— Труби сигнал канимам. Посмотрим, что ворд думает о встрече с тысячами нарашских воинов вместо Легиона со стеной щитов.

— Заодно глянем, будут ли выполнять канимы твои приказы, да? — пробормотал Фиделиас под чистый звук сигнального горна.

Октавиан ухмыльнулся и тихо возразил:

— Чушь. У меня нет ни толики сомнений в прочности нашего альянса.

— Великолепно, сэр, — сказал Фиделиас, — это как раз то, о чем я и говорил.

Пронзительные крики воинов Ворда, донесшиеся сквозь туман, были не похожи ни на что из того, что Фиделиасу доводилось слышать ранее, но он все равно безошибочно узнал их.

Он заставил себя подавить невольную дрожь.

Ради остального Легиона ему все еще приходилось играть роль Валиара Маркуса, переведенного в советники молодого Капитана из-за преклонного возраста.

Валиар Маркус не мог показать страх перед лицом врага.

И не важно, насколько пугающими они были для любого, кто был хоть наполовину в здравом уме.

Двойная колонна из нескольких сотен канимских воинов под предводительством самого Варга спешила к первым рядам войска.

Их шаг был размашистым и стремительным, но Варг остановился, чтобы быстро посовещаться с Принцепсом.

Он кивнул Октавиану, затем отдал несколько распоряжений на рычащем языке воинов-волков, и его воины выстроились перед остальным войском в изогнутую двойную линию, прикрывая его, словно легионерский щит.

Фиделиас мог ясно видеть лишь тех канимов, что были неподалеку от него, по центру шеренги — Варга и ближайших к нему воинов.

Поджарые, мощные тела канимов двигались совершенно вразнобой, но при этом плавно и согласованно, каждый воин в доспехах занимал именно столько места, сколько было нужно для того, чтобы двигаться и использовать оружие. Товарищи по обе стороны от него соблюдали точно вымеренную дистанцию, казалось, неосознанно и без всякого усилия.

Канимы были солдатами, очевидно, двигались дисциплинированно и слаженно, но их методы и тактика были совершенно не похожи на те, что использовали алеранские легионеры.

Фиделиас не хотел даже думать о той потрясающей чистой мощи, которой могла обладать эта защитная стена канимов.

Если они используют такую тактику пехоты, алеранский Легион не сможет выдержать прямого столкновения в рукопашном бою.

Кроме того, когда несколько раз алеранцы сталкивались с канимами из касты воинов, исход битвы никогда не был в их пользу.

В лучшем случае они добивались ничьей в нескольких коротких схватках в течение двух лет сражений вблизи Элинарха и в Долине.

В худших случаях, каста воинов уносила головы алеранцев с собой.

Ворд снова издал свой неестественный крик, на этот раз ближе, и Фиделиас почувствовал, как сердце забилось сильнее.

Он распрямил спину и заставил себя принять выражение лица Маркуса, сосредоточенного и готового к бою.

Он услышал, как Принцепс отдает рядом с ним отрывистые распоряжения, снова посылая следопытов вперед и во фланги армии, и приказывает кавалерии Максимуса закрепиться по краям порядков канимов, в готовности прийти на помощь, если это потребуется.

На одного канима — один алеранец, отметил Фиделиас. Даже сражаясь вместе, Принцепс проявляет осторожность в отношении своих союзников, что можно было расценить как предосторожность и знак уважения.

Принцепс был первым, кто понял образ мышления воинов-волков, и он применял эти знания, как на поле битвы, так и за столом переговоров, с несомненным успехом.

Октавиану нечасто удавалось достигнуть убедительной победы над канимами, но все же к концу дня ему всегда удавалось занять более важную территорию или отбить у противника еще одну милю земли… и вот теперь его бывшие враги взревели и бросились на ворда, едва тот появился из тумана.

Сражение было коротким, неконтролируемым и жестоким.

Воины ворда немного замедлили шаг, увидев канимов, готовых их встретить, но затем с пронзительными воплями и свистом ринулись вперед.

Ужасные руки-косы вонзались в воинов-волков с такой силой, что заставила бы алеранских легионеров, не обладающих исключительными способностями или удачей, пасть на землю, крича от боли или умирая.

