Зал был абсолютно пуст, но где-то недалеко играла музыка.

— А где все? — недоуменно спросил Грегор.

— Не знаю. Судя по тому, что играет музыка, должно быть, на каком-то празднике, — ответил Арес. — Скорее всего в Тронном зале.

Они прошли несколько коридоров и оказались у дверей огромного помещения, которое Грегор никогда прежде не видел. Пол в нем плавно уходил вниз, как в кинотеатре, и везде стояли ряды каменных скамей. Зал был битком набит летучими мышами и людьми, одетыми гораздо более нарядно, чем обычно. Многие держали в руках свертки и коробочки, упакованные в красивые обертки и перевязанные бантиками. Подарки, что ли? Внимание всех было приковано к большому каменному трону в конце зала.

На троне сидела Нерисса.

Вообще-то им следовало ее помыть при случае. Волосы, свободно падающие на плечи, были нечесаны и торчали во все стороны. Расшитая золотыми нитями и драгоценными камнями мантия на костлявых плечах смотрелась нелепо.

Позади стоял Викус. Он произносил речь, держа над ее головой большую золотую корону.

Трудно определить, чье лицо в этот момент было печальнее, — лицо Нериссы или лицо Викуса.

— Что тут происходит?! — прошептал Грегор.

— Ты же видишь, коронация. Нерисса теперь будет королевой, — тихо ответил Арес.

Люкса была права: после ее гибели на трон взойдет Нерисса, а не Викус и не члены его семьи. По крайней мере — пока.

— Значит, Говард и остальные вернулись, — сказал Грегор.

Иначе как они могли узнать?..

— Похоже на то, — согласился Арес.

Если Марет выжил, он, вероятно, сейчас в больнице. Но Говард и Андромеда — они должны быть здесь!

Грегор обвел глазами зал, но не нашел их. Викус закончил речь, опустил корону на голову Нериссы и поправил ее.

Тонкая шея девушки как будто прогнулась под тяжестью короны, и Грегор подумал, как невыносимо трудно будет ей царствовать в этом ужасном, полном опасностей и войн мире. Она настолько ранима и психологически неустойчива, что даже дар предвидения вряд ли ей поможет. Эта девушка была слишком слабой, корона была ей не по силам.

Перед глазами Грегора встала Люкса, поправляющая золотую ленту на голове.

Хотела она быть королевой или нет — несомненно одно: она, как никто другой, подходила для такой работы. Но ее больше не было.

Говард прав: им следовало сделать королем Викуса. Викус мог стать отличным правителем: он был умен и хорошо разбирался в дипломатии. И он не выглядел бы так, будто готов упасть в обморок от свалившейся на него власти.

Нерисса оперлась руками на подлокотники трона и попыталась поднять голову. И в этот момент увидела Грегора.

Лицо ее исказилось ужасом, и она повалилась на пол, потеряв сознание. Корона со стуком упала с ее головы и покатилась по полу. Поднялась страшная суматоха.

Немедленно появились носилки, и Нериссу унесли. Те из подземных, кто был против коронования, обменивались многозначительными кивками и что-то бормотали друг другу, остальные просто бурно обсуждали происшествие.

Но наконец кто-то заметил Грегора и Ареса.

До этого они так и стояли в дверях, и никто не обращал на них внимания — все были заняты происходящим. Теперь же сотни лиц повернулись к ним, отовсюду слышались вопросы, возгласы, восклицания.

Грегор увидел, как Викус машет им снизу, призывая спуститься.

Совсем не таким Грегор представлял свое возвращение: он не хотел рассказывать перед этой толпой про Мортоса… Он намеревался тихонько переговорить с Викусом и отправиться домой. Но вышло иначе.

Пока Грегор и Арес спускались к Викусу, толпа расступалась перед ними. В зале воцарилась тишина. К тому моменту когда они подошли к трону, тишина была такая, что можно было слышать, как муха пролетит.

— Приветствую вас, Грегор Наземный, Арес. Мы счастливы видеть вас живыми. Какие вести вы принесли? — спросил Викус. — Вы нашли Мортоса?

— Да, — ответил Грегор. — Мы его нашли.

По толпе пробежал шум. Викус поднял руку, призывая к тишине.

