– Эйс…

Впиваюсь в губы, показывая всю силу моего желания подчинить её себе. Демонстрируя свою власть над этой женщиной, и оставляя воспоминания моего грубого признания, подминаю под себя всё, что раньше казалось для меня недоступным. Открыто признаться в том, что эта женщина принадлежит мне – опасное решение. Но, выбирая между «отпустить навсегда» и «встретиться со страхами», я предпочту последнее, чтобы освободиться от зависимости быть средством уничтожения.

Отрываясь от её губ и встречаясь с удивлённо распахнутыми синими глазами, наполненными восхищением и добровольным согласием, говорю то, что теперь неизбежно для обоих:

– Жду контракт не позднее полуночи, гадюка.

Отпуская её, под абсолютную тишину в зале, достаю из кармана несколько купюр и, бросая на стол, направляюсь к выходу. Вот теперь о скуке можно забыть надолго.

– Сэр, ваша гостья будет в доме через пару минут. Её машина миновала ворота только что, – сообщает мне Гамильтон.

– Спасибо. Я сам её встречу, – кивая ему, убираю распечатки, присланные с контрактом, где была указана неимоверная, по моим суждениям сумма, в миллион фунтов. Но Нейсон легко согласился на неё, и к тому же отсутствовали требования о моём повторном медицинском осмотре. Деньги были перечислены пару часов назад. После поступления платежа со мной связалась Кьяра и подтвердила приезд Бланш к десяти утра.

Нет, я до сих пор не знаю, как вести себя. У меня не бывало гостей, и это вынуждает меня примириться с тем фактом, что всё это в прошлом, которому не должно быть места в моей жизни. Но помимо документов Бланш прислала мне ознакомительную информацию с наглядными фотографиями и советами, как правильно использовать стек. Это меня очень сильно заинтересовало, отчего на сон удалось выделить всего три часа, чтобы скорее вернуться к доскональному изучению такого предмета, как наказание. Предстоящие два дня мне представляются самыми настоящими из того, что могло произойти со мной.

– Мистер Рассел, доброе утро. Рада видеть вас вновь в числе моих клиентов, – мягко улыбаясь, Бланш, оставляя чемодан на подъездной дорожке, медленно приближается ко мне.

Широкополая бежевая шляпа, небрежно, на первый взгляд, распахнутое пальто и облегающее платье светлых тонов придают ей вид особы не менее титулованной, чем другие. В тон платью изящные туфли на высоких каблуках и маленькая брендовая сумочка. Никто не сможет угадать, если увидит эту женщину, чем она зарабатывает. Она слишком элегантна для своей профессии и так же сексуальна, как и раньше.

– Гадюка, умеешь испортить настроение с первой фразы, – усмехаюсь я.

– Я тренировалась, чтобы достичь максимального успеха на этом поприще.

– Добро пожаловать в мой дом, – отхожу от двери, пропуская её внутрь, но Бланш продолжает стоять на том же месте.

– Что-то не так? – Хмуро интересуюсь я.

– Любуюсь, психопат, тем местом, которым ты так дорожишь. В ту ночь у меня не было желания осмотреть твоё поместье, как следует, сегодня же дай мне возможность полностью осознать, что ты распахнул для меня двери и впускаешь в свой мир, – спокойно отзывается она.

– Ещё раз спрошу, что не так? – Мрачно повторяю я.

– Мой чемодан. Он же не будет стоять на улице, Эйс. Первое правило гостеприимства – сделай так, чтобы я почувствовала себя желанной гостьей, а не вынужденной, – она указывает головой на багаж, вызывая во мне раздражение.

– Первое правило моего дома – не указывай мне, что делать, и я не укажу тебе на твоё место на коленях передо мной. Гамильтон! – Кричу я, отчего Бланш кривится, а затем подавляет довольный хохот, поджимая губы, когда мужчина с испуганным видом появляется рядом со мной.

– Да, сэр. Что случилось?

– Познакомься лично с чемоданом, стоящим за спиной этой гадюки, и проводи его в условленную спальню, – произношу я.

– Хм, я… да, конечно, – сухо кивая, Гамильтон выходит на улицу.

– Очень рада познакомиться, – улыбаясь, говорит Бланш.

– Не знал, что гадюки знают человеческую речь, как и то, что неодушевлённые предметы разговаривают, – фыркает мужчина, огибая гостью, и теперь настаёт моя очередь улыбаться.

