- Я? - с сомнением произнесла она.- Пожалуй, не такая!

  - Так вот,- живо подхватил Дуглас,- у кокоток нет подобных проблем! Они относятся к любовным утехам, как к работе, и не испытывают никаких чувств при её исполнении, кроме единственного - желания заработать!

  Он насмешливо заглянул в её ошеломленные глаза.

  - Шлюха всегда и на всё готова - на любую блажь, на любую прихоть, только плати! За ней не нужно ухаживать, говорить комплименты, идти на уловки и, вообще, суетиться - она все сделает сама, даже расстегнет штаны..., ну, и так далее, - деликатно не стал он развивать тему, - да и потом можно напрочь забыть о её существовании - ни забот, ни хлопот, ни головной боли!

  Внимательно слушающая собеседника и окончательно опьяневшая от грога Лили почувствовала себя задетой - ей не понравилось то, что он сказал, совсем не понравилось!

  - Надо же,- сердито хмыкнула она, глядя прямо в глаза, лежащего в опасной близости мужчины,- как удобно! Странно, что вам ещё за чем-то нужны жены?!

  - Не злись,- рука Дугласа легла на её щёку,- не я начал этот разговор! Но могу тебе ответить и на этот вопрос - от шлюхи не дождешься ни любви, ни нежности, да и своего потомства то же! С ними весело и хорошо отдыхать, но невозможно жить! А жизнь, как ты понимаешь, не может быть вечным праздником!

  - Значит, Том ищет в их объятиях...

  - ... отдыха и развлечения, легкого и забавного времяпрепровождения, когда можно забыть и о том, что ты джентльмен, и о неприятностях с братом, и о фыркающей, как кошка юной фурии - супруге!

  - Значит, по-твоему, я фурия? - взвилась, подскочив на месте, оскорбленная Лили.

   Сильные мужские руки сжали её в тесных объятиях и увлекли назад под уютное тепло одеял:

  - Ты - мой нежный ангел, золотая фея,- защекотал ухо глухой голос и она охнула, оказавшись вплотную прижатой к горячему мужскому телу, напряженному и источаемому нечто очень хорошо ей понятное и находящее живой отклик в её теле,- ты женщина, которую я хочу до безумия, до обморока, до лихорадки, а вынужден полночи проводить в глупых разговорах, потому что ты меня сводишь с ума!

  - И что же я, по-твоему, должна сделать,- Лили безуспешно попыталась отодвинуться от столь опасной близости, но он только крепче сжал объятия,- самой расстегнуть тебе панталоны, как столь обожаемые тобой шлюхи?!

  Хриплый смех был ответом, но теперь она отчетливо слышала, как гулко и часто стучит его сердце, как бурное дыхание вздымает грудь.

  - А ты найдешь застежку? Ты хоть раз раздевала сама мужчину?

  Это становилось невыносимым - волны мучительного озноба, как зараза перекинулись и на неё, заставляя бешено стучать сердце.

  - Тебе, по-прежнему, холодно?

  - Мне, скорее, слишком жарко, - растерянно пробормотала она, и вдруг выпалила на одном дыхании,- ты считаешь, нам стоит этим заняться? Но..., я ведь не люблю вас!

  Его объятия чуть ослабли, но только чуть.

  - Но ты же не думала об этом, когда шла сюда, правда?

  Она уже знала, что эта вертикальная морщинка между бровей, появляется у него, когда он злится.

  - Не сердись, - умоляюще провела она по ней пальцем,- я не хочу, чтобы ты сердился на меня!

  Морщинка разом исчезла, и темные глаза потеплели.

  - Ты можешь попросить прощения за то, что морочила джентльмену голову, прикидываясь доступной женщиной, и покинуть эту постель!

  Лили обрадовалась и... огорчилась одновременно! Она точно знала, что ей нельзя оставаться с ним, но и не хотелось так быстро его терять - с Дугласом было невероятно интересно!

  - Ты ведь не хочешь уходить? - он моментально догадался о её сомнениях,- так зачем же это делать? Давай попробуем вернуться назад - я не знаю, что ты маркиза, я только что купил себе женщину за шесть соверенов и теперь жду от неё утех ровно на такую сумму! Докажи, прежде всего сама себе, что ты дашь сто очков вперед любой шлюхе, что твой муж болван, каких мало, когда теряет время в чужих постелях... ну же, девочка, у тебя никогда больше не будет такого шанса!

