— Алеранцы страдают, потому что борются. Они не сдадутся до тех пор, пока Гай Октавиан жив. Сейчас Гай Аттис может дать им возможность сопротивляться, но он самозванец, и ваши люди знают это. До тех пор, пока истинный наследник Дома Гаев ходит по земле, будет много тех, кто станет бороться. Это нужно учитывать.

Королева указала когтистым пальцем на Исану.

— Мать Октавиана находится в моей власти. Он вынужден будет прийти ко мне, чтобы попытаться сохранить ей жизнь. Однако, как известно, она уже принимала необдуманные решения в прошлом. Она может уничтожить себя, чтобы Октавиан не пришел за ней — поэтому мне нужен мужчина, живым и невредимым. Пока он остается таким, она может надеяться, что они вместе смогут сбежать отсюда.

Исана попыталась унять дрожь от холодной расчетливости, звучавшей в голосе Королевы, от спокойной четкости ее логики. И не могла.

— У меня есть она, — сказала Королева. — Имея ее, я получу Октавиана. Когда он умрет, остаток Алеры распадется и сдастся. Это будет лучше для меня и моих детей. И лучше для них.

— Убейте их обоих, — предложила Инвидия. — Месть может привлечь его к вам так же, как и беспокойство.

Королева обнажила черно-зеленые зубы в улыбке.

— Ах, предок его предка ждал почти двадцать пять лет, чтобы отомстить, когда придет время. Этот род не стремится исправить такой дисбаланс… как это сказать? Огнем?

— Пока кровь не остыла, — тихо сказала Исана.

— Точно, — произнесла Королева Ворда. Она повернулась к Инвидии. — Почему ты не на поле боя?

— По двум причинам, — ответила Инвидия. — Во-первых, наши шпионы в Антиллусе докладывают, что Октавиан и его Легионы двинулись на север почти два дня назад.

— Что? — перебила ее Королева. — Где они сейчас?

Рот Инвидии скривился в холодной улыбке.

— Мы не знаем больше ничего. Ваша орда прибыла в Антиллус несколько часов назад. Они окружили город и терпят потери, более чем в три раза превышающие потери у любого другого осажденного города.

Черно-жемчужные глаза Королевы сузились:

— Сопротивление канимских ополченцев в отдельности не смогло бы так усилить оборону.

— Солдаты Насага имеют необычно высокую степень подготовки и опыта. Они значительно опасней ополченцев в Кании, — сказала Инвидия. И после небольшой паузы добавила: — Как я вас и предупреждала.

Глаза Королевы Ворда вспыхнули от невысказанного гнева.

— Октавиан должен иметь какой-то план касательно Защитной Стены. Это единственное значительное сооружение севернее Антиллуса. Я отправлю способных летать воинов патрулировать Стену и найти его.

— Вторая причина, по которой я здесь, — продолжила Инвидия, — потому что пока вы болтали с женщиной, которая не может напрямую навредить вам, ваше внимание отвлеклось от сражения. Верховные Лорд и Леди Плацида, и мой бывший муж были освобождены от участия в битве, чтобы перенаправить диких фурий, которых мы освободили. У них нет полного контроля, но они направили большинство диких фурий прочь от Ривы и бегущих мирных жителей. А наши собственные войска теперь страдают от фурий так же, как и легионы.

Глаза Королевы Ворда расширились, и она повернулась, чтобы взглянуть на Исану.

— Я также надеялась, — мягко сказала Исана, сложив руки перед собой, — отвлечь ваше внимание от схватки. Я думала, что координация ваших существ ослабнет, если вы не будете постоянно наблюдать за ними.

Глаза Королевы Ворда на мгновение вспыхнули, мерцая странными частицами бриллиантово-зеленого света.

Затем она развернулась и отправилась на место, с которого наблюдала за боем ранее.

— Вернись туда. Возьми моих сингуляров. Найдите и уничтожьте любого Верховного Лорда или Леди, которого сможете изолировать. Я прослежу, чтобы их внимание было сосредоточено в другом месте.

Инвидия подняла подбородок.

— Было бы лучше примириться с нашими потерями и спланировать дальнейшие действия.

Королева развернулась, ее лицо исказилось от ярости, и завопила голосом, который звучал, как разрываемый металл.