– К вашему сведению, сэр, они не только знают человеческую речь, но ещё и кусаются. Больно. Ядовито. Смертельно. Будьте осторожны в обращении с ними, не думаю, что мистер Рассел захочет потерять такого интересного работника, как вы, – парирует Бланш. Гамильтон недовольно поджимает губы и резко поднимает её чемодан.

– В спальню мистера Рассела, пожалуйста. Другого я не желаю. Это приказ, – чётко произносит Бланш и входит в дом.

– Но я…

– Не перечьте мне, сэр, я взяла с собой несколько видов девайсов для порки. Не вызывайте во мне желания вас наказать, – перебивая его, Бланш снимает шляпу, и, счастливо улыбаясь, поворачивается ко мне.

Чёрт, это было самое удивительное общение с мужчиной, желающим оскорбить её. И она выиграла, потому что Гамильтон буквально на глазах превращается в потерянного ребёнка, осознающего, чем ему пригрозили так чётко.

– Мне нравится, психопат. Я воодушевлена таким приёмом, – произносит она, сверкая, действительно, радостью в глазах.

– Значит, тебе понравится всё, что я приготовил. Тебе показать дом? – Предлагаю я.

– Ох, нет. Не хочу, к тому же я не собираюсь привыкать к этому месту, так что перейдём к самому интересному. Хочу опасности, Эйс, хотя, признаюсь, вчера ты меня так глубоко шокировал, что я до сих пор не решаюсь в это поверить.

– Тогда мы оба были в шоке и, видимо, то, что ты находишься здесь против моего желания, говорит о том, что я тоже ещё не отошёл.

– Это так возбуждает. И я выполнила твою просьбу, а меня уже с ума сводит воздержание. Поэтому где ты хочешь оказаться сейчас? – Она подходит ко мне и кладёт руку в перчатке мне на щёку, поглаживая её.

– Хорошая гадюка, ты становишься послушной, и это тоже меня довольно сильно радует. Но, для начала, я должен поинтересоваться, голодна ты или нет. Ты откажешься, затем мы будем тянуть время, и в итоге будем выглядеть полными идиотами. Так что давай выберем самих себя, хорошо? Ты и я, – перехватываю её руку и медленно стягиваю перчатку.

– Прекрасное предложение, Эйс. Тогда я бы хотела заняться сексом, а затем вступить с тобой в какую-нибудь опасную игру. Затем снова секс и немного тишины. Твои фантазии?

– Не имею понятия, я слишком долго боролся с собой, чтобы добровольно решиться на твоё пребывание здесь, что не обдумал этого. Да и ты прислала мне достаточно информации для бессонной ночи, – честно признаюсь я.

– Тогда тебе нужно время, чтобы немного привыкнуть к мысли, что я здесь. Проводишь меня в спальню, я переоденусь? – Предлагает Бланш, и я киваю, считая её вывод самым верным. Я нервничаю. Безумно нервничаю, когда она кладёт свою руку на мою и оглядывает пространство. Бланш со скучающим интересом разглядывает лестницу, по которой мы поднимаемся, а затем просто улыбается, когда доходим до спальни, в которой находится Гамильтон.

Вообще, я планировал поселить её в другом конце коридора, но отчего-то присутствие Бланш в моей комнате сейчас выглядело правильным. Она как будто вернулась домой, на своё место и совершенно не переживала о том, насколько мне сложно принимать всё это.

– Сэр, будут ещё распоряжения? – Обращается ко мне Гамильтон, демонстративно игнорируя гостью. Пока она снимает пальто и аккуратно складывает вещи на кресле, я даже забываю о том, что меня о чём-то спросили.

– Сэр? – Гамильтон делает шаг, перекрывая мне обзор на Бланш и я, моргая, отрицательно качаю головой.

– Тогда обед будет подан к часу дня, – сообщает он и, огибая меня, выходит из спальни.

– Я ему нравлюсь, – замечает Бланш, вызывая во мне совершенно противоположные ощущения.

– Обычно мужчины предпочитают расставлять рамки, вознося себя выше, чем на самом деле они есть. А этот, бывший военный, не доверяющий никому, а только своему Хозяину, очень недоволен новой знакомой, коей являюсь я. Но он уже понимает, что я довольно сильный противник, и лучше не нервировать мою неустойчивую психику во избежание неприятных эмоций и проигрыша, – добавляя, она подходит к чемодану и кладёт его на пол.