— Конечно! Ты посмотри на себя: растешь прямо на глазах. Скоро и новая одежда тебе будет мала.

— Если бы ты вместо бутылочки соджу по вечерам бегал и подтягивался на турнике, то тоже бы подрос.

— Мне и так хорошо, — отмахнул он. — Так, что ты придумал?

Хан Рим остановился у своего загородного дома, но не спешил выходить из машины. Он узнал парня, который выбежал перед ним на дорогу. Это был Ли Тэджун.

Тэджун что-то кричал ему, но из динамиков доносилась громкая музыка, поэтому Рим ничего не услышал. Однако останавливаться он поостерегся. А вдруг этот Тэджун так на него зол, что вытащит из-за пазухи пистолет и пристрелит его?

Никогда не знаешь, что ожидать от оскорбленных бывших сотрудников.

Первым порывом было позвонить начальнику службы безопасности и велеть подобрать телохранителей. Но потом вице-президент отринул эту идею. Не хватало еще, чтобы кто-то подумал, будто он испугался двадцатипятилетнего паренька-биолога.

Скорее всего, он, как и многие до него, будет умолять взять его обратно, обещая стать лучшим работником. Однако у него, как и у остальных, была возможность показать себя с лучшей стороны, но он этим не воспользовались.

Хан Рим загнал автомобиль в гараж и зашел в дом. Везде царила идеальная чистота, свет от точечных светильников отражался от поверхностей, поэтому казалось, что свет идет отовсюду.

Это был дом детства, но Рим его так изменил, что единственное, что осталось неприкосновенным — это сосна во дворе. Когда-то скромный деревянный дом превратился в современное сооружение из стекла и металла. Хан Сюзи очень возмущалась, когда приехала сюда после ремонта.

— Зачем ты это сделал? Здесь нет тепла и счастливых воспоминаний. Это просто бездушная махина.

— Я сохранил сосну, — попытался оправдаться он, но сестра продолжала возмущаться.

Для нее этот дом соотносился со счастьем, для него же стал первым крушением надежд и разочарованием. Именно здесь они жили, когда отец, вконец вымотанный истериками матери, собрал вещи и ушел. Он тогда только строил корпорацию и нуждался в поддержке и заботе, но вечно недовольная сварливая жена попрекала его и постоянно повышала голос, желая добиться своего.

Сюзи была маленькая и не помнит, каково жилось ее старшим братья. Ни Рим, ни Вон не рассказывали ей о том времени, но никогда не забывали.

Их мать и сейчас была жива и довольно активна. Правда, никто из троих детей не горел желанием с ней общаться. Ей ежемесячно выделяли из фонда довольно крупную сумму, а она каталась по всему миру, проживая в пятизвездочных отелях и меняя мужчин.

Хан Рим прошел на кухню и открыл холодильник. Его холодильник всегда полон — прислуга старалась.

Он был голоден, поэтому достал кастрюлю с прозрачной крышкой и глубокую миску. В кастрюле был его любимый суп — сундэ с колбасками из крови и кишок, а в миске жареная говядина с овощами. Даже не имея жены, в его доме всегда царит чистота, а в холодильнике ждала свежеприготовленная вкусная еда. Все это благодаря отцу, который оставил им в наследство процветающую корпорацию.

Жаль, что он так рано погиб и не успел насладиться плодами своей работы.

Хан Рим устроился напротив телевизора, по которому показывали триллер, но сюжет его мало волновал. Он вновь и вновь мысленно возвращался к происшествию на дороге. Чего добивается этот Ли Тэджун? Что такого важного хочет сказать? А, может, выслушать его?

Он уже хотел позвонить секретарю Сон, чтобы та пригласила завтра Тэджуна к нему в кабинет, но в последнюю секунду передумал и сбросил звонок.

— Что такого важного может сказать обычный инженер? Ничего. Пусть ищет другую работу. Все-таки из-за него случился большой перерасход, — вслух проговорил он и потянулся к бутылке малинового вина.

Сегодня был тяжелый день, поэтому требовался отдых. Приезжали представители министерства сельского хозяйства и продовольствия. Именно их заказы предстоит выполнять Биотеху. От них Хан Рим узнал, что кроме Биотеха и еще парочки корпораций, в тендере участвовал еще и ГлобалВижн. Тогда он сдержался, но сейчас позволил себе расплыться в улыбке. Все-таки приятно обходить конкурентов.

