1 декабря 1942 года 2-ой воздушный флот фельдмаршала Кессельринга скрытно переброшенный на Сицилию нанес мощнейший удар по Мальте. В налете учувствовало полторы сотни — две эскадры — Ю-88 под прикрытием эскадры истребителей. Налет произвел опустошающий эффект: немцам удалось подловить англичан, привыкших к шаблонности и безынициативности итальянцев. Было уничтожено тридцать два английских самолета, тяжело поврежден "Арк Роял" недавно переведенный в Средиземное море, разрушена портовая инфраструктура, погибло несколько сотен человек гражданского населения.
Подобные налеты повторялись еще 2-ого и 3-его числа, а четвертого одновременным десантом с воздуха и с воды — на быстрых мелкосидящих катерах — остров был захвачен немецкими войсками. К чести англичан дрались они отчаянно, не щадя ни своих не чужих жизней. Особенно большие потери понесли немецкие парашютисты: из-за особенностей немецкого парашюта, десантник падал с высоты с большой скоростью, что обеспечивало внезапность и уменьшало время нахождения в воздухе. Это же делало невозможным десантирование с длинноствольным вооружением в руках, поэтому каждый немецкий парашютист после приземления должен был найти специальный контейнер с оружием и только после этого полноценно вступить в бой.
В итоге немецкие потери сильно превысили ожидаемые и составили около 7000 человек, большая часть из которых была именно десантниками, хотя и морякам с авиаторами тоже досталось. Британский гарнизон, составлявший около 4000 человек большей частью погиб, в плен попало всего несколько сотен человек. Так же британцы понесли потери в кораблях: кроме вставшего на долгий ремонт "Арк Роял", два эсминца "Ледбюри" и "Ашанти" от прямых бомбовых попаданий затонули прямо у причалов, плюс всякая мелочь типа тральщиков, буксиров и катеров, которая редко находит отражение в общей статистике.
Захват немцами Мальты стал для англичан, что называется, ударом под дых. Прямое сообщение с колониями через Средиземное море было прервано, а уж после появления немецких самолетов на острове Пантеллерия, лишь редким судам удавалось ночью проскочить вдоль тунисского берега, не попавшись на глаза вездесущим орлам Геринга. Учитывая продолжающиеся бои в Бирме и необходимость снабжать метрополию сырьем, удлинившееся на добрых шесть тысяч километров логистическое плечо больно ударило по и так трещащим от напряжения английским коммуникациям. А тут еще на свободную охоту в Атлантический океан вышли подлодки Деница, до того запертые по сути в северном море. Нет, и раньше их дальности плавания теоретически хватало, чтобы обойдя Англию с севера выходить на охоту на атлантические маршруты. У той же "семерки" паспортная дальность плавания составляла 15000 километров, чего должно было бы хватать чтобы "сходить за зипунами" и вернуться, а ведь были еще и "девятки". Вот только есть маленький нюанс: упомянутая дальность хода, это в надводном положении, а в подводном она составляла всего 150 километров. А учитывая плотный авиаразведывательный зонтик, который базируясь на Шетландских, Фарерских островах, Исландии и севере Норвегии, развернули союзники, преодолевать этот маршрут немецким подлодкам было не то чтобы опасно — смертельно. Тем более после того как в начале августа англичане с норвежцами под шумок, пользуясь тем, что немцы были заняты добиванием Третьей республики, высадили десант в районе Тронхейма, и после нескольких дней боев взяли этот третий по важности город страны, "откусив" у бошей еще один кусок Норвегии, прорываться на север, кораблям кригсмарине стало совсем сложно.
Вот и мучались подводные хищники, довольствуясь акваториями Северного и Норвежского морей, не имея возможности развернуться во всю ширь. Теперь же получив в руки французские порты на атлантическом побережье, немцы мгновенно бросились топить не готовые к такому повороту событий английские, французские и американские корабли, показав за последние два месяца 1942 года настоящий рекорд результативности: 910 тонн потопленного водоизмещения на одну лодку находящуюся в море.
