Части на побережье страдают от ночных налетов тяжелой авиации с острова. Геринг объясняет, что люфтваффе еще не успело построить противовоздушную оборону в этом районе и обещает справить положение в течение двух недель.

Группа армий «А». [Вильгельм] Лист постоянно требует подкреплений, напирает на увеличившийся до двухсот километров фронт. После передачи ему двух корпусов, требует пополнения танками для продолжения наступления. На его левом фланге свежеприбывшие американские части провели серию контратак при поддержке флота. Пришлось оставить Дьепп и отступить Пети-Ко. Зафиксировано появление у янки новых средних танков по параметрам примерно соответствующим Пз.4. Войска требуют ускорить производство новых 75мм противотанковых орудий.

Местное наступление от Буланжи-Сюр-Брель вдоль шоссе на Фальнкур и Фуркамон успеха не имело. Тут части 6 пехотной столкнулись с французскими танками и были вынуждены отступить на первоначальные позиции.

В Руане создан большой сборный пункт по формированию маршевых батальонов из остатков разбитых частей и свежемобилизонанного пополнения, откуда в дивизии, действующие на фронте, направляются совершенно неорганизованные массы людей без офицеров и унтер-офицеров. Учитывая это обстоятельство, становится ясным, что фронт, в тылу которого уже нет никаких резервов, держится с максимальным напряжением. Создание противником новых высших штабов (штабы армий), без сомнения, означает попытку избежать полного развала и сохранить по крайней мере костяк армии с помощью энергичных командных инстанций.

Группа армий «С». У [Вильгельма] фон Лееба все относительно спокойно. 27 армейский корпус успешно отразил все попытки французов откинуть фронт от Реймса. Вероятнее всего, находящийся в клещах город вскоре будет ими оставлен, поскольку возможности к его защите, судя по имеющимся данным, практически исчерпаны. На правом фланге группы армий продолжаются упорные бои с частями противника, прибывающими, по-видимому, из района Суассона. Однако эти бои существенно не нарушают хода перегруппировки сил и подтягивания их на север.

Сведения о противнике. Нашей авиации только теперь наконец удалось вызвать серьезные разрушения на железных дорогах в глубоком тылу противника и тем самым нарушить его железнодорожное сообщение. Отрадно отметить увеличение количества участков железных дорог, забитых стоящими на них составами. Это разрушение железных дорог будет продолжаться и в дальнейшем. Следует отметить большое скопление железнодорожных составов без паровозов в районе западнее Парижа, а также западнее и юго-восточнее Буржа. Эти составы, по всей видимости, представляют собой эшелоны с погруженными на них автомашинами и танками. Очевидно, здесь речь идет или о попытке пополнить материальной частью разбитые подвижные соединения, или о переброске самих подвижных соединений.

Большое скопление эшелонов на железных дорогах в районе южнее Ле-Мана было оценено как пробка, возникшая в процессе глубокого отхода противника. Я же считаю это явление скорее следствием эвакуации промышленных предприятий, чем переброски войск в тыл. Очевидно, противник пытается обойти забитые участки железных дорог кружным путем через Тур и севернее.

Разговор по телефону с [Рудольфом] Герке и [Эдуардом] Вагнером. О затруднениях с подвозом снабжения в полосе группы армий «В» мне известно. Причина этих затруднений лежит не в малой пропускной способности железных дорог, а в том, что не производится своевременной разгрузки прибывающих эшелонов. В полосе группы армий «В» ожидают разгрузки: четыре эшелона для ВВС, три эшелона с инженерно-строительным имуществом и пять эшелонов для танковой группы Гота. Отсюда нехватка подвижного состава. Завтра для выяснения положения на место вылетит офицер Генерального штаба из службы военных сообщений. Кроме того, представляется необходимым потребовать установления более тесного контакта в штабе группы армий «В» между [Гансом фон] Грейфенбергом и [Отто] Экштейном.

