– Первый день войны еще не кончился, а ты уже уверен, что мы потерпим поражение?

– Я уверен, что пытаться воевать с ними как с равным противником – это чистый идиотизм. Мы сейчас как воины Чингисхана против бомбардировочной авиации.

– Ну, на крайний случай у нас есть ядерное оружие.

– Ага. А также химическое и бактериологическое. Китайцы уже попробовали – сильно им это помогло?

– Китайцы это опровергают.

Действительно, официальные китайские источники утверждали, что не пускали никакой ракеты с ядерной боеголовкой. Зато они обстреливали «цель 120» большим количеством ракет с обычными боеголовками, и, вероятно, именно взрыв одной из них вызвал к жизни этот нелепый слух.

– Наши тоже много чего опровергают, – сказал майор Богатырев. – Но ведь вот даже ты слушаешь не государственный канал, а местный.

– Это «Радио России», – возразил контрразведчик. – Просто местное включение.

– А! Тогда извини.

– Да ничего, бывает. Меня другое беспокоит. Что мне с тобой делать? Подозрение в шпионаже, родственники под следствием, пораженческие настроения и крайне странная осведомленность о тактике и стратегии инопланетян. Хороший букет, правда? Вот и скажи теперь, что мне с тобой делать?

– А ты бы меня отпустил, – ответил Вадим. – А то я слышал, у нас скоро вылет боевой.

– Ты же не веришь в успех этой операции.

– Ну и что? Я вот и в Бога не верю, а сейчас мне что-то очень хочется помолиться. Все равно ведь ничего другого не остается.

Когда Игорь Демьяновский очнулся, над ним простиралось бездонное синее небо. В голове был туман, в теле – неодолимая слабость, и с памятью тоже что-то не так.

В мозгу мелькали мысли о пришельцах, но Игорь не сразу вспомнил, чем они вызваны. Но потом небо наполовину скрыла склонившаяся над ним фигура, и Игорь увидел прямо перед собой странное лицо.

Такой белоснежной кожи у людей не бывает, если только это не замороженный заживо покойник. Но даже и тогда цвет будет другим.

В этом лице вовсе не было мертвенной бледности, и цвет кожи очень гармонично сочетался с цветом волос, словно сотканных изо льда.

На Игоря внимательно смотрели холодные серые глаза, а губы этого существа были словно покрашены платиновой помадой.

Нарушал эту цветовую гармонию только черный роговой ромб на лбу.

Разумеется, Игорь сразу понял, что перед ним инопланетянин. А вот насчет пола сомневался, пока не услышал голос этого существа.

Голос был женский, звонкий и мелодичный, словно инопланетянка не говорила, а пела.

– Ты солдат? – услышал Игорь первый вопрос.

В голове у него промелькнули сценки из фантастических романов, где пришельцы общаются с помощью телепатии и таким образом преодолевают языковой барьер.

Он даже подумал, не является ли странное образование на лбу телепатическим органом, но тут же отбросил эту мысль.

У инопланетянки шевелились губы и в голосе отчетливо слышался акцент.

– А ты кто? – спросил Игорь, пытаясь сесть. Рядом очень кстати оказалась легковая машина, и Демьяновский привалился к ее боку спиной.

– Я должна задать тебе вопросы, – сказала инопланетянка, и Игорь не понял, то ли она просто обозначила свою задачу, то ли это более вежливый эквивалент фразы: «Здесь вопросы задаю я».

Но следующий вопрос задал все-таки Игорь. Он увидел, что буквально в двух шагах от него лежит ефрейтор Разуваев, не подающий никаких признаков жизни, хотя ни видимых повреждений, ни даже голубых пятен на его теле и одежде не было.

– Что с ефрейтором? – спросил Игорь, скосив на Разуваева глаза.

– Ефрейтор, – повторила за ним инопланетянка. – Это воинское звание… Второе снизу в этой стране. Ты говоришь про этого человека? С ним ничего. Обычная деактивация.

«Вот как это называется», – подумал Игорь, но тут его внимание привлекла другая картина. Две инопланетянки с золотистой кожей и такими же волосами привели откуда-то из-за машин полуобнаженную девушку. Выше пояса на ней ничего не было, а джинсы превратились в лохмотья.

