- Нет. Мы и так слишком долго разговариваем. Наведывайтесь время от времени. Не доверяйте бумаге и вестовым.

- Мне кажется, вы демонизируете. Ладно, люди Великих князей, это обычное дело. Но почему вы считаете, что у меня в окружение японские шпионы?

- Потому что знаю, - холодно произнес Алексей Николаевич. – Во Владивостоке, в Харбине, в Порт-Артуре и прочих наших городах от английских и японских шпионов не продохнуть. В Токио и Лондоне узнают о всех серьезных событиях в этих землях быстрее, точнее и глубже, чем по официальным каналам докладывают в Санкт-Петербург. Будьте предельно осторожны. Я считаю, что, если в Токио посчитают вас или меня слишком опасным для их победы, нас постараются убрать. Да и, пожалуй, не только в Токио. Очень высоки ставки.

- Убрать?

- Убить. Все, Евгений Иванович. Что хотел – сказал. Остальное почитаете. Больше вас не задерживаю.

- Честь имею, - произнес без кивка адмирал Алексеев и, резко развернувшись, пошел к своей пролетке. Где, чуть слышно процедил, - вот же мразь... – Но так, чтобы слова адмирала услышали все вокруг.

А Куропаткин, постоял еще минут с пять, наблюдая за облаками, после чего неспешно, вразвалочку направился к своей пролетке с блуждающей улыбкой на лице.

- Ваше Превосходительство, - произнес адъютант, услужливо помогая забраться и внимательно отслеживая реакции генерала.

- Этот морячок истекал ядом? – Неопределенно кивнул Куропаткин.

- Матерился-с. Тихо-с.

- Ничего. Пущай матерится. Главное, чтобы не мешал, - усмехнулся Алексей Николаевич, стравливая контекстом дезинформацию. Он ведь прекрасно знал на кого на самом деле работает его адъютант.

Партия началась. Он сделал первый ход.

5 апреля 1904 года, Ляоян

Алексей Николаевич начал свою деятельность на Дальнем Востоке с того, что стал раскладывать различные мины. То здесь, то там. Где маленькие хлопушки, где гигантские фугасы, как с тем же адмиралом Алексеевым.

О да!

С адмиралом получилось очень хорошо.

Дело в том, что в бумагах, которые Куропаткин передал Алексееву, не было ничего из способного вызвать подозрение, возражений или недовольство адмирала. Никаких рассуждений. Никаких пространных мыслей. Только предложения – коротко и, по существу.

По замыслу Алексея Николаевича адмирал должен был обеспечить подготовку и реализацию ровно двух задач. Во-первых, создать ударную группу на железной дороге. Во-вторых, подготовить все необходимое для большой оборонительной операции. То есть, то, что Куропаткин не мог себе позволить сделать самостоятельно, дабы не привлечь к себе излишнее внимание.

В ударную группу, по замыслу бывшего военного министра, должны было войти несколько легких блиндированных поездов для непосредственной поддержки войск. А также две-три тяжелые железнодорожные артиллерийские платформы с шестидюймовыми крепостными орудиями. Разумеется, все эрзац типа. Нормальных-то бронепоездов брать неоткуда.

Для обеспечения предстоящей большой оборонительной операции под Ляояном Куропаткин заказал кучу всяких мелочей, вроде примитивных ручных гранат , колючей проволоки  и поставки в армию большого количества бревен да шанцевого инструмента. Здесь, как и в ситуации с ударной группой на железной дороге, бывший военный министр не требовал ничего сверх того, что можно было быстро сделать в местных мастерских или получить откуда-нибудь быстрым заказом.

