Дома Катя изложила свои впечатления от похода следующим образом:
– С нашим огородом зимой и особенно ранней весной мы можем просто скупить за пару лет всю европейскую часть РСФСР и союзных республик. Так что мам, если тебе идея понравится – думай её дальше. Но только без меня: поить бульоном двух-трехлетних детишек, у которых сил нет даже сесть – это не то, о чем я мечтаю. И придумай что ли орден какой: Киру наградить, мне кажется, будет правильно. Да, бабуль, у тебя хотела спросить: кто Кире инструкцию писал по выводу детей из голодания?
– Да уж, Флавий Вегеций, доведись ему в этом мире родиться, точно скажет… – задумчиво пробормотала Лера, выслушав поручение Лизы.
– Это ты про что?
– Про para bellum. Ну почему воевать собираются Копоть с Корочем, а к войне мы должны готовиться?
– Мы к войне не готовимся.
– Ага, и поэтому я в сугубо мирных целях должна организовывать переезд рабов из будиновских поселений. А там, между прочим, километров триста, если не пятьсот, вверх по рекам, причем большей частью по таким, по которым лодью только на веревке вверх по течению протащить можно!
– Ты преувеличиваешь. В смысле течения: Короч сказал, что весной, примерно с марта и по середину мая течение быстрое, а потом, до самой зимы, и на веслах реки вполне проходимы.
– А ты ему и поверила!
– Да. И проверила: осенью что в Оке, что в Десне течение – если не на стремнине – хорошо если в пару километров будет. Но и это неважно: мы готовимся только людей принять. Причем в случае если война все же будет.
– А что, есть варианты?
– Есть, причем совершенно рабочие. Я уже не говорю о том, что ни Копоть, ни Короч к войне вообще не готовы… то есть и тот, и другой пока хотят лишь свои поселки обезопасить. А для этого есть и иные способы…
– Ну допустим. Но почему именно я должна заниматься перевозкой потенциальных рабов?
– Потому что Ангелика, которая все это затеяла, временно отпадает, а план должен быть готов. На всякий случай.
– Ладно, если на всякий случай, то подумаю что и как сделать. А что за иные способы? Мне чтобы планы потом не переделывать…
Теоретически из Корочева посада до Вырки можно было добраться за пять дней даже пешком. Еще более теоретически можно было проскакать на коне дня за три – ну, если бы были дороги подходящие, однако реально добраться из одного города в другой удавалось дней за десять. И этот, отмеченный Лизой в разговоре с «военными вождями» факт, заставил их все же отложить войну – по крайней мере до тех пор, пока не наладится более качественное «транспортное сообщение». Лизу больше всего удивило то, что оба «вождя» даже не задумались о том, как они – имея в общем около пяти сотен мужиков, хоть как-то способных махать дубинами и топорами – будут «побеждать» будинов, у которых, даже по самым скромным прикидкам, было заметно больше десятка тысяч только взрослых мужчин, постоянно и профессионально промышляющих набегами на соседей. Впрочем, к идее о «начальном обучении стрельбе из арбалета» всего личного состава они отнеслись благосклонно. А Короч предложение о постройке дороги к его посаду вообще принял с восторгом…
В результате Ангелике пришлось с ним по части обустройства коммуникаций довольно плотно скооперироваться – а после того, как она (совершенно случайно притом) выяснила, что этот здоровенный парень лет двадцати пяти вдов и бездетен, вопрос строительства дороги отошел у нее на второй план. А первый – Лизин план – пришлось несколько «откорректировать».
По новому плану прежде всего возле впадения в Оку речки Оцна (на «старых» картах называемая Цон) был выстроен новый город. Настоящий, с трехметровой кирпичной стеной и башней. Площадью почти в четверть гектара, с четырьмя практически настоящими домами внутри. Из прессованного необожженного кирпича и на глине вместо цемента, но на пару лет и такого хватит, а место в охране явно нуждалось: тут будины минимум раз в год шастали, а с башни, поставленной на небольшом пригорке на самом берегу Оки, обе реки арбалетами насквозь простреливались.