Я полагаю, что затруднения будут преодолены в течение ближайших двух дней.

Международная обстановка. Вновь поднимался вопрос о возможном вступлении Италии в войну, которое позволило бы оттянуть на юг до пятнадцати французских дивизий. Муссолини все так же стоит на своем: Италия предпримет какие-либо шаги в этом направлении только после падения Парижа. Судя по всему, итальянцы вновь, как и двадцать лет назад будут до последнего выбирать на какую строну им встать.

Большие потери американского экспедиционного корпуса вызвали в США волну общественного негодования. За два месяца американцы по данным разведки потеряли убитыми и раненными более пятидесяти тысяч человек, что в совокупности с отсутствием каких-либо успехов на фронте, плохо сказывается на популярности европейской войны среди населения. Начали звучать призывы сосредоточиться на Тихоокеанском фронте, что, впрочем, не помешало им перебросить в июле еще две дивизии во Францию.

Потери с 10.5 по 17.7 1942 года: Ранено 12 604 офицера и 385 326 унтер-офицеров и рядовых; убито — 4864 офицера и 108 487 унтер-офицеров и рядовых; пропало без вести — 416 офицеров и 23 273 унтер-офицера и рядовых.

Всего потеряно 17 884 офицера и 517 086 унтер-офицеров и рядовых.

На 21 июля назначено большое совещание у Гитлера, где будет поднята тема дельнейшего наступления.

Политический режим Третьей республики в эти годы с трудом можно было характеризовать как демократический. После начала войны, пребывая в постоянном кризисе государство не могло позволить себе разброд и шатание во властной вертикали, а потому очередные парламентские выборы были отложены "до победы". По сути, все рычаги управления сосредоточили у себя в руках премьер-министр и одновременно министр иностранных дел Поль Рейно и военный министр де Голль. Причем полномочия в эдаком дуумвирате были разделены максимально четко: первый отвечал за экономику и дипломатию, второй за все связанное с боевыми действиями. Конечно, кроме них в правительство входили и другие члены, однако положение они занимали совершенно отчетливо подчиненное, так или иначе отчитываясь перед этими двумя.

Нельзя сказать, что в стране от такого положения вещей все были в восторге, скорее наоборот. Как обычно находилось достаточно желающих "порулить" даже в такое бурное для государства время. Сильно не факт, что у таких рвущихся наверх получилось бы лучше, однако, когда это останавливало доморощенных Наполеонов в попытках протянуть загребущие лапки чтобы оторвать и себе кусочек столь притягательной власти.

Все это к середине 1942 года вылилось в тотальный контроль прессы и радио, и регулярные суды над "продавшимися врагу" и "пытающимися разложить страну изнутри" политическими соперниками. Плохо это было или хорошо, сказать сложно, однако здесь и сейчас система худо-бедно работала, а до осуждения потомков еще нудно было как-то дожить.

В итоге самые принципиальные решения уже давно принимались этими двумя, порой за бокалом коньяка, а порой во время короткого разговора на бегу где-нибудь в коридорах дома правительства. Так было проще, оперативное и, откровенно говоря, — эффективнее.

— Плохо выглядишь, — и так худое лицо бригадного генерала, казалось, заострилось еще сильнее, а темные мешки под глазами недвусмысленно намекали на недостаток сна. Премьер-министр ухватил со столика бутылку вина и, чпокнув пробкой, разлил рубиновую жидкость по бокалам: сегодня они договорились обойтись без крепкого алкоголя, лето, жара, да и обсудить предстояло очень многое. — Сколько ты спал за последние дни?

— Вчера почти четырнадцать часов продрых, — криво усмехнулся военный министр, поудобнее уместив свое тощее седалище в плетеном кресле. — Врачи отправили. Не поверишь, сердце начало прихватывать. И это в сорок-то лет!

— Тогда может не нужно? — Рейно взглядом указал на наполненные бокалы, — так поговорим?