– Это тоже сними, – сказала ей белокожая инопланетянка, ткнув пальцем в остатки брюк.

– Вы не имеете права, – огрызнулась девушка. – Я журналистка. Вам что, не говорили, как надо обращаться с журналистами?

– Журналисты… – произнесла белокожая, пытаясь копировать произношение. – Распространители информации. У тебя должно быть много информации. Сними одежду, и мы будем говорить.

– Не буду я с вами говорить! И раздеваться не буду! Какого черта?

Белокожая молча повернула что-то на своем деактиваторе и прострочила белым градом аккуратно сначала одну ногу девушки, а потом и другую.

– Ай! – вскрикнула та, отпрыгивая, но ее тут же цепко ухватили под руки две охранницы.

Остатки брюк поползли по ногам грязно-серой жидкостью, и, когда руки ее отпустили, назвавшаяся журналисткой стала с отвращением оттирать с ног эту гадость.

Грязь оттиралась неожиданно легко, не оставляя на коже никаких следов, но от этого было не легче, ибо теперь девушка стояла перед всеми полностью обнаженная.

– Низшие существа не имеют права на одежду, если они не служат свету истинного разума, – сказала белокожая инопланетянка. – Внешний вид дикарей должен соответствовать их сущности.

– Сами вы дикари! – взвилась журналистка.

– Обычная реакция варваров, – кивнула инопланетянка. – Дикари не способны оценить, насколько низок их уровень развития.

– Ты на себя посмотри! – не унималась журналистка.

– Мои предки тоже были дикарями, и в этом нет ничего плохого, – сообщила инопланетянка, очевидно, не вполне поняв реплику девушки. – Но они удостоились просветления и стали частью великой цивилизации. И то, что высшие существа отказались от меня слишком рано, ничего не значит. Ведь они посчитали меня достойной нести свет истинного разума в страны варваров.

Пока инопланетянка пререкалась с обнаженной девушкой, которая называла себя журналисткой, Игорь Демьяновский отсиделся у борта машины и почувствовал, что силы вернулись к нему. Но от них не было никакой пользы.

Не было смысла даже пытаться бежать. Все окружающее пространство контролировали параболоиды, висящие и барражирующие на разной высоте.

Но по каким-то признакам Игорь почувствовал, что к нему здесь отношение особое. Например, ефрейтора Разуваева, едва разбудив, сразу же поставили на ноги и приказали раздеться.

Однако тупо ждать своей участи и радоваться, что на него пока не обращают внимания, Демьяновский по складу характера не мог.

– Ты откуда так хорошо язык знаешь? – спросил он, поправляя очки, которые чудом уцелели у него на носу.

– Я – офицер разведки, – ответила инопланетянка. – Язык – это моя специальность. А ты рядовой?

– Я военный последней войны, капитан миражей, я сторонник любой стороны, заключающей мир, – продекламировал Игорь, но инопланетянка снова не поняла.

– Ты хороший солдат, – сказала она. – Ты один стрелял и убил двоих. За это с тобой будут обращаться, как с хорошим солдатом.

– Это как? Пинать ногами до смерти?

Именно так поступили бы его сослуживцы с пленным, который убил их друзей. Игорь был в этом уверен и произнес это вслух.

Он никогда не умел держать язык за зубами.

Но не успел он прикусить язык, как инопланетянка развеяла его опасения.

– Так поступили бы варвары, – сказала она. – А мы ценим доблесть врага, даже если это доблесть дикаря. Ты можешь остаться в одежде и получить особые привилегии при переходе на службу цивилизации высшего разума.

– Если вы думаете, что называть нас через слово дикарями и варварами – это хороший способ привлечь людей на службу высшему разуму, то вы сильно ошибаетесь. Даже дикари не любят, когда их так называют.

– Один из принципов истинного разума – не лгать без причины и называть каждую вещь своим именем.

– Называть вещи своими именами? – поправил Игорь. – Хороший принцип. Но вам никогда не приходило в голову, что многое в мире относительно? В том числе и суть вещей, которая влияет на их названия. Чтобы называть вещи своими именами, надо хорошо понимать их суть.