- Не томите!

- Я спрашивал, но он мне не ответил. Никому больше ничего не говорит по этому вопросу. И держится совершенно невозмутимо, подчеркнуто вежливо и ровно. Словно ничего и не произошло. Только шутить перестал. Так не бывает. У человека убили жену и сына, а он, вместо того, чтобы горевать или яриться только собрался и крепче сжал зубы.

- Он что-то задумал…

- Безусловно, - кивнул Витте. – Полагаю, что он не назвал мне имена убийц, не надеясь на их справедливое наказание. Из чего можно сделать вывод, что…

- Я поняла, - мрачно произнесла Мария Федоровна. – Что же, к этому все шло. Наивно было предполагать, что они его простят. Мда. А что, та скандально известная японка, она действительно ждет от него ребенка?

- Юми Александровна? Да. В этом нет никаких сомнений. Мне донесли, что она возжелала принять православие.

- Серьезно? Они что, венчаться собрались?

- Алексей Николаевич ответил мне, что желает обеспечить будущее хоть этому своему ребенку. Через брак с Юми он надеется передать младенцу наследное дворянство и безбедное детство. Сколько средств у него в Русско-Китайском банке вы знаете.

- Очень интересно… очень… - задумалась Мария Федоровна. – А крестная мать уже выбрана?

- Пока нет.

- А что там Давыдовы? Они уже определились в отношение Юми?

- Выжидают.

- Кто там у нее из ближайших?

- Помните графа Орлова-Давыдова Анатолия Владимировича? У него еще три сына и больше двухсот тысяч десятин земли?

- Как не помнить? Конечно.

- Он ей двоюродный брат. Их отцы приходились друг другу единокровными братьями от разных жен.

- Отменно. К нему и езжайте. И порекомендуйте не пропускать крещения своей кузины. И напишите Алексееву, чтобы брал Юми и немедля ехал литерным поездом в Санкт-Петербург.

- Куропаткин может быть против.

- Он откажет мне в том, чтобы стать ее крестной? – Повела бровью Мария Федоровна. – Или хочет, чтобы я по его прихоти ехала через всю страну?

- Не думаю…

- Вот и обрадуйте его. Я уверена, он умный человек и поймет, что такая подстраховка для его Юми – вещь нелишняя. Приедет сюда. Разместим ее здесь, у меня. Дворец большой. Места много. Познакомим с родственниками. Представим свету. Крестим. Наградим орденом. В общем – ступайте и не медлите. Время очень дорого. Каждый день на счету.

25 июля 1904 года, Ляоян

Евно Азеф не спешил выходить, допивая свой чай и разглядывая в окно ландшафт и обстановку. Бегали озорной стайкой китайские ребятишки, предлагающие, где багаж помочь тащить, где провожатыми выступить. Он отметил, что с сильным акцентом, но они вполне говорили по-русски. Вон показался полицейский, прогуливающийся у всех на виду. Удивительно ухоженный, прямо лоснился. И люди, люди, люди, вокзал Ляояна никак не походил на тихий провинциальный уголок из-за этой многолюдности.

Совсем уже успокоившись, Евно заметил группу вооруженных людей. Офицер и шесть бойцов, причем, среди них имелись китайцы. Форма одежды с массой вольностей, как и вооружение. У всех большие кинжалы – бебуты. К ним шли самозарядные пистолеты, а также австрийские кавалерийские карабины Манлихера, отменно подходящие для боя накоротке. Странные ребята. Однако на его бойцов они не отреагировали, разве что проводили взглядом, да и все.

Но пора. Дальше высиживать означало привлечь ненужное подозрение. Поэтому Азеф встал и максимально ленивым, вальяжным шагом направился на выход. Ему ужасно не хотелось ехать в эти края. Предчувствие не сулило ничего хорошего, а он привык прислушиваться к своей чуйке. Обычно она его не подводила. Но все равно приехал. Выбора-то не было. Требовалось руководить делом на месте, оперативно. Заказчик требовал немедленной ликвидации генерала и всей его семьи. С супругой и сыном проблем не возникло, а вот с генералом, явно ожидались какие-то сложности. Еще и этот странный военный отряд никак не желал уходить у Евно из головы. Он располагался очень удобно для наблюдения за большей частью пространства у вокзала, но сам, притом, в глаза не бросался. Люди были расслаблены, но кобуры пистолетов расстегнуты. А вооружение? Понятно, что здесь война, но все равно...

