Когда Горячев поднял руки вверх, что-то показывая друзьям, и его белая футболка задралась, я успела рассмотреть те самые косые мышцы живота и даже красные трусы, выглядывающие из-под джинс, которые непонятно как держались на его бедрах. От такой картинки у меня внезапно пересохли губы так, что мне пришлось их облизать.

Я с интересом разглядывала его, отмечая, что он привлекателен не только физически. В нем было что-то дикое, необузданное, опасное. От него хотелось бежать и в тот же момент лететь навстречу. И я радовалась, что бежать мне хочется больше. Мне было страшно рядом с ним. И я очень надеялась, что это наша единственная встреча.

А потом мы снова столкнулись взглядами. Он посмотрел на меня так неожиданно, что я не успела скрыть своего интереса. И он это понял. Поэтому усмехнулся, покачал головой и отвернулся.

А я покраснела до корней волос.

Потому что была поймана с поличным. И потому что последние десять минут, я не просто изучала этого нахала, я еще и сравнивала его со своим будущим мужем.

Ситуация была хуже некуда.

Но расстроиться я не успела. Было объявлено начало заезда и Смоленцев, крепко поцеловав меня на удачу, поспешил к месту старта, оставив меня со своими друзьями. К счастью, Клим ушел вместе с ним, и я с облегчением выдохнула.

Ребята проводили нас с Ленкой к трибуне, которую сюда притащили со старого стадиона, и мы, заняв места на самом верху, готовились болеть за Смоленцева. Переживания за Ваньку немного отвлекли меня от знакомства с Климом.

Заезд был коротким. В пределах аэропорта. Поэтому нам хорошо был виден весь маршрут. И я радовалась, что все произойдет на моих глазах.

Мое сердечко бешено стучало. Я очень переживала за Смоленцева. Остальным было пофиг. Здесь была другая атмосфера. Все было как в кино.

Четыре машины, включая Субару Смоленцева, выровнялись по линии старта. Длинноногая красотка с флагами плавно прошествовала между заведенными автомобилями и остановилась в нескольких метрах от соревнующихся.

Музыка, голоса людей, шум моторов – все смешалось в один звук, а потом один взмах флагом, и машины сорвались с места.

Это все, что я видела. Мне стало так страшно, что я зажмурила глаза. Мысленно я молилась, чтобы Ванька просто остался жив, понимая, что гонки – это точно не мое. И это последний раз, когда я здесь нахожусь.

Когда Ленка завизжала и начала меня обнимать, я открыла глаза.

Смоленцев приехал первый и все закончилось. Я снова выдохнула с облегчением. А когда он, приняв кучу поздравлений, поднялся ко мне, я поняла, что вот-вот расплачусь. Слишком богатый вечер на эмоциональные события. Я перегорела.

- Я больше тебя туда не отпущу, – прошептала ему на ухо, крепко обнимая его за шею. – Я тут чуть не умерла, Смоленцев.

- Ну, ты чего, сладкая, – Ванька рассмеялся, – это был самый безопасный заезд!

- Мне его хватило по горло! Посмотри, у меня руки дрожат! И ноги тоже!

Ванька притянул меня к себе еще ближе и поцеловал. Осторожно, нежно, успокаивая мои расшатавшиеся нервишки. И когда, я расслабилась в его руках, он вдруг виновато сообщил:

- Янчик, зайчик, у меня еще одна гонка. По городу. В полночь. Я не могу отказаться. Ты же ведь подождешь меня?

Я замерла в недоумении. Вроде ничего страшного в просьбе Вани не было, но мне сразу стало как-то холодно. Наверное, потому что мы заранее с ним договорились, что домой мы вернемся в районе полуночи. Я никогда не задерживалась допоздна, и мои родители вряд ли поймут, если я заявлюсь под утро. А это будет именно так. Но все равно спросила, в глубине души надеясь, что все можно переиграть:

- До утра?

- К сожалению, не раньше трех освобожусь…

- Ты же знаешь, что я не могу…

- Знаю. Но честно не могу ничего сделать!

Было очень обидно.

Я понимала, что это его основной заработок, и была уверена, что Смоленцев так поступает неспециально, но все равно расстроилась.

- Я поеду домой. На такси.

