— Девора Мюррей, я серп Анастасия, и вы избраны для прополки.

Глаза миссис Мюррей заметались по сторонам, точно ища в словах серпа спасительную лазейку. Но лазейки не существовало. Заявление, простое и ясное, невозможно было истолковать иначе.

— Колин, я перезвоню, — сказала она в телефон, как будто появление серпа Анастасии было всего лишь досадной помехой, а не смертным приговором.

Включился зеленый. Миссис Мюррей не двинулась через дорогу. И наконец до нее дошло, что происходит.

— О боже мой, о боже мой! — залепетала она. — Прямо здесь? Прямо сейчас?

Цитра вынула из складок мантии пистолет-мезоинжектор и быстро сделала инъекцию в руку миссис Мюррей. Та ахнула.

— Вот так, да? Я сейчас умру?

Цитра не ответила. Она дала женщине немного потомиться мыслью о смерти. Имелась веская причина, почему Цитра допускала эти моменты неуверенности. Миссис Мюррей стояла недвижно, ожидая, когда под ней подломятся ноги, когда вокруг сомкнется тьма. Она походила на маленького ребенка, беспомощного и позабытого всеми. Внезапно ее телефон, сумочка, ногти, рукав и пуговица потеряли всякое значение. Она мгновенно увидела всю свою жизнь в перспективе. Именно этого и хотела Анастасия — дать своим избранникам шанс остро и живо осознать перспективу. Это делалось ради их же блага.

— Вы избраны для прополки, — повторила Цитра — спокойно, без осуждения или злорадства, но с состраданием. — Я даю вам один месяц на то, чтобы привести вашу жизнь в порядок и попрощаться с близкими. Один месяц на то, чтобы обрести завершенность. А потом мы встретимся, и вы скажете мне, как хотите умереть.

Цитра наблюдала, как женщина пытается осмыслить сказанное.

— Месяц? Как хочу умереть? А вы не дурачите меня? Может, это какой-то тест?

Цитра вздохнула. Народ привык, что серпы являются, словно ангелы смерти, и забирают жизнь в то же мгновение. Другой подход ставит людей в тупик. Но у каждого серпа есть право выполнять свою работу, как он считает нужным. Серп Анастасия выбрала такой способ.

— Это не тест и не обман, — проговорила Цитра. — Один месяц. Следящий чип, который я только что вживила вам в руку, содержит гранулу смертельного яда, но она активируется только в случае, если вы попытаетесь покинуть Средмерику или если через тридцать дней не войдете со мной в контакт, чтобы сообщить, какой вид прополки избираете. — Цитра вручила женщине визитную карточку: бирюзовые чернила на белом фоне, простая надпись «Серп Анастасия» и номер телефона, предназначенный только для избранников. — Если вы потеряете карточку, не беспокойтесь, просто позвоните на общий номер средмериканской коллегии серпов, выберите «три» и, следуя инструкциям, оставьте для меня сообщение.

Чуть помолчав, Цитра добавила:

— И, пожалуйста, не пытайтесь получить иммунитет от другого серпа — они обнаружат, что вы помечены, и выполют вас на месте.

Глаза миссис Мюррей наполнились слезами. Цитра видела, что вслед за ними поднимается гнев. Вполне ожидаемо.

— Сколько тебе лет? — обвиняющим и немного презрительным тоном вопросила миссис Мюррей. — Как ты можешь быть серпом?! Тебе же восемнадцать, не больше!

— Только что исполнилось, — подтвердила Цитра. — Но я уже почти год как серп. Вам может не нравиться, что вас выполет серп-юниор, но вы все равно обязаны подчиниться.

Теперь настал черед торговли.

— Пожалуйста, — взмолилась женщина, — не могли бы вы дать мне еще шесть месяцев? У меня дочка выходит замуж в мае…

— Уверена, она сможет перенести свадьбу на более ранний срок.

Цитре не хотелось, чтобы ее слова прозвучали бессердечно. Она и вправду сочувствовала миссис Мюррей, но у нее было этическое обязательство твердо держаться принятого решения. В Эпоху Смертности люди не могли торговаться со смертью. То же самое должно быть и с серпами.

— Вы поняли все, что я вам сказала? — осведомилась Цитра. Женщина вытерла слезы, кивнула.

— Надеюсь, — проговорила она, — что когда-нибудь в твоей, как я уверена, долгой-долгой жизни кто-нибудь причинит тебе такие же страдания, какие ты причиняешь другим.

