– Найди кого-нибудь другого, Джесс. Есть еще Пэт О'Коннор из лаборатории, в центре микроэлектроники в Корке есть Джерри Росс. Они…

– Но все о «Дедале» знаешь только ты. Это твое детище!

– Джессика, я занят «Минервой». Нам удалось-таки довести до ума интерфейс!

– Проблема здесь намного важнее!

– Не согласен.

– Тео! Ты нужен в Лондоне!

– Нет.

Джессика обреченно смотрела на экран. Цифры в углу показывали время: семь пятьдесят пять. Журналисты с телевидения могут войти в кабинет с минуты на минуту. Она сделала глубокий вдох и попыталась взять себя в руки.

– Тео, чтобы обсудить пути выхода из кризиса, мне придется созвать экстренное заседание совета директоров. Это мой долг, а ведь у нас еще не решены проблемы с японцами.

Лицо Гилкренски на экране оставалось невозмутимым.

– Я не могу покинуть остров, Джесс.

Ее пальцы стиснули ручку фарфоровой чашки с такой силой, что суставы побелели.

– Господи, Тео! Ты обязан что-то предпринять! «Маваси-Сайто» уже направила держателям наших акций свои предложения, и в твое отсутствие я не собираюсь отвечать за решения, которые примет совет директоров. Имей в виду – корпорация может в одночасье переместиться в Токио!

Гилкренски нервно вздрогнул.

– Ладно, Джесс. Убедила. Вышли мой самолет в Корк, а я пока соберу свои записи.

– Буду держать тебя в курсе. Информация поступает непрерывно.

– Пусть дублинский офис направит сюда еще один вертолет. Свяжись с Хелен, она сообщит мне время его прибытия. На том, что находится у нас, вылетит Кроуи, ему нужно будет позаботиться о мерах безопасности.

– Хорошо. До встречи. Да, Тео…

Но экран уже был пуст.

В кабинете Джессики Райт раздался негромкий зуммер интеркома.

– Прибыли репортеры Би-би-си, мисс Райт.

В пальцах Джессики с коротким сухим треском осталась только ручка любимой чашки.

Откинувшись на спинку кресла, Теодор Гилкренски невидящим взглядом смотрел в пространство. После гибели Марии он пытался обрести забвение, раствориться в работе, но память упрямо выталкивала его из спокойного, безопасного убежища на острове туда, в прошлое. Рука Тео легла на гладкую кожу чемоданчика. За девять прошедших с момента взрыва месяцев ценой бессонных ночей и нечеловеческих усилий «Минерва-3000» стала наконец послушной. Тео довел до совершенства схему нового биочипа, способного функционировать без сложнейшей системы поддержки, создал программное обеспечение, которое открывало возможность реализовать фантастические характеристики биочипа и представляло собой последнее слово в мире компьютерных технологий.

Взор Тео переместился на фотографию Марии, а через мгновение заскользил по рядам книг. Почти всю библиотеку собрала она, начиная с учебников по медицине и заканчивая исследованиями по астрологии, толстым томом «И цзин»3 в переводе Ричарда Вильгельма, трудами Колина Уилсона по оккультным наукам, монографией эль-Файки «Египетские пирамиды», трактатами о земном магнетизме и книгой о кельтской магии, которую Мария читала в тот день, когда они впервые встретились…

Произошло это в старой библиотеке университетского колледжа в Корке. Теодор Гилкренски работал тогда в только что созданном центре микроэлектроники, располагавшемся на берегу реки Ли. Как-то раз он заглянул в библиотеку, чтобы полистать сборники корпоративного права для предстоящих диспутов с лордом Ротсэем.

Близилась летняя сессия, в читальном зале яблоку негде было упасть, у каждого аппарата для чтения микрофильмов толпились студенты. Внезапно одна из машин освободилась. Тео устремился к ней, сложил на стуле свои книги и прошел к стеллажам основного фонда.

Когда несколькими минутами позже он вернулся, то увидел, что ему бросили вызов. Его книги аккуратно переместились на пол, а их место заняли статьи по земной энергетике, отчеты об исследованиях следов древних цивилизаций, карта Стонхенджа4, фотография каменного кельтского талисмана и несколько листов кальки. Тео посмотрел по сторонам, но никто не ответил на его возмущенный взгляд.

