- Эдвин, ты пришел, ты все-таки пришёл! Но почему ты так долго не приходил, я так боялась, что ты больше не любишь меня! Вся истосковалась в разлуке! Ты снился мне каждую ночь, я все бежала, бежала к тебе, а ты уходил куда-то, и я не могла тебя найти!

  - Инн,- руки Мортланда с силой заключили её рыдающее тело в объятия, и макушки волос коснулось его горячее дыхание,- милая, дорогая моя девочка!

  Они застыли на какое-то краткое, но беспредельно счастливое мгновение. А потом всё также стремительно рухнуло.

  - Это ведь был твой выбор,- жестко напомнил любовник, разжимая руки и отступая от поникшей девушки,- я предупреждал, что выбирая ребенка, ты лишаешься меня!

  - Но Эдвин,- Инн взволнованно сжала руки,- разве можно выбирать между вами? Ведь ребенок - это тоже ты!

  И, конечно же, герцогу эти слова не понравились.

  - Нельзя манипулировать чужими чувствами для достижения своих целей!- сухо заметил он.

   Инн почувствовала, как ей становится дурно и противно задрожавшие ноги больше не держат грузное тело. Малыш зашевелился и недовольно заворочался изнутри.

  - Пожалуйста,- с мольбой прошептала она, беспомощно цепляясь за спинку кресла,- прошу вас, не надо ничего больше говорить!

  Мортланд, не прощаясь, вышел из комнаты.

  - Он полюбит моего ребенка,- как молитву прошептала она про себя,- не сможет не полюбить! Пресвятая Дева сделай так, чтобы его сердце открылось нам навстречу, и я буду вечно прославлять твою милость!

   Лили проснулась от громкого стука в дверь, и испуганно подскочила на кровати.

  - Миледи!- звала из-за дверей перепуганная нянька Алекса,- почему вы не спускаетесь к завтраку? Вы же хотели выехать пораньше?

  Покрутив ничего не соображающей головой по сторонам, она, наконец-то, сообразила, что вроде бы находится в гостинице.

  - Сейчас, Мэри! - крикнула леди в ответ. - Пусть готовят завтрак и запрягают!

  И только потом она недоуменно попыталась сообразить, почему спит обнаженной, да ещё завернутой в незнакомое яркое одеяло. Воспоминания о прошедшей ночи, внезапно всплыв в памяти, заставили Лили взвыть от стыда. В панике осмотрела она комнату в поисках одежды - всё было кем-то аккуратно сложено на стуле, хотя она отлично помнила, где её оставила. Лили стремительно схватила рубашку и шокировано замерла. При ближайшем рассмотрении оказалось, что весь её туалет превратился в кучу жалкого тряпья - рубашка, с треснутыми по швам рукавами и расползшимся воротом, платье, лишенное половины пуговиц, и изодранный в куски изящный воротничок.

   Единственное, что уцелело и что едва прикрыло всё безобразие, это была благоразумно снятая в самом начале вечера кофта.

   При выходе из комнаты расстроенная женщина опасливо покосилась в конец коридора, до ужаса боясь увидеть там знакомую фигуру, но дверь в номер Дугласа была открыта и оттуда вышла горничная с охапкой белья. Бормоча что-то нелицеприятное, она прошла мимо замершей женщины и спустилась с лестницы. Лили облегченно перевела дух, догадавшись, что Дуглас, скорее всего, уже уехал. Она представить себе не могла, как бы они встретились при свете дня после того, что произошло! Но, только выехав за пределы постоялого двора, маркиза смогла, наконец-то, облегченно перевести дыхание. Слава Всевышнему, всё обошлось!

  Вырванные у ночи всего-то пара-тройка часов не дали ей выспаться, и поэтому женщина быстро и крепко заснула, не смотря на капризы Алекса, недовольное бурчание няньки, тряску кареты на ухабах и прочие неудобства.

  А когда проснулась, перед её взором предстал непритязательный, увитый плющом и виноградом двухэтажный дом, весьма далекий от помпезности владений Мортландов или Кавендишей.

  - Вот здесь мы и будем жить,- сказала Лили спящему сыну,- подальше от Тейлоров!

