Для Куна купил две упаковки орешков. Один с кокосовой глазурью, второй со вкусом копчёностей.

Когда подходил к отделу, дверь открылась, и вышел Хён Бин. В коридоре, кроме нас, никого не было, поэтому я решил, что лучше выяснить отношения здесь и сейчас.

Уронив упаковки с орешками, схватил его за грудки и с силой припечатал к стене. Удар получился гораздо сильнее, чем я ожидал, поэтому Хён Бин схватился за ушибленный затылок и испуганно воззрился на меня.

— Тэджун, ты чего?

— Это ты подменил раствор в моей пробирке? — процедил я сквозь зубы, удерживая его одной рукой.

— Какой еще раствор? Ты о чем?

— О питбуле, у которого выросли лишние зубы. Прямо как у твоего леопарда, которого ты вчера привез к парку Кванаксан.

Его глаза стали еще шире, чем до этого.

— Откуда ты знаешь? — прошептал он.

— Сам видел.

Хён Бин сглотнул и огляделся в поисках спасения, но мы по-прежнему были одни. Хотя охранники наверняка видят на мониторах, что творится, но пока не вмешиваются.

— Тэджун, давай ты остынешь, и мы спокойно поговорим, — предложил он и попытался вырваться, но я держал крепко и еще раз встряхнул его.

— Я спокоен. А ответа от тебя до сих пор не услышал. Зачем ты подставил меня?

Он сглотнул, оттянул ворот рубашки и ответил:

— Ты прав. Леопард мой, но я тебя не подставлял. Вообще не понимаю, о чем ты говоришь… Клянусь.

Выглядел он искренним.

Дзинь. Двери лифта раздвинулись, и показался начальник Чжи.

— Эй, что там у вас происходит? — крикнул он и энергично зашагал к нам.

Я отпустил Хён Бина и подобрал с пола упаковки с орешками.

— Мы еще поговорим об этом, — сухо сказал я ему.

— Нам не о чем разговаривать. Я этого не делал, — повторил он и поправил рубашку.

Начальник подошел к нам, внимательно осмотрел племянника и неприязненно воззрился на меня.

— Потрудитесь объяснить!

— Мы разговаривали, — ответил я.

Ханыль перевел взгляд на племянника. Тот лишь кивнул.

— Ладно, допустим. Оба за мной.

Мы зашли в отдел, но не успел я опустить за свой стол, как начальник Чжи громко объявил:

— Ли Тэджун, с сегодняшнего дня вы уволены. Вот приказ, подписанный вице-президентом. За окончательным расчетом вас ждут в бухгалтерии.

Наступила звенящая тишина. Все переводили взгляд с меня на начальника и обратно.

— За что? Что он такого сделал? — не выдержала Ким Хани.

— За огромный перерасход ци-спирита, — сухо ответил начальник и бросил копию приказа на ближайший стол. — Передайте свои дела Ким Хани и Куну, а также сдайте свой пропуск охранникам.

Он развернулся и скрылся в своем кабинете, а я так и остался стоять, не понимая, что произошло.

— Откуда взялся перерасход? — спросил Кун.

— Вот именно! Еще такой, чтобы из-за него уволили, — кивнула Ким Хани и взяла в руки приказ. — Написано «за троекратный перерасход ци-спирита». Ты куда столько энергии потратил?

— Не должно быть никакого перерасхода. На каждого животного заложено три облучения раствора. Ты когда-нибудь облучал больше трех? — спросил Кун.

Я мотнул головой. Обычно получалось с первого раза, но я часто хотел улучшить результат и облучал еще одну пробирку, но больше трех не было никогда. Даже на Сувона я потратил не выше нормы. Откуда взялся троекратный перерасход и почему все решили, что это сделал я? Надо разобраться.

— Начальник Чжи, мне нужно с вами поговорить, — сказал я и без стука зашел в его кабинет-каморку.

— Чего тебе, Тэджун? Я вроде все уже сказал, — он оторвался от монитора и с недовольным видом уставился на меня.

— Нет, не все, — я закрыл за собой дверь и опустился на стул напротив его стола. — Откуда взялся перерасход, если я не тратил больше положенного?

— Вот это надо спрашивать у тебя, — он откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди. — Куда ты потратил драгоценную ци-спирит? Украл?

Я невольно напрягся. Да, украл, но только для Сувона и в очень малых количествах. Никакого перерасхода не может быть.