Конечно в последствие этот показатель снизился, ввели систему конвоев, корабли начали повсеместно оснащать гидролокаторами, вышли на дежурство дирижабли ПЛО и так далее, однако именно деятельность подчинённых Деница стала оной из причин, по которой наступление союзников в Африке, способное раздавить двухсоттысячный итальянский корпус в отсутствие там немецких союзников, так и не состоялось осенью 1942 года и было перенесено на более поздний срок.
На этом война в Европе в 1942 году по сути закончилась. Стороны перебрасывали войска на новый Африканский ТВД, накапливали силы, но продолжать активные действия не спешили, слишком уж кровавыми для обеих сторон оказались летние бои во Франции.
Саму Францию меж тем, после окончания боевых действий поделили между собой Германия и Италия. В итальянскую оккупационную зону вошел альпийский регион, часть средиземноморского побережья с Марселем, плюс остров Корсика. Все остальное забрали себе немцы, присоединив в который раз перешедший из рук в руки Эльзас-Лотарингию непосредственно к Третьему рейху, а всю остальную территорию поделив на оккупационные рейскомиссариаты. При этом нельзя не отметить, что почти сразу, еще до полного завоевания страны, в тылу вермахта начали появляться ростки партизанского движения, которое, впрочем, в полной мере проявило себя несколько позже.
На другом конце планеты боевые действия к концу года тоже как-то сами собой подзатихли. Япония, раскорячившись на всю ширину ног, так что штаны от напряжения начали потрескивать, захватили за десять месяцев все что только могли мечтать, решив все свои стратегические задачи на годы вперед. Как-то по инерции, после сражения в Соломоновом море они еще прихватили Новую Каледонию, Фиджи, Вануату, Американское Самое и Французскую Полинезию. Зачем была нужна последняя, учитывая отсутствие подходящих для стоянки кораблей бухт и гористый рельеф островов, исключающий возможность постройки военно-воздушной базы, не известно. Скорее всего банальная жадность взыграла. Вероятно, предложи им в тот момент заключить мирное соглашение узаконивающее сложившее положение, сыны Аматерасу не думали бы не секунду. Вот только предлагать это никто не торопился.
К сентябрю 1942 года Япония, имевшая не прекращавшуюся войну в Китае, фронт в Бирме и начавшее разгораться партизанское движение в Индонезии и на Филиппинах столкнулась с нехваткой солдат. Учитывая, что подданные микадо вынуждены были держать полумиллионную армию в Манчжурии, у советских границ, для дальнейших завоеваний просто не находилось обученных войск. Понятное дело, что постепенно этот вопрос решался, проводилась дополнительная мобилизация, обучение и прочее, однако быстро десяток-другой новых дивизий не сформируешь, тем более что и так работающая на максимум военная промышленность не всегда успевала выдавать снаряжение и технику не то чтобы для новых частей, а даже для восполнения потерь дивизий воюющих прямо сейчас.
По правде говоря, не хватало буквально всего: винтовок и патронов к ним, снаряжения, техники, танков. Например, последних в воюющей с 1937 года — если брать за точку отсчета инцидент на мосту Марко Поло — в 1942 году выпустили всего чуть больше тысячи штук. Причем по сути все это были легкие и крайне устаревшие модели, глядя на которые, плевались бы военные практически любой европейской армии. Даже итальянской.
Например самый массовый японский танк, которых в прошедшем году было выпущено больше половины от общего количества, Тип 95 Ха-Го был разработан еще в 1934 году и имел массу в 7.4 тонны. Понятное дело, что нормально воевать с такой техникой получалось только потому, что у противников не было зачастую танков вовсе.
В этой ситуации неожиданно важную роль для страны восходящего солнца приобрела торговля с СССР. Красная империя в сложившихся условиях стала по большому счету единственным более-менее серьезным торговым партнером Японии. Со всеми остальными они либо воевали либо их захватили. Оставалась еще нейтральная Южная Америка, однако на свой задний двор США пускать врагов не собирались совершенно, установив практически блокаду континента с помощью оставшихся у них надводных и подводных кораблей.