   Разумеется, хозяйку никто не ждал, поэтому при виде экипажа на улицу вышел только недоумевающий слуга, да и то случайно оказавшийся возле двери. Но не успела Лили толком расправить поясницу и плечи, да оглядеть двор, как двери распахнулись, и показалась экономка миссис Джексон - дородная женщина лет сорока.

  - Миледи, - неторопливо присела она,- рада вас видеть в Сеттенфорде!

  Лили окинула изучающим взглядом ряды аккуратно подстриженных, вечнозеленых кустарников вокруг дома, голые деревья парка, омытые дождем мраморные ступеньки, и счастливо улыбнулась. Ей здесь всегда нравилось!

  - Я собираюсь какое-то время пожить в этом доме,- любезно пояснила она экономке, делая несколько медленных шагов по двору,- приготовьте нам с сыном комнаты!

  - Но,- попробовала возразить сбитая с толку миссис Джексон,- мы ничего не знали о вашем приезде!

   Лили только безразлично пожала плечами.

  - Моё решение было спонтанным, - пояснила она, и тут же надменно глянула на надувшуюся, как индюк женщину,- мне кажется, вы всегда должны быть готовы к приезду хозяев!

   Экономка, возмущенно упрятав руки под белоснежный фартук, всем видом выражала недовольство - нормальные люди сначала письменно предупреждают о приезде, а не сваливаются, как снег на голову!

   Миссис Джексон много лет жёсткой рукой правила Сеттенфордом, получив это место после смерти свекрови. Хозяева здесь бывали редко - не больше двух раз в год, когда приезжали отбирать многообещающих рысаков или, наоборот, привозили купленных для разведения кобыл и жеребцов. Денек, другой, и Тейлоры отправлялись восвояси, едва ли обращая внимание на тех, кто их обслуживает, но иное дело молоденькая леди, чуть ли не с колыбели известная на всю округу вздорным и тяжелым характером!

   Мрачные предположения экономки подтвердились. Буквально через полчаса дом стал напоминать разворошенный улей. Миледи не нравилось всё, что ей предлагали, и, наконец, она остановила свой выбор на комнате деверя, приказав выбросить за дверь все принадлежавшие ему вещи, оставив из прежней обстановки лишь тяжелую медную ванну.

  Потом была очередь детской - гвалт, пыль, служанки с ведрами и тряпками, выбиваемые во дворе ковры и шторы, и среди этого гама энергичная и неспокойная, как язычок пламени молодая женщин в дорожном костюме.

  Нет, чтобы помыться, переодеться, отдохнуть с дороги, а потом потихоньку ознакомиться с хозяйством. Но этой было нужно всё, сразу и сейчас - похоже, леди не могла ни минуты посидеть на месте, носясь, как ураган по всему дому! У миссис Джексон при виде такого разбоя в собственном царстве не выдержали нервы, и она тайком послала одного из кухонных мальчишек к лорду Кавендишу с сообщением о приезде дочери, втайне надеясь, что тот избавит Сеттенфорд от такой напасти.

  Лили, действительно, чувствовала странный нервический подъем, невероятный всплеск энергии и сил. Она боялась хоть на миг остановиться, потому что тогда бы пришлось задуматься о том, что случилось прошлой ночью, а думать о Дугласе женщина не хотела и не могла, потому что... потому что не могла найти ни одного аргумента для оправдания собственной выходки.

  Но когда экономка спросила её об обеде, Лили вдруг осознала, что голодна и устала, и что нужно помыться и... успокоиться! Она уже собралась направиться к себе, к давно дожидающейся ванне и чистому платью, когда во дворе Сеттерфорда загрохотали колеса подъезжающего экипажа.

  И пока Лили раздумывала, не отказать ли внезапному гостю, в широко раскрытую обрадованной миссис Джексон дверь вошел лорд Кавендиш.

   Прямо скажем, отношения между отцом и дочерью были не простыми, но они любили друг друга. Вот и сейчас, ласково обняв подбежавшую Лили, лорд все-таки не преминул недовольно заметить:

  - Дорогая, ты пропахла табаком, как гвардеец! И почему расхаживаешь по дому в столь странном виде, неужели до сих пор не распаковала багаж?

  Пришлось маркизе, заикаясь и отводя глаза, мямлить об остановке в грязной гостинице, где мол, все провоняло всякой гадостью, и что она собиралась второпях, но всё равно скоро переоденется, и так далее.