- Черт! Ян! Ну, прости меня! Я правда не ожидал, что так все получится. И я очень хочу быть с тобой, но не могу сейчас. Самый разгар сезона!

Ваня снова притянул меня к себе и принялся нашептывать слова любви, крепко прижимая к себе.

- Ну хочешь, мы все выходные проведем вместе. Вечером в пятницу рванем на турбазу с друзьями и вернемся только в воскресенье. Можешь вон Смирнову с собой позвать! Я Плута и Алису возьму! Будет весело! Самое главное, что мы будем вместе целых двое суток. Давай, сладкая, соглашайся. И не дуйся на меня.

Ну как на него можно дуться?

В его глазах было столько вины, а в словах столько мольбы, что мне ничего не оставалось, как растаять и все ему простить:

- Ладно, Смоленцев! Вызови такси и проводи меня! А завтра с утра я жду тебя с фисташковым мороженым. И о том, что ты не выспался, я ничего слышать не хочу!

- Ты самая лучшая девчонка на свете! – Смоленцев моментально засиял, как начищенная до блеска монета. – Пойдем, я уже позаботился о тебе. Никакого такси!

- Лен! Ты с нами? – Я повернулась к Смирновой, которая вовсю переглядывалась с парнем, который сидел в паре метров от нас.

- Нет! Я остаюсь! – Ленка даже не повернулась в нашу сторону.

Она нашла себе жертву. Или ее нашли.

- Уверена?

- Угу.

Я хотела еще раз позвать ее, но Смоленцев перебил меня:

-Пошли! Твоя подружка взрослая девочка и не пропадет!

Оставлять Ленку одну не хотелось, но Ванька был прав. Смирнову теперь никакими пряниками отсюда не утащишь.

Я послушно взяла Смоленцева за руку и последовала за ним.

В этот раз пробираться сквозь толпу было сложнее. Она стала больше и плотнее. Спросить у Вани о том, куда и зачем мы идем, возможности не было. Я уже давно потерялась и не понимала, где вход или выход, и просто слепо доверяла своему парню.

- Смотри, какая красотка тебя повезет домой, – Смоленцев остановился внезапно. Я даже врезалась в него.

А когда он отошел немного в сторону, то я увидела, действительно красотку. Ярко-красную, каплевидную, слишком дорогую и совсем нереальную. Такие машины бывают только у мажоров, ну или в кино.

- Феррари? – прошептала я, не веря в то, что вижу этот спорткар вживую.

Нет, я не фанат автомобилей, но когда встречаешься с гонщиком, то волей не волей начинаешь разбираться в спортивных тачках.

- Она самая, – довольно кивнул Смоленцев

- Ты серьезно? Я поеду домой на ней? – не веря в очередной за этот вечер сюрприз, переспросила я.

- Все ради моей любимой девочки! – Смоленцев притянул меня к себе и поцеловал.

На нас снова смотрели. Я снова стеснялась. Но Смоленцев хоть и засунул свой язык глубоко в мой рот, вел себя вполне прилично. А может я просто устала, поэтому не стала сопротивляться и напоминать Ваньке, как я не люблю все это делать прилюдно.

Насытившись моим ртом, Смоленцев оторвался от меня и открыл дверцу машины. Склонившись к водителю, Ванька строго произнес:

- Будьте добры, прямо до подъезда! И не гоните!

Водитель что-то ему ответил, но из-за шума я не разобрала. Да и какая разница. Все мои мысли были заняты машиной. Ведь это действительно мечта любого уважающего себя гонщика. Мое сердце в который раз за вечер совершило кульбит, а ладони вспотели от волнения и предвкушения одновременно.

Когда Ванька поднялся и предложил мне сесть в авто, я радостно ему улыбнулась, чмокнула его в губы и осторожно опустилась на переднее сиденье.

За моей спиной раздался характерный щелчок замка и в ту же секунду, я поняла, что оказалась в ловушке.

За рулем этой мечты сидел Клим Горячев.

Клим

Она меня боялась.

Я прям видел этот вселенский ужас, который плескался в ее глазах. Словно не ожидала меня здесь увидеть. А теперь прижималась к двери и была готова выскочить из машины.

Мне похер. Я не собирался выяснять, что у нее там в голове. Ванек попросил подвезти, я согласился. Все, меня больше ничего не интересовало.