  - Ты настоящий змей-искуситель, Майкл, - У Лили пересохли губы от тошнотворного волнения и жаркого возбуждения,- почему бы тебе просто не соблазнить меня, ну, допустим, поцелуями, ласками! У вас, мужчин, большой арсенал одурманивающих средств!

   Дуглас рассмеялся. Его смех был так заразителен, что она улыбнулась в ответ, разом придя в хорошее настроение. Нет, более необычного человека, чем Майкл Дуглас ей ещё не приходилось встречать! И эти губы - они давно притягивали её взгляд, и у Лили даже дыхание перехватило, когда она внезапно подумала, что он должен прекрасно целоваться.

  И она осторожно прикоснулась к его губам поцелуем. Мужское дыхание пахло табаком, вином и обещанием. Томная нега охватила её, как ласковый океан...

  - Это хорошее начало, девочка моя, очень хорошее!

  И она, уютно опустившись назад под нагретые одеяла, теперь бездумно наблюдала, в какой спешке срывает с себя одежду Дуглас, не сводя с неё горящих глаз.

  - Я ещё тогда в трактире,- пробормотала она, завидев его обнаженный торс, - подумала, что у тебя должно быть очень красивое, сильное тело!

  - О, да,- криво усмехнулся Майкл, выбираясь из штанов, - я это заметил! Мужчины всегда замечают интерес в женских глазах, но сейчас..., сейчас ты с ним познакомишься поближе!

  - Почему я тебя так хочу? - прошептала в исступлении молодая женщина, оплетая руками шею любовника и обводя языком раковину его уха.- Может, я распутна до безобразия?

  - Ты великолепна!

  Ей ещё хотелось его кое о чём спросить, но Майкл прильнул к её губам уже совсем другим поцелуем, от которого помутилось в голове и сами по себе призывно разъехались ноги...

  Инн жила все месяцы до родов в 'Кастл-роке'. Округлялась талия, где-то там внутри шевелился младенец, и это была единственная реальность в жизни юной женщины, давно уже потерявшей всякие ориентиры. Поместье Бисби было крайне тихим местом, и казалось отрезанным от остального мира. Здесь неограниченно правил гувернер Тони - Рауль де Соланж, малоразговорчивый и суровый соотечественник. Он подписывал счета, увольнял и принимал на работу прислугу, следил за маленьким хозяйством и вел обширнейшую переписку, чуть ли не со всем миром, судя по диковинным адресатам на конвертах.

  Иннин никто не трогал, и у неё была возможность обустроить жизнь по собственному желанию. Беда заключалась в том, что этих самых желаний у неё не было - стойкая горечь на сердце, тоска по Эдвину не давала сосредоточиться, хоть на чем-нибудь ещё. Вот и приходилось ей неприкаянно бродить по тенистым садам усадьбы или мерить шагами библиотеку, механически сжимая в руках какой-нибудь томик, так и нераскрытого романа.

  Бисби за всё это время она видела не больше трех раз, да и только мельком. Он приезжал к сыну, и, держа мальчика на коленях, подолгу беседовал с месье Раулем, но так как её на эти свидания не приглашали, то Инн считала за лучшее держаться от этого джентльмена как можно дальше. Она по-прежнему его боялась, чуть ли не до тошноты!

   Когда люди проводят так много времени в одном доме, то волей-неволей начинается сближение. Месье Рауль ничуть не форсировал события, и Инн не смогла бы точно назвать тот час, когда их церемонные беседы превратились в нечто большее, но к концу третьего месяца пребывания в 'Кастл-рокке' они уже свободно разговаривали обо всем на свете.

  Первой поведала свою грустную историю, конечно же, она. Соланж её внимательно выслушал. Это произошло в один из весенних вечеров, когда уличная сырость загнала их в уютное тепло гостиной. Тони уже спал, а месье Рауль лениво ковырялся в каких-то бумагах, частью просматривая их, частью откидывая, а Инн опять бездельничала. У неё всё валилось из рук.

  - Так нельзя!- довольно резко сделал ей замечание собеседник. - Уныние - самый тяжкий грех из всех совершаемых человеком! Вы здоровы, у вас есть крыша над головой - что ещё нужно для благополучных родов?