– Тимон, я тебя обидела вопросом? Про них нельзя говорить?

– Всё плохо. Меня они просто убьют потому что я старый. И вас они убьют, но может и не сразу. Здесь у них наверное переправа через Итиль, а мы нашли к ней путь по воде…

– Кто убьёт? Почему?

– В Танаисе их называют массагетами, они живут от реки Танаис до Итиля. И по берегу Гирканского моря. А здесь они ходят через земли скифов за рабами, и если кто их тут увидит, то будет немедленно умерщвлён. Им нельзя ходить через земли скифов…

– Кого в Танаисе как называют?

– Вот тех всадников, которые гонят к переправе полон. Их много, наверное больше полусороки, а вас всего четверо, и из оружия только маленькие ножи. Меня они убьют быстро, а вы, если не желаете претерпеть страшные мучения, можете зарезать себя сами…

– Отобъемся, – огрызнулась Ира, надевая каску. Карабин был закреплен у двери рубки, так что в этом у нее сомнений не было. – Но Лена была права, надо было отойти от берега…

– Это бы не спасло, у них где-то между островками спрятаны лодки. Лошади Итиль переплывут и сами, а люди и рабы на лодках. Лодок, чтобы такой полон перевезти, нужно восемь или больше. И они не будут подходить близко, просто закидают вас стрелами и подождут пока вы обессилите от ран, так что ваши ножи не пригодятся в битве.

– Не закидают. Юля, Надя, прячьтесь за бортом, там сердитые туземцы нас убивать скачут!

От большой группы людей на берегу в самом деле отделились четыре всадника. С луками, стрелять из которых они начали еще издалека. И довольно метко стрелять: с баржи донеслось громкое ругательство и за Надей, ползущей в трюм, размазалась по палубе красная полоса…

– А Юля молодец, соблюдает технику безопасности, – прокомментировала увиденное Оля, поднявшаяся в рубку с "автоматом" МЦ-21. – Ксюхин подарок не снимает… Ир, патроны под "Макарова" у нас все на барже?

– Не знаю, но пара магазинов у Юли точно есть. Ей хватит, мы же здесь тоже не зрителями устроились?

– Это точно. Посмотрим, как этим… как их, массаракшам, понравится турбинка двадцатого калибра, – ответила Оля, поднимая ружье.

– Погоди, солнышко, я их из карабина приласкаю. А то тебя отдачей просто снесет нафиг. Ты раньше-то пулей из него стреляла?

– Только дробью по гусям…

– Вот и побереги плечо, от пули отдача раза в три сильнее, я раз пальнула – так дня два рукой пошевелить не могла – порекомендовала Ира, прицеливаясь. Но первый выстрел прозвучал с баржи, и первый всадник сковырнулся с лошади. Однако быстро вскочил на ноги – похоже, пуля попала по животному.

– Юле неудобно оттуда стрелять, но мы это сейчас поправим, – прокомментировала Ира и выстрелила. Снайпером, как выяснилось, она не была – но пуля свалила с коня другого всадника.

– Ира, дай сюда карабин, я-то хоть по птичкам стреляла, а ты только в тире, да и то вряд ли.

С баржи раздалось еще несколько выстрелов, и оставшиеся два всадника тоже "спешились", однако половина из оставшихся теперь тоже довольно резво поскакала к берегу.

– Наденька не сильно пострадала, только злая стала – вон как метко ворога лютого ласкает. Всё, остальные не пойдут…

– А вот и лодки, о которых я говорил, – подал голос Тимон. – Матрона Ирина, когда они подойдут, вы меня пожалуйста зарежьте: теперь, когда вы убили их воинов, они всех, кто останется жив, принесут в жертву своим богам, а это очень больно.

– Команды бояться не было! – огрызнулась Ира. – Оля, а картечь есть у тебя?

– Соображаешь! А я вот не додумалась… там с синими гильзами посмотри, их с десяток должно быть.

Нападающие грохот выстрелов почему-то не связали с гибелью своего авангарда. И лодки шли прямо к кораблям со стоящими в полный рост лучниками. Наверное, мощь "скифских луков" историки сильно преувеличили: от первых выстрелов, сделанных метров с восьмидесяти, ни одна стрела до кораблей просто не долетела. Однако девушкам очень не понравилось то, что стрелы оказались "зажигательными"…

– А вот это по-нашему, по-бразильски! – прокомментировала Оля выстрел из ружья, после которого голова одного из лучников разлетелась лопнувшим арбузом.