Против боевого порядка канимов, с головы до ног закованных в броню, это выглядело… не слишком впечатляюще.

Варг просто отрубил косы от конечностей своего противника, едва тот приблизился к нему, сталь его красного клинка мерцала в сине-белом свете энергии, удерживаемой над их головами.

Третий удар снес голову с плеч ворда, а тяжелый пинок смял черный хитин на его туловище и отшвырнул назад, оставляя умирать на земле в беспомощных конвульсиях.

Меч Варга мелькнул с одной стороны и нанес удар по конечности ворда, тут же обратным движением наотмашь он срезал косу ворда с другой стороны, которая уже оросилась канимской кровью, спасая этим жизнь ошеломленного воина.

Варг яростно взревел и, как показалось Фиделиасу, откровенно наслаждаясь битвой, ударил второго ворда, прикрывая упавшего воина, пока тот поднимался и подбирал свое оружие.

Варг начал теснить его справа, в то время как пришедший в себя каним зашел на него слева.

Оба рванулись вперед, и каним, следовавший во второй шеренге, двинулся за ними, таким образом Варг поставил ворда в положение, где тот был окружен атакующими его воинами со всех сторон.

Разрыв в линии ворда расширился, и каждый соперник поверженного ворда продвигался далее и заходил во фланг или тыл другого врага, так что поле битвы перед Фиделиасом и остальными из группы командующих оказалось разбито на две части, слева и справа, как две шторки, открывающие сцену, заваленную телами воинов ворда.

Битва бушевала в тумане слева и справа, скрытая от их взора.

В какой-то момент крики ворда сменились на новые, более взволнованные — отступление? — и горны кавалерии Максимуса начали трубить атаку, уже набрав большую дистанцию.

— Да, они разбиты, — произнес Принцепс, оскалив зубы в волчьей усмешке. Он сжал руку в кулак. — Макс преследует их. Они бегут. Великие фурии, они бегут!

Он так и не обернулся и не повысил голос громче, чем при обычном разговоре, не мог, так как должен был сохранять спокойствие, соответствующее Принцепсу Империи — но Фиделиас счел, что Валиар Маркус должен быть более чем доволен сделать это за него.

— Они бегут, парни, — заорал он привычным командным голосом, — Варг и Антиллар оказались им не по зубам!

Гром голосов и канимского рычания продолжался несколько секунд, до того как Фиделиас скомандовал когортам сигнал прекратить, и сразу же алеранские центурионы и канимские мастера охоты начали рыкать и реветь, наводя порядок в шеренгах.

Спустя несколько мгновений стали появляться первые канимы, возвращаясь в том же боевом порядке, как они и начинали битву.

Некоторых поддерживали, но прорех в рядах не было.

На флангах на свои исходные позиции возвращалась алеранская кавалерия.

Антиллар Максимус подъехал, на мгновение опередив Варга, и отсалютовал Принцепсу, ударив себя кулаком по груди.

Варг остановился напротив них и также кивнул Принцепсу.

— Так себе битва-то.

— Кажется, у них есть предел, когда их не ведет в бой Королева, — проговорил Принцепс, — и ваши воины нашли его.

Варг издал удовлетворенный рык, соглашаясь.

— Я надеюсь, вы окажете нам честь, позволив нашим целителям излечить ваших раненых. Нет смысла выбывать им из строя, когда мы можем полностью исцелить их.

— Это доставит мне удовольствие, — ответил Варг, — я распоряжусь об этом.

Октавиан вернул кивок канимскому лидеру и ответил приветствием Антиллару.

— Рассказывайте.

— Некоторым удалось выбраться из боя, — сказал Антиллар Максимус, — но никто не покинул туман. Разведчики докладывают, что другие такие же отряды ворда отходят обратно в город. Они поднялись на стены. Теперь они внутри, возможно около тысячи.

— И это только те, кого мы увидели, — произнес Октавиан, — мы не можем их оставить в крепости за нашими спинами, позволив выращивать кроуч и кормить подкрепление, которое они перебросят сюда. Этот вопрос придется решить нам. Труби сигнал Первой Когорте и Воронам Битвы. Я хочу, чтобы они вошли в ворота первыми. Обе секции кавалерии пусть займут позиции вокруг города, перехватывая любого, кто пытается выбраться.