«Я это заслужила, – мелькнула мысль. – Я тоже имею право почувствовать себя человеком».

Со сцены звучала ария героини. Зал с благоговением внимал мощному крещендо; прозрачную гармонию голоса и музыки не нарушал ни единый шорох…

Бип-бип-бип! Бип-бип-бип! Бип-бип-бип!

Взяв верхнее до, божественный голос дрогнул и сорвался.

Джессика похолодела. Она же отключила эту чертову машину! Отключила!

К ложе «РКГ» начали поворачиваться зрители. Джессика поймала негодующий взгляд певицы. Послышался стук дирижерской палочки.

Подхватив сумочку, красная от стыда Джессика поднялась и покинула ложу, бросившись в фойе. Прозвучавшая за ее спиной скрипка заставила смолкнуть возмущенные шепотки зала.

– Будь ты проклят! – пробормотала Джессика, раскрывая «Смартмэйт».

Ну конечно: питание отключено! Внезапно экран вспыхнул голубым, на нем появилось знакомое ненавистное лицо.

Как же все-таки Тео удалось с такой точностью передать ее черты?

– Мисс Райт? Надеюсь, я не очень вам помешала? Я не стала бы игнорировать узел питания, если бы не вопрос чрезвычайной важности. С вами будет говорить председатель.

Злость не позволила Джессике ответить. Она уже собиралась швырнуть «Смартмэйт» в ближайшую корзину для мусора, когда услышала голос Гилкренски:

– Джесс? У тебя есть сорок пять минут, чтобы подергать нужные ниточки. Сегодня вечером была предпринята вторая попытка нападения, и власти намерены выдворить меня из страны.

– Что я должна сделать, Тео?

– В Египте у нас солидный пакет инвестиций: промышленные предприятия, производство продуктов питания, отели, да ты и сама знаешь. В прошлом нам приходилось ублажать местных чиновников, вспомни их имена. Нужно будет – вежливо пригрози. Я должен остаться здесь еще хотя бы на двадцать четыре часа.

– Зачем, Тео? Ведь можно установить телемост. Если ситуация обострилась, выбирайся оттуда немедленно!

– Нет, Джесс. Все слишком серьезно.

– Свяжи меня с майором Кроуи.

– У нас нет времени. Менее чем через час за мной прилетит вертолет.

– А заседание совета директоров? Без тебя оно превратится в балаган!

– Посмотрим, Джесс. Выполни мою просьбу, пожалуйста!

– На заседании решается все, Тео, тут телемостом не обойтись. Роберт Файнс уверяет членов правления, что ты просто валяешь дурака. Если тебя здесь не будет, он продаст свою долю Фунакоси и японцы победят!

– Джесс, всего двадцать четыре часа! Я прошу тебя как друга!

Джессика заколебалась.

– С расследованием это не связано, правда, Тео?

– Правда, Джесс. Это личная проблема.

– Личная? И настолько важная, что ты готов пожертвовать ради нее заседанием совета директоров?

На мгновение Гилкренски задумался.

– Джесс, сколько времени мы знаем друг друга, а?

– Годы, Тео, долгие годы.

– Ради нашей дружбы я прошу тебя помочь мне. Речь идет о жизни и смерти. Все объясню по возвращении.

– Попытаюсь, но не жди чуда.

– Спасибо, Джесс.

Джессика глубоко вздохнула, нажала кнопку питания и набрала на «Смартмэйте» знакомое сочетание клавиш.

У Тони Делгадо было такое выражение лица, будто он только что вышел из душа.

– Тони, вопрос не терпит отлагательства. Свяжись с офисом, пусть подготовят справку о всех наших инвестициях в Египте, а в кабинете Кроуи найдут материалы по тем каирским чиновникам, что получали от нас деньги. Меня интересуют самые высокопоставленные. Увидимся через полчаса.

– Будет сделано, Джесс.

Избавившись от грима, Юкико подошла к шкафу, достала сумку со своим особым снаряжением и начала одеваться.

Они совершили ошибку в самом начале, когда решили привлечь к операции исламистов. Юкико и сейчас не доверяла эль-Файки. Не стоило дяде нанимать кучку религиозных фанатиков для столь серьезного дела. Теперь, увидев, к чему это привело, он внес в планы существенные изменения. Юкико получила свободу действовать по собственному усмотрению и могла на практике применить то, чему два года училась в Киото.