В качестве вишенки на торте Куропаткин указал и на приснопамятные взрыватели Бринка, пояснив как можно в полевых условиях устранить последствия этой диверсии. То есть, он загрузил наместника на Дальнем Востоке делами по полной программе. Ведь реализация всех этих вроде бы и простых вещей, требовала его непосредственного участия для преодоления бюрократического болота. А значит, что? Правильно. Он был выключен на некоторое время из политической активности в регионе, о чем Алексей Николаевич охотно доложил в Санкт-Петербург своим «кураторам». Выключен? Выключен. Значит, не мешает и все идет если и не по плану, то в рамках общего замысла. Ведь до них совсем не сразу дойдет информация о том, чем именно занялся наместник. А когда дойдет – нужно будет все осознать и связать воедино. То есть, удавалось выиграть немного времени. Месяц-два лишнего столичного бездействия. Немного, но уже что-то.

Теперь же предстояло заложить еще одну мину комплексного действия. Для чего Куропаткин собрал в самом большом помещении города всех более-менее влиятельных жителей - городскую элиту китайского и маньчжурского разлива. Нужно было с ними пообщаться.

- Друзья, - произнес генерал, обведя их всех невозмутимым взглядом, - я собрал вас всех для того, чтобы донести очень неприятное известие. В ближайшие несколько месяцев Русская Императорская армия будет вынуждена оставить Ляоян в виду наступления японцев. И я рекомендую вам заранее подготовиться к эвакуации. Либо приступить к ней незамедлительно.

- Эвакуация? Почему? – Почти хором поинтересовались несколько наиболее уважаемых местных бизнесменов.

- Вам вероятно еще неизвестно, но Кацура Таро  шесть месяцев назад утвердил у Императора секретный план «Желтая хризантема». Согласно этому плану… - продолжил самозабвенно заливать Куропаткин.

Он врал. Нагло и дерзко.

Разумеется, никакого плана не существовало даже в проекте. Однако в сложившихся обстоятельствах факт отсутствия секретного плана нужно было доказывать уже японцам. Что было очень непросто. Да и потом «осадочек все равно бы оставался».

Общая система тезисов, которую выдвинул Куропаткин, сводилась к творческой переработке германского «генерального плана Ост», времен господства в Берлине нацистов. Само собой, с обширными дополнениями, связанными с непосредственной деятельностью японцев в северном Китае в 30-е – 40-е годы XX века. Особенно Алексей Николаевич уделил внимание «отряду 731», который должен был ударными темпами продвигать медицину, используя в качестве «подопытных кроликов» китайское и маньчжурское население, лишнее, по мнению японцев, на этих землях. Выдумывать было особенно ничего и не нужно. Такой отряд действительно существовал. И требовалось всего лишь вспомнить о том, что он тут творил в будущем, в середине XX века… хотя бы в общих чертах.

- Посему, - продолжал Куропаткин, наблюдая бледные и возмущенные лица не только среди китайцев, но и среди присутствующих европейцев, - я, как уполномоченное лицо Его Императорского Величества, должен заботиться о людях, волею судьбы попавших под его руку. Я не уверен, что мы успеем быстро развернуть нужное количество войск в этих местах. Поэтому рекомендую вам покинуть город во избежание ненужного кровопролития среди мирного населения. Это все, что я могу для вас сейчас сделать. Честь имею.

Кивнул. И вышел. В полной тишине.

Адъютант с ошалевшим видом выскочил следом.

- Ваше Превосходительство! Ваше Превосходительство! Да как же это! Неужели осмелятся?!

- А что такого необычного в этом плане? – Удивленно повел бровью Куропаткин. – Вон, европейские переселенцы в САСШ не далее, как полвека назад, увлеченно начали резать аборигенов на Диком Западе. И что примечательно – практически уже завершили это. Обычное дело. Человек человеку друг, товарищ и корм, как говаривал один очень циничный шутник.

- Но… это же… - адъютант никак не мог подобрать слова. Его подмывало спросить, на кой бес нужно было это все китайцам говорить, да при военнослужащих и парочке журналистов. Но он не мог вот так в лоб это спрашивать. И адъютант, и Алексей Николаевич все прекрасно понимали, однако, определенные элементы ролевой игры требовалось соблюдать.