— Ты с ума сошел! Я на такое не пойду, — замотал головой Кун, когда я изложил ему свой план.

— Никто не пострадает. Если сделать грамотно, то все получится.

— Нет, нет и еще раз — нет! Меня уволят! Я не хочу обивать пороги с протянутой рукой. Мне моя работа нравится, — упрямо заявил он и сложил руки на груди.

— Хорошо. Тогда просто одолжи мне свой фургон.

— А ты на нем ездить-то умеешь? — Кун с сомнением посмотрел на меня.

— Конечно. Это же старая добрая механика.

— Ладно, бери. Но знай, что я не одобряю то, что ты намерен делать. Во-первых, это опасно. Во-вторых, тебя могут посадить.

Мы сидели на скамейке в парке за моим домом и бросали по очереди Сувону мяч. Пес был безмерно счастлив и, не переставая, вилял хвостом.

— Не перегибай палку. Я всего лишь хочу поговорить и все.

— Лично я сильно сомневаюсь, что он захочет тебя выслушать после того, что ты сделаешь. Скорее всего, вызовет службу безопасности или даже полицию. И правильно сделает! Посчитает, что ты сталкер.

— Не моя вина, — пожал я плечами. — Не надо увольнять человека без веских оснований и доказательств. Пусть будет ему наукой.

— Тоже мне учитель нашелся. Ладно, побежали, что ли? Тоже хочу такие мышцы, как у тебя.

Я свистнул Сувона, и мы не спеша побежали по темной дорожке, подсвеченной лишь тусклыми лампами. Правда, Куна хватило на два километра. Он добежал до скамейки и буквально рухнул на нее.

— Всё. Хватит на сегодня, — тяжело дыша, сказал он.

— Надо почаще брать тебя с собой на пробежку.

— Нет, не надо. Бег не для меня, — отмахнулся он.

Я оставил его отдыхать, и вместе с Сувоном пробежал еще двадцать километров.

Когда вернулся к Куну, тот уже отдышался и просматривал что-то в телефоне.

— Появились вакансии, — он повернул ко мне экран. — Будут набирать целых пять новых инженеров и трех лаборантов… Вряд ли вице-президент согласится вновь тебя принять на работу.

Он тяжело вздохнул, внимательно посмотрел на меня и добавил:

— Я согласен, Тэджун.

— Ты о чем? — я опустился рядом.

— О твоем плане. Помогу тебе.

— Спасибо, друг, — я крепко сжал ему руку.

На следующий день за обедом мы с Куном еще раз прошлись по плану.

— Если что-то пойдет не так, нас могут посадить, — шепотом проговорил он.

Мы сидели в кафе, неподалеку от корпорации. Было обеденное время и почти все места заняты.

— Ты же опытный водитель. Все пойдет как по маслу. Не накручивай себя, — попытался успокоить его.

Мне была понятна тревожность Куна. У нас всего один шанс провернуть задуманное. К тому же неизвестно, какие будут последствия. Вице-президент может послушать меня и назначить еще один аудит, подключив технических специалистов. Либо он даст задание службе безопасности, и нас с Куном через несколько дней выловят в водах реки Ханган, которая протекает за две улицы от корпорации.

— Я слышал, сегодня у высшего руководства будет корпоратив в честь выигрыша тендера. Они идут в Даол, — сказал Кун, доедая лапшу.

— Во сколько?

— Не знаю. Но вряд ли во время рабочего дня. Скорее всего, вечером, как обычно, часов в шесть — семь, — пожал он плечами и с довольным видом откинулся на спинку дерматинового дивана.

— Значит, вице-президент не будет задерживаться. Осталось надеяться, что в машине больше никого не будет. Свидетели не нужны, — задумчиво проговорил я.

Кун допил свой холодный фруктовый чай и поспешил на работу. Я же доел острый суп, на десерт съел пирожок со сладкой фасолью и вышел на улицу.

Погода радовала: теплое солнце, легкий ветерок и разноцветные опавшие листья. Я всегда любил осень: уютные вечера с горячим напитком, пестрый лес и тишина. Природа замирает. Это прекрасное время для размышлений и переосмысления всего, что происходит в твоей жизни.