В истории феодального общества Энгельс, опираясь на это понимание эволюции средневековья, с полным основанием различал три периода: период раннего средневековья, охватывавший в целом время становления феодальных отношений, период развитого феодализма и период его разложения. Рубежом между первым и вторым этапами он считал время, когда под влиянием роста производительных сил происходит в широком масштабе отделение ремесла от земледелия и развитие средневековых городов. X и XI века он обозначал как начало подъема городов, расцвета городского бюргерства, вступившего во многих местах в союз с королевской властью[496]. Признаки упадка феодализма, углубления его противоречий, приведшего к ранним буржуазным революциям, по мнению Энгельса, появляются в XV веке. Этим временем он и датирует начало периода разложения феодального строя[497].

Важное место в экономической истории средневековья Энгельс отводил развитию торгового обмена. Товарное производство Маркс и Энгельс, в противоположность вульгарным и упрощенческим представлениям некоторых историков, никогда не отождествляли с капиталистическим. Товарно-денежные отношения, подчеркивали они и в экономических, и в исторических трудах, получили значительное развитие еще до возникновения капиталистического производства, и их эволюция явилась важной предпосылкой генезиса последнего. Разумеется, средневековое товарное производство носило специфические черты, было сковано феодальными рамками, цеховыми и другими регламентами, относительной узостью рынка. Оно отличалось локальной замкнутостью и т.д. И тем не менее на почве выделения ремесла в обособленную отрасль производства, развития разделения труда и обмена возникли и расцвели феодальные города – могучий фактор прогресса в средние века. Развитие товарно-денежных отношений подтачивало основы натурального хозяйства и в деревне, разъедало как кислота феодальную систему, способствовало появлению зародышей нового способа производства[498].

Работая вместе с Марксом над «Немецкой идеологией», Энгельс принял участие в создании материалистической концепции происхождения средневековых городов. В противоположность типичному для буржуазной историографии перенесению истоков их возникновения в правовую сферу (образование «городского права»), в этом произведении были вскрыты экономические и социальные причины, которые привели к их образованию: отделение ремесла от земледелия и концентрация ремесленного производства в особых центрах, роль беглого крепостного населения в образовании городов и т.д. Здесь же получило научное объяснение происхождение цеховой организации средневекового ремесла, цехового строя и их характер. С тех пор Энгельсом в ряде его работ было сделано очень много для выяснения социальной структуры и исторической эволюции феодального города, для раскрытия его места в общественном развитии, значения борьбы его с феодальными сеньорами, союза с королевской властью. Показал Энгельс и основные черты внутренней истории феодальных городов, тех внутренних классовых конфликтов между различными слоями городского населения, которыми была заполнена городская жизнь средневековья[499].

Значителен был вклад Энгельса в исследование сложной классовой структуры средневекового общества, имевшей свои особенности не только в разные периоды, но и в разных странах. Анализ эволюции различных феодальных классов и сословий, от периода расцвета феодализма до начала XVI века, который Энгельс дал в работе «Крестьянская война в Германии», выходит за рамки характеристики классовой стратификации одной только Германии. Наблюдения и выводы Энгельса имеют значительно более широкое, универсальное значение, тем более, что и в самой работе он постоянно сравнивает судьбы тех или иных классов и сословий Германии с судьбами соответствующих социальных категорий в других частях Западной и Восточной Европы (например, сопоставление немецкого и польского дворянско-рыцарского сословия, немецкого бюргерства и зарождавшейся буржуазии во Франции и Англии). По своей четкости и высокому уровню обобщения эти выводы представляют собой ярчайший образец глубокой социологической характеристики весьма сложных общественных явлений. Энгельс как бы воспроизвел профильный разрез структуры развитого феодального общества и одновременно выяснил главные черты его социальной динамики. Он показал процесс эволюции различных слоев светских феодалов, духовенства, городского сословия, выяснил тенденции развития и высших и низших классов: крестьянства, городского плебса, зарождавшегося предпролетариата.

Энгельс сумел не только показать роль классовой борьбы как основной пружины исторического развития также и в средние века, но и раскрыть ее специфическое проявление в эпоху феодализма. Его труд «Крестьянская война в Германии» содержит классическую характеристику одной из величайших классовых битв, которыми был отмечен период позднего средневековья и перехода к новому времени. В этом произведении содержатся также ключевые положения, необходимые для понимания сущности крестьянских и плебейских движений феодальной эпохи в целом, их места в истории, их причин и последствий, уровня сознания их участников[500]. В поле зрения Энгельса вошли и другие формы классовых конфликтов средневекового общества: борьба городов с духовными и светскими феодалами, столкновения внутри городов между ремесленными цехами и патрициатом, участие плебейских, в том числе нецеховых, элементов в народных движениях и т.д. Не прошел он и мимо проблем внутрифеодальной борьбы, в частности, борьбы рыцарства против средних и крупных феодалов.

Внимание Энгельса привлекали идеологические формы, в которые облекалась оппозиция феодальному строю и одной из его главных опор – католической церкви. Он чрезвычайно метко охарактеризовал существо самого средневекового религиозно-теологического мировоззрения в целом (см., например, его высказывания в работе «Юридический социализм»[501]). Обстоятельно осветил он характер и классовые основы средневековых еретических течений, направленных против официальной церкви. Энгельс различал два направления в средневековых ересях – бюргерское, отражавшее недовольство бюргерства привилегиями, которыми пользовались высшее духовенство и феодальная знать, и более радикальное, плебейское, выразившее в религиозно-фантастической форме враждебность всему феодальному строю. Этот вывод был основан на изучении многих еретических течений средневековья: альбигойцев Южной Франции, лоллардов и последователей Уиклифа в Англии, таборитов и каликстинцев в Чехии[502]. Выяснил Энгельс и идейные истоки ранних социалистических идей, связав их в социальном плане с формированием предпролетариата.

Глубоко была раскрыта Энгельсом сущность реформационного движения и его различных форм (учение Гуса, лютеранство, кальвинизм и т.д.)[503]. В работе «К истории первоначального христианства» Энгельс высказал весьма проницательные мысли о религиозной борьбе внутри мусульманства как отражении племенных и классовых противоречий средневекового арабского Востока[504].

В связи с анализом политических институтов феодального общества, прежде всего феодального государства Энгельс проследил основные стадии его эволюции, начиная от раннефеодальных монархий, сохранивших еще черты архаической военной демократии и складывавшихся либо в процессе завоевания германцами Римской империи, либо непосредственно в результате разложения первобытнообщинного строя (Ирландия и некоторые другие страны Европы)[505]. Проблемы феодального государства в период развитого феодализма Энгельс изучил в значительной мере в аспекте выяснения роли королевской власти в преодолении той децентрализации и политической раздробленности, которая была в целом свойственна этому периоду. Энгельс признавал прогрессивность централизаторских функций, которые выполняла феодальная монархия на этой стадии. В общем хаосе и феодальной анархии, писал он в работе «О разложении феодализма и образовании национальных государств», королевская власть «была представительницей порядка в беспорядке»[506]. Целиком сохраняя свою эксплуататорскую сущность, являясь орудием подавления угнетенных, прежде всего крестьянских масс в интересах класса феодалов, феодальная монархия в то же время, по мнению Энгельса, была в этот период выразительницей исторически прогрессивных тенденций к национальной консолидации, к объединению раздробленных земель. Прогрессивен был и союз королевской власти с городским бюргерством, хотя он не носил характера прочного блока, часто нарушался и осложнялся различными конфликтами.