— Я тратил столько энергии, сколько положено, и только на животных заказчиков, которые платят за эту услугу большие деньги. Ни о каком перерасходе не может быть речи. С чего вы вообще решили, что перерасход случился из-за меня?

— Это выяснили аудиторы, — сухо ответил начальник. — А решение принял вице-президент. Всё, разговор окончен. У меня нет времени.

Аудиторы, значит. Хм. Был у Тэджуна знакомый из аудиторского отдела. Пожалуй, нужно с ним встретиться.

Начальник снова уперся взглядом в монитор, а я вышел из кабинета.

— Тэджун, удалось что-нибудь выяснить? — спросил Кун.

Он выглядел расстроенным, впрочем, как и остальные, кроме Хён Бина. Он с равнодушным видом пролистывал свои алгоритмы.

— Пока нет. Но сейчас выясню, — кивнул я, вышел из отдела и направился к лифтам.

Я подошел к аудиторскому отделу, но не успел взяться за дверную ручку, как дверь распахнулась и на пороге возник Мин Су. Ему было лет тридцать, но на висках уже белела седина.

— Тэджун, привет. Ты здесь какими судьбами? — улыбнулся он и протянул руку.

— Привет, Мин Су. К тебе пришел.

Мы обменялись рукопожатиями и отошли к окну, находящемуся напротив лифтов.

— Слушай, вы проводили аудиторскую проверку в нашем отделе… — начал я, но Мин Су меня прервал и замахал руками.

— Даже не проси! Я не могу раскрывать подробности проверки. Мы подписываем документ о неразглашении.

— И это правильно, — кивнул я и подошел к кофемашине. — Тебе американо или капучино?

— Давай американо, но это ничего не изменит. Я тебе ничего не расскажу, — упрямо заявил он.

Я купил два стаканчика кофе, забрал их и протянул Мин Су.

— Спасибо. Но я мог бы и сам себе купить.

— Ну что ты сразу начинаешь бухтеть. Я же по-дружески, — подмигнул я и отпил горячий напиток. — Может, ты еще и батончик хочешь? Или сэндвич?

Мин Су тяжело вздохнул, оглянулся и вполголоса спросил:

— Тэджун, что ты хочешь от меня?

— Говорят, у нас большой перерасход ци-спирита. Это правда?

— Конечно, правда. У вас и раньше было не гладко, и перерасход случался, но в этот раз просто вопиюще много. Вы его ложками едите, что ли? — всплеснул он рукой и отпил кофе.

— Вы смогли выяснить, кто к этому причастен?

— Нет. Мы всего лишь аудиторы, а не технические специалисты. Для того чтобы выявить, на что именно тратилась энергия, нужно, чтобы из Иннотеха спецы вытащили всю информацию. А потом мы должны все перелопатить, проверить и соотнести. Только после этого сможем найти причину траты. А что? Премии вас лишили?

Я мотнул головой.

— Нет. Меня уволили.

Мин Су чуть стаканчик не выронил и схватил меня за руку:

— За что? Что ты такого натворил?

— В приказе написано, что за перерасход, — пожал я плечами.

— Как это? Почему на тебя повесили? — возмутился аудитор.

— Вот и мне хотелось бы знать, — задумчиво проговорил я. — Ладно, выкручусь как-нибудь. Спасибо за информацию.

Мы попрощались, и я пошел к лестнице, чтобы подняться на один этаж в бухгалтерию.

Пока шел, обдумывал слова Мин Су. Получается, что нет прямых доказательств, которые бы подтверждали, что я имею отношение к перерасходу. Впрочем, их и не должно быть.

Тогда на основании чего было принято решение о моем увольнении? К тому же приказ подписал сам вице-президент. А он наверняка потребовал разъяснений. Что же наговорил про меня этот Ханыль?

Женщины в бухгалтерии встретили меня как родного: посочувствовали, предложили чай с конфетами, развлекали разговорами, пока я подписывал документы. Короче, милахи. И почему я к ним раньше не заходил?

Когда вышел из бухгалтерии и подошел к лифтам, решил, что будет лучше поговорить с вице-президентом и попробовать объясниться. Получается, что меня уволили незаконно, ведь никаких прямых доказательств перерасхода нет. К тому же любой суд встанет на мою сторону и обяжет корпорацию вновь взять меня на работу. Доводить дело до суда я не хотел и, уверен, вице-президент этого не захочет. Не знаю, что там наплел на меня Ханыль, но я должен доказать, что не виновен.