Цитра выпрямилась и с достоинством, подобающим почтенному серпу Анастасии, сказала:

— Вот уж об этом вам беспокоиться ни к чему.

Затем она повернулась к миссис Мюррей спиной и ушла, оставив несчастную в одиночестве искать путь через этот перекресток ее жизни.

На весеннем конклаве — первом конклаве Цитры в качестве рукоположенного серпа — Цитре вынесли выговор за то, что она существенно не добрала свою квоту. Позже, когда другие средмериканские серпы узнали, что она предупреждает объекты за месяц до прополки, они пришли в негодование.

Серп Кюри, по-прежнему ее наставница, предостерегала Цитру:

— Всё, кроме решительного действия, они рассматривают как слабость. Раскричатся, что ты просто слабохарактерная и посвящать тебя в серпы было ошибкой. Правда, поделать-то они ничего не могут. Кольцо отобрать нельзя. Можно только клевать тебя.

Цитру привело в изумление то, что возмущались не только так называемые серпы «нового порядка», но и представители «старой гвардии». Никому не понравилась идея давать простым гражданам хотя бы толику контроля над собственной прополкой.

— Это аморально! — вопили они. — Это негуманно!

Даже серп Мандела, председатель аттестационной комиссии, стойкий защитник Цитры, укорил ее:

— Знать, что твоя кончина близка — это очень жестокое испытание. Как же несчастны эти люди, доживающие свои последние дни!

Но серп Анастасия была непоколебима — или, во всяком случае, никому не позволила увидеть, как ее прошибает пот. Она привела свои аргументы и не собиралась сдавать позиции.

— Я изучала Смертную Эпоху, — возразила она оппонентам, — и знаю, что и в те времена смерть не всегда была мгновенной. Например, существовали болезни, посылавшие людям предупреждение. Они и их близкие получали возможность подготовиться к неизбежному.

Многочисленное собрание серпов зарокотало. Большинство комментариев носили издевательский или неодобрительный характер, но среди них Цитра расслышала и несколько голосов, утверждавших, что в ее словах есть зерно истины.

— Но позволять… э… приговоренным… избирать метод своей прополки?! Это же просто варварство! — выкрикнул серп Трумэн.

— Большее варварство, чем удар электрическим током? Или обезглавливание? Или нож прямо в сердце? Если позволить людям решать самим, не кажется ли вам, что они предпочтут наиболее приемлемый для себя способ? Кто мы такие, чтобы называть их выбор варварством?

На этот раз зал отреагировал с меньшим возмущением. Не потому, что серпы согласились с ее аргументами, а потому, что потеряли интерес к теме. Зеленая девчонка, пусть даже и занявшая свою должность при весьма спорных обстоятельствах, не заслуживала слишком длительного внимания.

— Ни один закон не нарушен, — настаивала Цитра. — Таков мой способ прополки и точка!

Верховный Клинок Ксенократ, которому, по-видимому, было все равно, кто прав, кто нет, обратился к Гласу Закона. Тот не нашел оснований для возражений. В своем первом противостоянии с конклавом серп Анастасия одержала победу.

Случившееся произвело на Кюри весьма глубокое впечатление.

— А я-то была уверена, что они установят тебе что-то вроде испытательного срока: будут предписывать, кого и как полоть, и заставят придерживаться строгого расписания! Могли бы — но не стали. Это говорит о тебе гораздо больше, чем ты думаешь.

— Говорит что? Что я заноза в заднице нашей коллегии? Так они и раньше это знали.

— Нет, — ухмыльнулась серп Кюри. — Это показывает, что они принимают тебя всерьез.

Пожалуй, и правда, это больше, чем могла бы сказать о себе Цитра. Ей самой время от времени казалось, что она просто играет в каком-то спектакле. Еще и бирюзовый костюмчик напялила.

Как выяснилось, выбранный ею способ прополки оказался весьма успешным. Лишь немногие ее избранники не вернулись в положенный срок. Двое умерли, пытаясь пересечь границу Техаса, еще один — на границе Западмерики, где никто не осмелился притронуться к телу, пока Анастасия не явилась лично и не объявила человека выполотым. Еще троих нашли в их постелях, когда подошел срок активирования ядовитой гранулы. Они предпочли тихую смерть от яда повторной встрече с серпом Анастасией.