— И ты… забрал его свет? — спросил он Грегора.

— Нет. Я отдал его Живоглоту, — ответил Грегор.

Сначала по толпе пронесся вздох недоверия, затем началось истинное сумасшествие. Грегор видел вокруг себя сотни перекошенных от ярости лиц. Что-то стукнуло его по затылку, он дотронулся до ушибленного места и увидел на руке кровь. К ногам его упал, неприятно вибрируя, кристалл необыкновенной красоты, весь в узорах. Видимо, один из подарков, приготовленных для новой королевы. Рядом падали все новые предметы: чернильница, медальон, кубок… Единственное, что объединяло их, — они все были из камня. И Грегор вдруг осознал, что никакого значения не имело, насколько эти предметы прекрасны. Да, их можно было назвать произведениями искусства — но это не меняло того факта, что его и Ареса хотели до смерти забить камнями.

Арес попытался защитить Грегора своим телом, но это не помогло. Атака все усиливалась, камней становилось все больше, Арес и Грегор вынуждены были отступить и прижаться к стене. Голоса все громче и настойчивее требовали их смерти.

Грегор вспомнил слова Живоглота: «В Регалии тебя за это по головке не погладят». Вообще-то крыс мог высказаться и точнее!

В этом хаосе послышался звук рога, и толпа слегка расступилась. Отряд гвардейцев полукругом встал вокруг пленников, и их вывели из зала.

— Следуйте за мной, — велела женщина, возглавлявшая отряд, и Грегор с удовольствием последовал за ней, счастливый тем, что им удалось вырваться из рук разъяренной толпы.

Кажется, она что-то говорила, но Грегор ее не слушал. Они спускались ступенька за ступенькой и наконец оказались в самом низу — в подвале дворца.

Женщина открыла перед ними каменную дверь, и Грегор почувствовал, что происходит что-то из ряда вон. Они с Аресом вошли в комнату без факелов, и дверь за ними с неприятным звуком захлопнулась.

— Где это мы? — спросил Грегор. — Это специальная комната, чтобы защитить нас от толпы?

— Скорее чтобы защитить от нас, Наземный, — горько сказал Арес. — Это тюрьма. Мы находимся под арестом за государственную измену.

— Что такое?! — спросил пораженный его словами Грегор. — За какую еще измену?

— За тяжелейшее преступление против государства Регалия, — произнес Арес. — Ты что, не слышал обвинения?

Грегор не слышал ничего — толпа ревела слишком громко.

— Ну уж нет! — Он принялся барабанить по двери кулаками. — Выпустите меня отсюда! Я должен поговорить с Викусом!

Ответа не последовало. Он понял, что может барабанить сколько угодно, хоть в кровь разбить руки о каменную дверь, — все равно никто не услышит и не откликнется.

Грегор повернулся к Аресу.

— Значит, измена, да? Замечательно! И что будет, если нас признают виновными? Нас изгонят или что еще?

— Нет, Наземный. — Арес говорил тихо, но твердо. — За измену полагается лишь одно наказание: смертная казнь.

— Смертная казнь? — Грегору понадобилось некоторое время, чтобы осознать услышанное. — То есть ты хочешь сказать… Они собираются убить нас за то, что мы не убили Мортоса?

— Если они решат, что это был акт государственной измены — то да, — ответил Арес.

— И кто будет решать? — У Грегора теплилась надежда, что решать будет Викус.

— Высокий трибунал. А последнее слово принадлежит королеве.

— Ну, тогда все в порядке, Люкса ни за что не позволит… — начал было Грегор, но тут же споткнулся на полуслове.

Он вспомнил, что королевой стала Нерисса. И никто не может предсказать, каким будет ее решение.

— А Нерисса… Как ты думаешь — она позволит им казнить нас?

— Я не знаю. Я не видел ее с тех пор, как унес ее брата навстречу его гибели, — проговорил Арес. — Я просто не мог смотреть ей в глаза.

Грегор сполз по стене на пол, совершенно потерянный. Он рисковал жизнью, он так много потерял ради этих людей — и теперь они собираются его убить?!

— Прости меня, Наземный. Мне не следовало приносить тебя обратно в Регалию. Я должен был предвидеть, что все будет именно так, — с горечью сказал Арес.