– Блин, забыла патрон с турбинкой вытащить! – взвыла Ира, потирая плечо. – И вообще я в другого целилась.

– Ничего, и так неплохо вышло, – ответила Оля, свалив еще одного лучника из карабина. А два выстрела с баржи "уронили" еще одного. – Конечно с полусотни метров в ростовую мишень промахнуться трудно, но можно. И радует, что дикие туземцы даже сесть в лодке не догадываются…

– Но не радует, что не сворачивают. Они нас массой завалят…

– Ага, завалили одни такие, – злобно усмехнулась Оля, вставляя в карабин уже третью обойму. – В четыре ствола с тридцати… двадцати метров… Ты стрелять-то собираешься?

– А всё уже, не в кого стрелять. В лодках никого не осталось, а на берегу… испугались и ускакали, – хмыкнула Ира. А затем, услышав автоматную очередь и последовавшие за ней частые одиночные выстрелы, устало добавила: – недалеко, похоже…

В "Тигре" стрельбу услышали издалека – по рации, поставленной, как и договаривались, на "прием". Однако на крики Брунн никто не ответил, и Леночка, наплевав на подвеску, рванула со всей возможной скоростью. А кочевники, сообразившие наконец, что их "убивают громом" и рванувшие в степь, выскочили из-за пригорка прямо на несущийся автомобиль…

– Вовремя вы, – встретила Оля выскочившую из "Тигра" Леночку с автоматом в руках.

– А какого хрена вы на наши вызовы не отвечали?!

– Некогда было, у нас тут дело неотложное возникло… Кого ты из автомата-то приласкала?

– Да так, выскочили там одни… Вроде всех положили, Брунн осталась уточнить.

– Уважаемые матроны, мне приказать собрать имущество? – на берег сошел, наконец, Тимон. И не просто сошел, а уже прогулялся до сидевшей возле деревьев небольшой группы "полонян".

– Давай, хотя что там может оказаться ценного?

– Да дофига всего, – ответила Оле Лена, – у них даже острия копий и стрел медные. А мы столько гильз потратили…

Где-то через час все трофеи были сложены в большую кучу на берегу. Тимон приказал несостоявшимся рабам "собрать всё" и внимательно проследил, чтобы приказ был выполнен буквально, так что в куче лежало и оружие, и стреляные гильзы, и одежда, и какой-то малопонятный хлам…

– Ладно, медь нам пригодится, украшения эти… на золото похоже или это латунь? Тоже пригодится, а одежда…

– Всё берем. А вот что делать с полоном этим?

– Цивилизованность наша нас и погубит: они нам нафиг не нужны, но… Лодки вон у того берега застряли… цепляем их и людей туда посадим. Кстати, весла здесь тоже есть, так что пусть гребут чтобы не сильно нас тормозить.

– Ага, тут гребцов-то два с половиной человека, – выругалась Оля, оглядев столпившихся людей. – Мальчишки и девчонки, а так же их родители числом в пять человек. Тимон, кто они и откуда?

– Взрослые здесь из народа мокси, два кузнеца и трое лучших вышивальщиц из города, что на реке Мокса. То есть один кузнец, другой говорит что он грек из Тиритаки, но я не знаю где этот город. А дети взяты с народа ерси, что живет у реки Сура. В Танаисе дети со светлыми волосами стоят дорого, а в Пантикопее еще дороже…

– Так эти… как их… они что, до Суры проскакали? Или даже до Мокши?

– До Суры им ехать нужды не было, на половине пути до Суры есть большой торг, где много разных рабов. А эти массагеты забрали рабов у купцов, которые их на другой рынок гнали.

– Как тут все непросто… – меланхолично заметила Ира, – ну да ладно, здесь их оставлять – все равно что убить. Так что в любом случае придется их тащить. Лодок много, веревки у этих… кочевников есть. Грузим всех и отплываем.

– А кормить их чем будем?

– Рыбы здесь дофига… разной. Кстати, откуда можно соль взять? Из мешков или лучше из ящиков? – несколько отвлеклась от темы Юля. – Надя среди прочего наловила селедки дофига, я засолю на радость нашим мамашкам. Рецепт вроде помню…