При этом нужно отметить, что о всех побочках "боевой химии" немецкие врачи знали, поэтому после перехода воны в позиционную фазу, отгрузка Первитина в войска была ограниченна и наркотики получали только части стоящие в первой линии, танкисты, пилоты-истребители и вообще те чья повседневная деятельность была связана с большим нагрузками. При этом уже вкусившие запретного плода простые бойцы вермахта не редко в письмах просили родственников прислать им на передовую больше Первитина, который в тылу продавался более-менее свободно.

Следующий виток использования наркотиков в немецкой армии пришелся на 1943 год. Северная Африка, лето, жара, температура стабильно держится на отметке 35 градусов в тени, порой подходя к 40. На броне танков можно спокойно жарить яичницу. Мелкий песок, заносимый ветром из Сахары, забивается во все отверстия, а снабжение продовольствием и особенно водой становится тем хуже, чем дальше удаляются немецкие дивизии от портов снабжения. И топать по однообразной пустыне до Атлантического океана простому Гансу, волей командования попавшему в этот ад, добрых 2500 километров. Конечно, в такой ситуации старый-добрый метамфетамин стал важнейшим фактором, поддерживающим немецких бойцов на ногах там, где французский, английский или американский уже давно свалились бы без сил. Тут, впрочем, нужно отметить, что и союзники баловались тем же амфетамином под названием "бензедрин", хоть и в гораздо меньших объемах. Американская "химия" попала на фронт только в конце 1942 года, после того как доблестные G.I. познакомились с ней в Европе. При это американское командования не слишком горело желанием подсаживать миллионы своих парней на наркотики, тем более что особой опасности для самих США, понятное дело, не было.

Инструкция, предлагавшаяся к упаковке Первитина, рекомендовала употреблять одну таблетку утром, две вечеров, и дополнительно при необходимости в условиях тяжелых боев или физического истощения. При этом изучить последствия длительного употребления не слишком полезного для организма препарата никто не удосужился. С одной стороны, логично — шансы на то, что солдат на передовой погибнет от пули или осколка гораздо выше, чем от развившейся на фоне наркомании сердечно-сосудистой патологии. С другой стороны, когда война затягивается на годы то, что не малая часть армии регулярно травит себя наркотиками, не может не сказаться на ее боеспособности. Именно вторая половина 1943 года стала тем рубежом, за которым начали достаточно массово проявляться последствия от поголовного употребления Первитина. Стали учащаться случаи нервных срывов, неподчинения приказам, расправы над мирным — достаточно условно учитывая географию боев — населением. Впрочем, из Берлина, где вся верхушка партии поголовна сидела на наркотиках потяжелее метамфетамина, эта проблема не выглядела столь болезненной. Хотя если сравнить потрет Гитлера образца 1939 года, когда все шло практически идеально, с тем что было на конец 1943 года, любому незаангажированному наблюдателю было бы понятно, что фюрер достаточно быстро превращается в развалину, и долго в таком режиме не протянет. Углубившиеся морщины на лице, тяжелые мешки под глазами, нездоровый цвет кожи, тремор рук, который с каждым разом успокоить было все сложнее, проблемы с пищеварением опять же. Да, Гитлер все так же пахал по 16 часов в день, поражая окружающих своей работоспособностью, однако, чего это стоило его организму вряд ли смог бы сказать даже лечащий врач фюрера доктор Морель. Не старый еще, по сути, пятидесятичетырехлетний мужчина уже к концу 1943 года выглядел на 60 и продолжал сдавать с каждым днем все сильнее.

З. Ы. Напоминаю всем про лайки и комментарии. Опять же с удовольствием прочитаю ваши дельные мысли по поводу всего написанного выше и еще не написанного вообще.

Сводный доклад оберста Гальке начштабу ОКХ Ф. Гальдеру о действиях итальянских сил в Египте и Судане, 18 ноября 1943 года

[…]

Продолжающиеся попытки итальянцев наступать на юг под командованием маршала Грациани показывают, что боеспособность итальянской армии находится на крайне низком уровне. Проблемы есть на всех уровнях, начиная от низкого качества призывников, мотивация которых продолжать войну вызывает большие вопросы, слабого обеспечения техникой, проблем со снабжением, до совершенно неудовлетворительного качества генералитета, не способного воспользоваться даже четырехкратным численным преимуществом над армией англичан. Ниже эти проблемы разобраны по пунктам.

[…]

После достаточно быстрого продвижения на юг в июне-июле, когда английские части были дезорганизованы и не оказывали сопротивления, в двадцатых числах августа передовые итальянские части подошли к хорошо укрепленному Порт-Судану, который дополнительно с моря был поддержан артиллерийскими кораблями.

Было предпринято два неудачных штурма, в хоте которых итальянцы понесли существенные потери — до 3000 человек убитыми и раненными. При этом осуществить налет на английские корабли итальянская авиация оказалась не способна по причине хронической нехватки авиационного бензина в передовых частях.

[…]

Снабжение войск налажено отвратительно. В частях не хватает грузовых автомобилей, пехота жестоко страдает от нехватки воды, поэтому удаляться далеко от ее источников итальянские генералы не рискуют. Транспортная авиация работает неудовлетворительно, все попытки возложить на нее задачу обеспечения передовых частей продовольствием и боеприпасами провалились. Отмечены не редкие случаи, когда сброшенное с большой высоты военное имущество достается врагу: пилоты опасаются снижаться к земле из боязни английских зенитных средств.

[…]

Качество итальянских танков не выдерживает никакой критики. При этом проблема даже не в толщине брони или калибре орудия, а в первую очередь в низкой надежности машин, которые совершенно не приспособлены для длинных маршей, характерных для африканского ТВД. Только французские машины в сравнительно большом количестве, захваченные итальянцами на юге Франции, можно назвать современными, однако после года боев их в строю осталось всего несколько десятков.

[…]

Особенно страдает итальянская армия от отсутствия мобильности. Очень сильно чувствуется нехватка автотранспорта, пехотные части итальянской армии крайне статичны, лишены гибкости, а итальянское командование даже на пытается решить эту проблему. Наоборот, за 1943 года численность группировки итальянских войск на Африканском континенте выросла со 180 тыс человек, до 320 тыс, при этом количество грузовиков даже несколько уменьшилось, в следствие боевых и не боевых потерь, которые промышленность восполнять не успевает.

[…]

Большие проблемы у итальянцев со связью, отчего страдает взаимодействие между родами войск.

[…]

В ходе продолжающихся уже больше месяца боев за Хартум отмечены массовые случаи отказа от выполнения приказов, саботаж на низовом уровне, дезертирство. Моральный дух итальянской армии после того, как англичане встали в жёсткую оборону в Судане, стремится к отрицательным величинам. Фронт еще не рассыпался только потому, что сил для наступления у британской армии еще и для этого ТВД решительно нет, а войска доминионов, в частности ЮАС, тоже не рвутся в первые ряды.

[…]

По нашим данным замечены у противника первые на этом фронте американские средние танки "Шерман", что может говорить о намерении англичан решить итальянский вопрос. Не исключена возможность появления здесь частей американской армии, эвакуированных из Марокко.

[…]

Имеет смысл укрепить итальянские части как минимум танковым корпусом, для придания этому фронту устойчивости и недопущения контрнаступления англичан в Египет. Вероятность того, что итальянцам удастся сломить оборону англичан и выбить их из Судана и Эфиопии крайне мала, во всяком случае до разблокировки Суэцкого канала и появления возможности снабжать группировку по водам Красного моря.