар подошел к шкафчику, достал высокий графин, налил из него половину бокала и вручил мне.

— Это ускорит заживление.

Послушно выпив настой из трав, я на пару секунд прикрыла глаза. Прошло немного времени, и я почувствовала новый запах, на этот раз от мази, которую Ивар втирал мне в плечи. Видимо, заморозка начала отходить, так что прикосновения ощущались особенно ярко. Пришлось замолчать, чтобы не сказать лишнего, да и вообще сосредоточиться на рассматривании комнаты, лишь бы не думать, как Ивар трогает мои плечи настолько нежно, словно целует их.

Воображение моментально подкинуло картинку, как это выглядит со стороны. Сдерживая ругательства, я начала изучать обстановку с новой силой. Так, сама кровать очень крепкая и широкая, а матрас мягкий. Уверена, на ней очень сладко спать… Кресла, стоящие у камина, тоже кажутся достаточно удобными, да и поваляться на пушистом ковре перед разожженным камином вечером или ночью, наверное, здорово. Смаковать вкусное вино, лакомиться фруктовым тортиком или мороженым. Лучше все это вместе, да еще полить сверху шоколадом…

Предательское воображение тут же нарисовало мне очередную картинку, правда добавив в нее Ивара… Да чтоб их всех!

Дернувшись, я решительно скинула мужские руки с плеч и поняла, что чувствительность ко мне вернулась. Приложив ладонь к груди, чтобы не дать остаткам туники упасть на пол, я попыталась подняться, но неожиданно осознала, что ноги ватные, голова кружится, а еще зверски хочется спать.

— Что было в настойке? — севшим голосом спросила я.

— Заживляющее и… немного снотворного, — признался он.

— Но почему?

— Кому-то очень не нравится, что в Фриоране появилась снежная ведьма, — глухо сказал он. — А за тобой нужен глаз и глаз. Так что тебе придется потерпеть мое общество… постоянное общество, пока мы не разберемся, в чем дело.

— Я только начала к тебе хорошо относиться, — стремясь избавиться от жесточайшего желания спать, заметила я, но пальцы, которыми я попыталась сплести проклятие, отказывались слушаться.

Получилось только пару раз моргнуть, прежде чем веки стали настолько тяжелыми, что я уже не могла их поднять, хотя сильные руки, осторожно укладывающие меня на подушки, ощутила. А дальше пустота.

Проснулась я оттого, что кто-то стучал в окно, и этот стук не только прорвался сквозь дрему, но и еще сильнее испортил далеко не радужное настроение. Чувствовала я себя… Не сказать, что хорошо, и дело было не в физической усталости. Я была зла! О, как же я была зла! Настолько, что готова заморозить все, до чего дотянусь. Лучше братьев Гэретов, но начать непременно со старшего…

На счастье Ивара, его не обнаружилось в комнате, хотя я до сих пор находилась в его спальне. Как и предполагала, кровать оказалась удобной, вот только сам факт, что Ивар столь нагло меня усыпил, сводил с ума.

Даже не подумав понежиться, я спрыгнула на пол, отстраненно подметив, что совершенно не чувствую боли, и первым делом распахнула портьеры, чтобы понять, кто стучит в окно. Как только увидела, то в первую секунду испуганно отшатнулась. Уже знакомый мне дух в виде огромной совы нахально сидел с той стороны, уцепившись когтями в кладку, и методично долбил в стекло.

Первым желанием было распахнуть створки и открутить голову сущности, но только я потянулась к ручке, как застыла на месте. Прищурившись, посмотрела на духа.

— А не тебя ли, красавчик, я видела во сне? И не ты ли завел меня в ловушку?

Дух, понятное дело, не ответил, лишь крутанул головой едва ли ни вокруг своей оси и уставился на меня, а затем снова стукнул в окно.

Отшатнувшись, я сложила руки на груди, осознавая пару моментов, на которые раньше не обратила внимания. В Риндаре я неоднократно призывала сущности, но сразу после того, как они заканчивали необходимую работу, отправляла обратно. За несколько дней в Фриоране я привыкла, что на них практически никто даже не смотрит, но как-то упустила, что в доме не наблюдалось ни единой сущности. Да, на улице их рой, но только не внутри замка. Почему сова так настойчиво сидит с той стороны, хотя может в любой момент проникнуть внутрь? А потом пришло очередное озарение.

В ту ночь, когда я чуть не утопилась во сне, я не закрыла толком окно. Могло ли так получиться, что какая-то сущность влетела в комнату и навеяла сон? Ведь больше я никак не могла подвергнуться воздействию! Только не во время бодрствования! Ночью же невозможно себя контролировать, и через такой вот «черный ход» можно вполне направить чары.

— Вот ведь гаденыш! — в сердцах высказала духу. — Да чтоб тебя…

Сова снова стукнула клювом о стекло, а затем взмахнула крыльями. Нет, точно хочет, чтобы я ее впустила. Ага, размечталась. Видимо, что-то такое почувствовав, дух неожиданно улетел, так и не добившись желаемого.

Уже успокоившись, осознав, что только что нашла очередной кусочек мозаики тайны Фриорана, я заставила себя сосредоточиться на более важных проблемах. И это вовсе не желание с особой жестокостью прибить Ивара, методично промораживая каждый сантиметр его тела. Нет, сначала надо оценить свое состояние.

Первым делом я поискала взглядом зеркало, а когда нашла, то снова выругалась в голос. Боли я не чувствовала, да и дело было совсем не в ранах. От них как раз почти не осталось следа. Правда, узнать это я смогла, только приспустив с плеч рубашку. Рубашку, которой на мне вчера точно не было, когда я заснула. Рубашку этого нахального котяры, чтоб ему пусто было! Это что получается, Ивар ночью еще и тягал мое бессознательное тело, чтобы переодеть? Убью гаденыша! Вот прямо сейчас пойду и убью! Только как при этом не сгореть со стыда? Конечно, можно себя уверять, что ничего нового он не увидел, но ситуация от этого не менялась, и мне почему-то было невероятно стыдно, что он видел меня в обнаженном виде. Снимал одежду, трогал… Хотя есть шанс, что у него есть зачатки совести и он позвал служанку, чтобы все это со мной проделала она. Вот только почему в это верится с трудом?

Чувствуя, как зарделись щеки, я неожиданно бессильно села на кровать и тоскливо уставилась на дверь. Что-то не нравится мне все происходящее. Угроза для жизни, моя реакция на Ивара, умалчивания Ларса. Все смешалось в странный коктейль, будоражащий и пьянящий одновременно. А в таком состоянии так просто совершить глупость.

Вот и сейчас я понимала, что должна выйти из комнаты, ведя себя так, словно ничего страшного не случилось. Невозмутимая, сильная, гордая. Настоящая снежная ведьма, которой не страшны никакие испытания. Но не могла себя заставить даже встать с кровати.