Сейчас охрана Гилкренски не ожидает нового покушения, тем более с той стороны, откуда будет нанесен удар.

Юкико растерла вокруг глаз матовый черный крем, набросила на голову капюшон, прикоснулась к кожаному мешочку, где лежали смертоносные сурикэн, дымовые и ослепляющие шашки. На спине, под поясом, скрывался короткий меч в ножнах – его легко можно было достать правой рукой. Затем она выключила в комнате свет, отдернула штору и распахнула окно. В случае удачи Гилкренски окажется в номере один. За мгновение до смерти всесильный магнат узнает, почему он должен умереть.

– Это самая фантастическая теория из всех, что мне приходилось слышать, – сказал профессор эль-Файки. – По сравнению с ней летающие тарелки – детский лепет.

– Но как еще можно объяснить случившееся? – спросил Гилкренски. – Почему исчез Билл Маккарти, откуда взялись кусочки алюминия и модель самолета?

– Думаю, американский профессор все еще в пирамиде. Пропал он несколько часов назад. В гробнице полно потайных уголков, в какой-то при поисках просто не заглянули. Что касается алюминия… Видимо, в конце концов мы не были первыми, кто попал в крипту. Кто-то это сделал до нас.

– А модель?

– Археологи и раньше находили немало предметов, похожих на летательные аппараты. Подобия космических кораблей изображены на каменных стелах инков. Обломок бальсы может оказаться чем-то вроде обычного флюгера.

– Но его пропорции!

– Совпадение. Великая пирамида – всего лишь царское захоронение, видеть в ней машину времени – это уж слишком!

– Подождите, профессор! Вы говорили, что зодчий Имхотеп обладал тайными знаниями. Еще до сооружения пирамиды Хеопса в Гизе он построил другие гробницы. Не думаете ли вы, что он экспериментировал с неизвестными силами?

– Нет. Вряд ли фараон позволял ему тратить немыслимые ресурсы на какие-то эксперименты. Идея захоронения, по-моему, более разумна.

– Не уверена, – сказала Мария. – Мост Эйнштейна – Розена возникает лишь при наличии двух черных дыр. Имхотеп должен был знать, что для транспортировки души фараона в жизнь после смерти, в будущее, необходима вечная структура – поскольку машина времени функционирует только до тех пор, пока стоит пирамида с криптой.

– Попались! – Эль-Файки щелкнул пальцами. – Если Великая пирамида и вправду машина времени, почему же нигде в мире не обнаружено тело хотя бы одного фараона?

– Наверное, секрет управления ее механизмом был утерян, – предположила Мария. – Или Имхотеп погиб еще до того, как полностью реализовал свое открытие.

– Вы ведь упоминали, что полированную облицовку расхитили более тысячи лет назад, – добавил Гилкренски. – Пирамида утратила идеальную форму, и черная дыра перестала действовать. Лазерное шоу раскупорило ее, поэтому опять стали возникать искажения времени.

Эль-Файки протестующе поднял обе руки:

– Уважаемый сэр, если Имхотеп открыл дверь, ведущую в загробную жизнь, то для чего ее потребовалось запечатывать?

– Не знаю.

– Может, он впал в немилость? – высказала догадку Мария. – Может, крипта предназначалась исключительно для фараона Хеопса?

– А может, – стоял на своем эль-Файки, – Великая пирамида все же не более чем гробница?

– Почему бы нам это не проверить? – спросил Тео. – У Марии есть план.

– Вряд ли мы успеем его осуществить. С минуты на минуту явятся люди полковника Селима, чтобы доставить вас в аэропорт.

– Да, если только моя корпорация не опередит их. Мария, что слышно из Лондона?

– Пока ничего. Хочешь опять связаться с мисс Райт?

За окном послышался шум вертолета. Не прошло и минуты, как в небе у крыши отеля замигали огоньки принадлежавшего «РКГ» «джет-рейнджера».

– Да, Мария, и, пожалуйста, побыстрее.

Вжимаясь в стену, Юкико услышала рокот вертолетного двигателя. Далеко внизу похожие на муравьев рабочие сметали с асфальта осколки стекла, переносили на газон искореженные куски алюминиевой оконной рамы.