Он принялся собирать литературу, разложенную дерзким претендентом на его место, как вдруг ощутил в воздухе слабый аромат пачули и услышал голос, полный ехидства:

– Чем, по-вашему, вы тут занимаетесь?

Резко обернувшись, Тео увидел светящиеся от ярости зрачки под золотисто-медной копной волос.

– Я пользуюсь этой машиной. Вот мои книги.

– Как, интересно, вам удается ею пользоваться, копаясь в шкафах?

Одета девушка была очень просто, в белую блузку и джинсовую юбку, на ногах – легкие кожаные сандалии. Заглянув хрупкому созданию в глаза, Тео почувствовал, что решимость оставляет его.

– Я… Мне потребовалось навести кое-какие справки… – Он поднял руку с матово блеснувшими кассетами микрофильмов.

– Как и мне! – выстрелила в ответ незнакомка. – Вам не удастся вышвырнуть меня отсюда!

Вокруг недовольно закивали.

– Но вы-то со мной именно так и поступили, – заметил Тео.

– Естественно. Здесь каждому известно: по вечерам это место принадлежит мне.

Тео ощутил, как почва уходит из-под его ног. Хватаясь за соломинку, он указал на фотографию кельтского талисмана:

– Однако мы находимся в секции естественных наук. Культура и искусство расположены на первом этаже.

– Но там нет мест! А потом, кто вы такой, чтобы указывать, чем я должна здесь заниматься? Все технари одинаковы. Ваше воображение движется по наезженной колее, как поезд по рельсам!

– В отличие, надо полагать, от вашего?

– Совершенно верно! Вам известно, что этот талисман воплощает собой рассчитанную два тысячелетия назад точную геометрию Солнечной системы?

– Да ну! – фыркнул кто-то рядом, – Думаю, будет лучше, если я все же позову библиотекаря.

Сидевшие вокруг согласно закивали.

– Плевать! Заодно можешь вызвать и королевскую гвардию, – бросила рыжеволосая. – Я с места не тронусь.

– Посмотрим! – послышался тонкий девичий голосок. – Все знают, что уж вам-то, Мэри Энн Фоули, здесь совершенно нечего делать! – С этими словами говорившая отправилась за подкреплением.

Сложив руки на груди, Мэри Энн гневно посмотрела ей вслед. Затем, когда девушка скрылась из виду, презрительно пробормотала сквозь зубы:

– Иуды! – Она решительно собрала свои книги. – Видите, что вы наделали! Срок действия моей читательской карточки давно истек, и если библиотекарша, эта старая крыса, застанет меня тут, мне и шагу не дадут ступить по кампусу.

– Давайте я вам помогу, – предложил Тео.

Когда рассерженная студентка вернулась в зал в сопровождении библиотекаря, у аппарата для чтения микрофильмов уже никого не было.

– Теперь вы должны угостить меня по крайней мере чашкой кофе, – неприязненно буркнула Мэри Энн, оказавшись в относительной безопасности университетского дворика.

– Почему должен? – Тео улыбнулся, отдавая себе отчет в том, что готов на все, лишь бы пробыть в ее обществе еще хотя бы полчаса.

– Потому что у меня нет денег. Кроме того, я знаю, кто вы. – Голос Мэри Энн едва заметно смягчился. – Вы тот самый богатенький технарь, что работает над неким суперкомпьютером в Молтингсе. Знаете, я давно хотела поделиться своей теорией именно с технарем.

– Мне выпала честь общаться с…

– Доктором Мэри Энн Фоули. Но друзья зовут меня Марией.

– Теодор Гилкренски. Но друзья зовут меня Тео. Куда бы вы хотели сходить?

– У меня машина.

Усевшись за руль, она погнала старенький, с облупившейся краской и лысыми шинами «мини» в западную часть городка, к пабу, стоявшему на покрытом травой берегу реки Ли, такой в этом месте мелкой, что ее можно было перейти вброд. Пока они мчались по направлению к заходившему солнцу, Тео узнал, что Мэри Энн, получив в Корке медицинское образование, присоединилась к одной из многочисленных ирландских общественных организаций, занимавшихся оказанием помощи странам «третьего мира». Ей захотелось «убежать от рутины». В Африке она не только увидела чудовищную нищету, но и познакомилась с жизнью бушменских племен, напрочь чуждых духу современных материалистических учений.