— Найдите их!

Оглушительный раскат ее крика ударил Исану, словно кулаком, и она отшатнулась обратно к стене.

Она оперлась на нее на какое-то время, в ушах звенело, и почувствовала, как теплая влага заструилась над верхней губой; у нее пошла кровь носом.

Потом, на какие-то оглушительные секунды тишины, она просто отрешенно моргала, уставившись на неподвижного Арариса, на его неподвижное лицо со шрамом, на его глаза, открытые и сосредоточенные…

Исана замерла.

На мгновение, Арарис встретился с ней взглядом, пристально вглядываясь сквозь пол дюйма мутного кроуча.

Затем его взгляд переместился вниз и снова на нее. Исана глянула вниз.

Раньше она не замечала, что Арарис стоит с одной рукой за спиной. Внезапно она поняла, что он сжимает твердую сталь рукоятки кинжала, спрятанного у него за широким поясом.

Сталь, которая могла оградить его от оцепенения, от боли, от действия любых токсинов находящихся в чужеродной субстанции, а так же она совершенно скрывала его эмоциональное присутствие от чувств Исаны и, вероятнее всего, от Королевы с Инвидией Аквитейн.

Арарис Валериан, возможно, самый выдающийся мечник своего поколения, еще не окончил свое сражение.

На миг он встретился с ней взглядом, подмигнул и снова закрыл глаза.

Исана медленно выпрямила спину, убедилась, что ее эмоции и чувства под контролем и повернулась навстречу Инвидии и Королеве Ворда.

Инвидия улыбалась Королеве, за холодной маской ее эмоции балансировали между ужасом и ликованием.

Затем она склонила голову и вылетела из комнаты.

— Это лишь причинит больше боли, — произнесла Королева Ворда, обращаясь к Исане.

Затем она снова подняла голову, а стены и потолок комнаты снова начали мерцать.

— В конечном счете, это ничего не изменит. Я убью Октавиана. Я убью вас всех.

В наступившей тишине Исана подавила вспышку ярости. Да, как она смеет? Как смеет это существо угрожать ее сыну?

«Нет», — жестко подумала Исана. — «Нет, не бывать этому».

Рива горела, освещая безлунную ночь.

— Всегда огонь, — сказала Амара унылым голосом. — Почему постоянно огонь?

— Огонь — это нечто живое, — ответил сэр Эрен. Он глядел на город, так же, как и Амара, расположившись на северной стороне.

Мимо них рекой тек поток ошеломленных, неуклюжих беженцев, направляемых подразделениями Гражданского Легиона Ривы, а с флангов их прикрывали Легионы Ривы.

— Если его не контролировать, он будет искать пищу и расти. Он есть в каждом доме города и просто ждет секундной небрежности, чтобы освободиться, — он пожал плечами. — Однако, думаю, что все дикие фурии тоже имели к этому некое отношение.

В ночи пронеслись ветрогривы, издавая свистящие вопли, и нырнули в сторону пары курсоров, разговаривавших у дороги.

Амара лениво подняла руку и напрягла волю.

Циррус порывом ветра бросился на враждебную фурию, когда они встретились, фурия Амары обрисовалась призрачно-белым светом, словно фантом длинноногой лошади.

Столкновение было кратким, как и дюжина других за прошедший час. Удары копыт Цирруса быстро отгоняли ветрогрива.

— Графиня, — сказал Эрен. — Я понимаю, что вы были в городе.

Амара кивнула.

Она чувствовала странную отрешенность от событий прошлой ночи, спокойствие и невозмутимость.

Конечно, она не была равнодушна. После того, что она видела, только сумасшедшая могла быть равнодушной.

Она полагала, что это больше похоже на оцепенение.

Вид потока испуганных, раненых людей перед ней мог вывернуть душу, если бы она не видела гораздо худшее в стенах Ривы, когда их наводнили дикие фурии.

— Некоторое время. Я доставляла сообщения между Ривой и Аквитейном.

Какой-то момент Эрен пристально изучал ее, а затем сказал:

— Все так плохо?

— Я видела фурию земли, выглядевшую, как бык-гаргант, таранившую здание, которое использовали в качестве приюта для осиротевших детей, — монотонно сказала она.