Вдобавок у этого места было еще одно «стратегическое значение»: по Оцне на лодках можно было доплыть на расстояние одного дневного перехода к Корочеву посаду, а если там прорубить если не дорогу, то хотя бы тропу нормальную, то общаться с союзником становилось гораздо проще. Тем более проще, что Маркус соорудил новый двигатель к лодке. Не мотор, а что-то вроде педального привода к винту, и лодка, вмещающая два десятка человек, из которых половина крутит педали, легко развивала скорость даже выше десяти километров в час. Описание девайса Маркус нашел в каком-то старом номере журнала «Техника – молодежи», проникся написанными там хвалебными словами – и, «проникнув» ими же нескольких Ксюхиных «подмастерьев», воплотил его в жизнь. Опробовал, похвастался перед публикой – после чего Лиза «включила в план на текущий год» строительство еще десяти таких лодок…
Лодки в срок выстроили, дорогу к Корочеву посаду прорубили. И даже перетащили лодки, на которых шло Копотево войско, в реку, по которой можно было снова уже проплыть с десяток километров до посада, причем последнее проделывалось буквально «бегом», так как будины, напав на небольшой корочев городок, увели оттуда женщин даже не позаботившись, как обычно, перебить всех мужчин – а такое они проделывали, по словам местных, только чтобы принести этих женщин в жертву.
Войско Копотя с примкнувшими союзниками до Корочева посада дошло практически за неделю, перетащив туда же и все готовые «велоботы». Оттуда на этих же лодках и восьми лодьях спустились к Десне, дальше уже по Десне прошли полтораста километров – и с ходу «зачистили» первый городок будинов. Собственно будинов (если взрослых мужчин считать) в городке было слегка за сотню… было.
Когда первый «вельбот Маркуса» вырулил из-за крутой излуки, Ирина, «возглавлявшая» ее экипаж, услышала страшный крик и увидела толпу аборигенов, стоящую вокруг столба с висящей на нем женщиной – которая, собственно и кричала. А рядом увидела еще два столба, на которых висели уже детские тела. Именно тела: даже с пары сотен метров были видны перерезанные шеи.
«Экипаж» был в основном из уже изрядно попутешествовавших с «богинями» мужиков, поэтому Ирин крик «быстрее же! Навались!» все восприняли еще до того, как Ира произнести это до конца успела и навалились так, что последнюю пару сотен метров лодка буквально пролетела меньше чем за минуту. Вот только крик за это время уже прекратился, а собравшаяся у столба толпа как-то быстро с очевидно недобрыми намерениями пошла к берегу. Что, впрочем, Ирину не остановило: она первая выскочила на берег и рванула навстречу этой толпе…
Когда она уже сидела в походном балагане, меланхолично набивая патроны в магазины и сделанные Ксюшей обоймы (для быстрой перезарядки тех же магазинов), вошла уставшая Даша, принесшая с собой миску с едой:
– Ир, мужики очень приличную кашу с мясом спроворили. Давай, подкрепись пока горячая.
– А ты?
– Пока не хочется… Вот вроде должна бы уже привыкнуть – и все равно дремучесть местных просто поражает.
– Ты о чем?
– Они женщин и детишек этих резали и на кольях развешивали чтобы заразу напугать и прогнать. У них, на наше счастье, очередная эпидемия коклюша.
– На счастье?!
– Счастье что не холера какая-нибудь. Впрочем… Алёна давно уже обещала прививку АКДС сделать. Со столбняком у нас хорошо – в смысле, культура есть. Насчет дифтерии – Тихон вроде говорил, что в Пантикапее она довольно часто встречается… ну, если он ничего про симптомы не напутал. Маша Павлова – она за пару месяцев до переноса прививку делала – сейчас туда поехала за культурой. То есть не в Пантикапей, Тихон обещал больного раба к пересадке на Волге привезти. А сейчас у нас и коклюш есть… Конечно, все войско я на карантин посажу, не говоря уже о рабах тутошних. А больных… у нас, слава богу, хоть эритромицин есть, так что поможем чем сможем. И будет у нас АКДС, еще детская смертность подсократится. Брунн вернется – отправлю ее с культурой к Алёне, пусть быстрее вакцину делает.
