Прохожие, заметив автомобиль командующего, вполне приветливо махали руками, улыбались и прочим образом выражали свое расположение. Это выглядело странно. Николай Михайлович, замечая эту необъяснимую симпатию, мрачнел на глазах. Просто не понимая, зачем все это и как достигнуто, подозревая худшее.

«Плавный» поворот напряженно скрипящего автомобиля. Вдали показался уже небольшой особняк, который горожане выделили командующему армии для проживания. Туда-то они и направились. Куропаткин предложил Николаю Михайловичу поселиться у него, ссылаясь на то, что в городе из-за наплыва офицеров уже совершенно нет мест. Великий князь не возражал, ведь это прекрасно отвечало их общим интересам, открывая возможности для проведения приватных разговоров.

Взрыв!

Он был настолько неожиданный, что Николай Михайлович даже икнул как-то нервно. И было от чего. Когда до особняка оставалось метров сто, тот жахнул и сложился, словно карточный домик, обрушив свои хлипкие стенки и крышу. Командующий изначально выбирал особнячок исходя из того, что им придется, возможно, пожертвовать. Вот – пригодился.

- Ничего святого, - холодно процедил Куропаткин.

- Что вы говорите? – Переспросил чуть ошарашенный Николай Михайлович.

- Говорю, что это уже пятое покушение. Слава Богу, с адскими машинками толком дикари не разобрались. Да и они, как сказывают минеры, не самое надежное средство. Осечки и промашки дают постоянно. Вон, - махнул он на загоревшиеся руины особняка. – Если бы не счастливый случай, нас бы обоих там и завалило. А потом и пропекло.

- Пятое покушение? – Удивленно уточнил Великий князь. Он-то о них ничего не слышал, считая, что Куропаткина обходят стороной. Генерал, конечно, врал, но проверить это Николай Михайлович был не в состоянии. Во всяком случае, не здесь и не сейчас.

- Пятое. Но ранее просто пытались подловить с кинжалом или револьвером. Впрочем, я довольно осторожен и сделал выводы сразу, как они по ошибке отравили моего адъютанта. Охраной обзавелся. Стал вертеться. Но и они не унимаются. Вон – поглядите. Хороший дом взорвали. Ничего святого.

- Вы так спокойно об этом говорите…

- Так привык уже. Да и война, Николай Михайлович, она стала новой. Стреляют не только на линии фронта, но и в тылу. И если там, в боях, больше простые солдаты гибнут, то здесь страдаем мы – командиры. Я навел справки. Оказывается для Востока такой стиль – обычное дело. У них даже свои теоретики были, считавшие, что убить одного толкового генерала дешевле и проще, чем выиграть большое сражение.

- Вы серьезно?

- Более чем, - кивнул Куропаткин. После чего похлопал по плечу водителя и произнес, - в штаб армии поехали. Здесь нам делать нечего. – И, повернувшись к Великому князю, продолжил. - Еще не дай Бог кто с винтовкой караулит начальство в соседнем доме. Оно ведь любит слетаться как мухи на такие дела. А мы поступим умнее. При штабе есть гостевые комнаты. Там и поселимся. Все лучше. Да и под охраной. В штаб случайные люди и пройти-то не могут.

Вновь заскрипел автомобиль, трогаясь с места, и нехотя разгоняясь, побежал по улицам небольшого городка. Но недалеко. Штаб находился в десяти минутах пешей прогулки.

Великий князь молчал.

Медленно, но до него доходило, что он едва избежал глупой и бесславной гибели. Раз. И все. От осознания этого обстоятельства Николай Михайлович довольно качественно побледнел и покрылся испариной. Ведь умирать скопом – пустяки, даже пошутить можно, а в одиночестве страшно. Так вот - для него там, возле особняка, смерть показалась очень индивидуальной и личной. Скопом? С кем скопом? С этим расходным материалом? Человеком, что кладет свою карьеру на алтарь его развлечений. Для Николая Михайловича Куропаткин был пустым местом, а водитель и сопровождающие их чины казались ему так и вообще декоративной массовкой. О том, что эти люди трудом и усердием достигали своего положения он и не пытался думать. Ему легко далось и остальным, значит, тоже. Посему Великому князю стало жутко одиноко и страшно…

Доехали.

Зашли в особняк.

Куропаткин поручил Николая Михайловича дежурному, а сам занялся более насущными вопросами. Требовалось срочно создать видимость напряженной работы по поиску виновников фейерверка. Совместно с Дин Вейронгом, который все это и сотворил. Впрочем, тот его уже поджидал, подготовив план мероприятий по поиску злоумышленников…

Час спустя.

Алексей Николаевич зашел к Великому князю с мрачным видом.

- Выпьете? – Поинтересовался слегка захмелевший Николай Михайлович.

- Борис Владимирович мертв.

- Кто? Что? – Не понял собеседник.

- Мне только что доложили. Великий князь Борис Владимирович заживо сгорел по месту жительства.

- КАК?! – Выкрикнул Николай Михайлович, вскочив и едва не снеся стол.

- По горячим следам СМЕРШ смог установить только то, что неизвестный, проходя под окнами, кинул туда бутылку, заткнутую тряпицей, предварительно подпалив ее. Вероятно, там был бензин, керосин или еще какая-нибудь горючая жидкость. Но комнату пламя охватило очень быстро. Прислуга ничего не успела сделать. Когда открыли дверь – там уже полыхало так, что не войти.

- А Борис? Почему сам не выскочил?

- Он был пьян. Часа не прошло, как его уложили. Он минувшей ночью в карты с офицерами играл. Вот они и набрались изрядно. Разошлись только утром. Я с них обязательно взыщу за то, что развращали Великого князя и приучали к непотребству. Слуги донесли его и уложили почивать. Вероятно, так во сне и отошел в мир иной.

- Огонь уже потушили?

- Пожарных служб в городе толком нет. Особняк горит. Единственная в городе пожарная команда борется с тем, чтобы на другие особняки огонь не перекинулся.

- Что же это…

- Война… - пожав плечами, ответил Куропаткин максимально нейтральным тоном. – Восток – дело тонкое. Тут даже войны не как у людей. Вы бы не задерживались тут надолго. Сами видите, с какими дикими зверьми дело имеем.

- Да уж… - покачал обреченно головой, ответил Николай Михайлович. – Уехать – это выход. Но я приехал за деньгами.

- Они в особняке.

- В каком?

- Том, который сначала взорвали, а потом пожаром оказался охваченный. Вы же сами видели.

- Что?! Сколько там было?

- Почти полмиллиона. Четыреста восемьдесят тысяч, если точно. Да и где мне их хранить? В банке? А ну как вопросы у кого появятся? Там и хранил, потихоньку накапливая. Что с ними – не ясно. Нужно дождаться пока пожар потухнет и все осмотреть. Я их держал в неприметном чемодане в своем кабинете на втором этаже, что стоял в шкафу. Кто его знает? Может и не сгорят. Хотя я бы не особо надеялся. Сами видели, как полыхало. Там в подвале был запас топлива для автомобиля, плюс оперативные склады медицинского спирта. Госпиталь пока разворачивается и я выделил свой особняк под оперативный склад, опасаясь, что в противном случае солдаты все растащат и выпьют. Так что… - развел он руками.

- Проклятье! Ну что за чертовщина! – Николай Михайлович в сердцах хватил графином с коньяком прямо о пол. Вбежал слуга, но командующий взмахом руки его отправил за дверь.