Медленно и небрежно пройдя к рикшам, Азеф около пяти минут торговался. Ему нельзя было спешить. Он прямо кожей чувствовал на себе внимательные взгляды. Но обошлось. Никто не стал поднимать шума и бежать к нему. Евно, наконец, уселся в возок рикши и поехал к чудом арендованному дому. Его человек, выехавший сюда сразу, после получения заказа, столкнулся с непреодолимыми трудностями. Свободных мест не было из-за наплыва офицеров и разнообразных специалистов. Но тут произошло чудо – на уже практически отчаявшегося эсера вышел один китаец и предложил свои услуги. Это выглядело довольно подозрительно. Но, после того как «доброжелатель» выкатил ценник все сомнения улетучились. Он запросил оплату аренды по вполне столичной планке, неустойку жильцам, деньги на взятку владельцу дома, взятку в администрацию и «скромное» вознаграждение ему лично. Сумма получилась ТАКОЙ, что доверенный человек согласился только после подтверждения от Азефа, данное телеграммой.

И вот он – маленький ветхий домик на окраине жилой застройки Ляояна. Совершенно неказистый и не стоящий даже двадцатой доли от тех денег, что вытрясли за его аренду. Но Азеф не переживал. Если получиться закрыть этот контракт вовремя, то ему обещали заплатить двести тысяч. Огромные деньги! Тем более что пятьдесят тысяч выдали вперед. На расходы. Так что, даже если потом откажут под каким-нибудь предлогом – уже неплохо.

Внутри – казарма. Иначе и не назовешь. Только Азефу, как главе боевой организации, выделили отдельную комнату. Самую маленькую.

Он прошел внутрь. Лег на застеленную постель с ногами, заложив руки за голову, и задумался, вспоминая все странное и необычное, замеченное им как на самом вокзале, так и по пути сюда. Все, вроде было хорошо, но предчувствие угнетало и раздражало. И чем дальше, тем сильнее. Даже более того – Евно поймал себя на мысли, что ему хочется все бросить и бежать как можно дальше и как можно быстрее. Минут десять так и пролежал, борясь со странными чувствами.

- Внимание! – Раздался усиленный рупором голос откуда-то с улицы, от чего Азеф нервно дернулся, подпрыгнув на постели. – Разбойнички! Сложить оружие в здании и выйти на улицу с поднятыми руками. На размышление пять минут.

Он метнулся к окну и сразу ушел в сторону, укрываясь за стенкой. На крышах соседних домов мелькали головы людей. Но перевести дыхание не удалось, Евно вдруг осознал, что этот дом отличается удивительно хлипкой конструкцией и жидкими стеночками. Тут оборону не подержишь. Если станут бить из винтовок – прошьют насквозь.

Азеф рванул из комнаты в зал. Бойцы без лишних команд занимали позиции для боя.

- Уходим! – Воскликнул Азеф. -  Резко. Все вместе и в разные стороны. Разбегаемся. Нас кто-то сдал. Готовы?

- Да, - нестройным хором ответили боевики.

- Пошли!

И они пошли. Кто выпрыгивал из окна, кто «приоткрыв» плечом дверь. Азеф же, как умудренный опытом мужчина, первым не лез. Мало ли чего? Поэтому, когда из-за стены заработали пулеметы, он рухнул на пол как подкошенный. Не все в здание последовали его примеру. Восемь станковых пулеметов Кольта-Браунинга шили хлипкие стены на этой дистанции, словно папиросную бумагу. Кроме них, правда, слышались частые выстрелы из самозарядных пистолетов, но с теми было много лучше – стены их с горем пополам держали. Наверное, поэтому хоть кто-то и выжил в этой бойне.