– Вот и прекрасно, значит, завтра у тебя не останется времени для скуки, – весело отвечая, она подхватывает два полотенца и возвращается к ванне.

– Первая часть твоего рассказа имеет отголоски правды, я узнаю о программе. Была ли такая на самом деле. Твоя любовь к жестокости – абсолютная правда, возможно, наблюдение за сексом тоже. Но я никогда не поверю, что ты позволишь кому-то пыхтеть на тебе и вонять. Нет, там был кто-то другой, важный, возможно, мэр города, которого ты шантажировала и вытянула из него деньги. Он знакомил тебя с другими, – её улыбка становится ещё шире, и она присаживается на корточки. Подползаю к краю ванны и хватаю её за подбородок.

– Я хочу знать твоё стоп-слово, гадюка, – шепчу я, грубо целуя её в губы.

– Догадайся, Эйс. Что для меня так страшно в этом мире? Что заставит меня остановиться и больше никогда не позволять себе большего? – Отпускаю её подбородок, и Бланш поднимается, предлагая мне руку.

– Чувства. Ты боишься чувств, – отвечаю я, принимая из её рук полотенце.

– Дальше, – кивает она, обматываясь своим, и идёт спиной к спальне.

– А самое опасное для тебя – влюбиться. Точнее, отдать своё сердце, свой разум, свою волю, своё подчинение только одному. Значит, твоё стоп-слово – любовь, – догадываюсь я. Бланш останавливается и хватает меня за халат, притягивая к себе.

– Не совсем, – шепчет она, облизывая губы и опуская руку к моему члену.

– Я люблю тебя, – вот что вызывает во мне самый жуткий страх. Это признание. Три слова, означающие смерть.

– Ты так боишься того, чему сама учишь меня. Чувствовать, – цепляю кончик полотенца, и оно падает к её ногам.

– Наоборот, я обожаю чувствовать. И сейчас я чувствую, что ты хочешь наказать меня за ложь, а может быть, поблагодарить вновь за правду, – шепчет она, целуя мою шею.

– Ты снова уходишь от темы, применяя другой вариант отвлечения моего сознания, гадюка. Я разрешаю тебе это сделать, потому что наказывать тебя мне понравилось, – подхватываю её за ягодицы и сажаю на себя. Она смеётся, обнимая меня за шею, её глаза блестят озорством юной девчонки, безмятежной и счастливой. Такой я её не видел ещё, и это всё только для меня.

Но отчего-то эта лёгкость причиняет мне боль. Кто она такая на самом деле? Почему она так боится несуществующих чувств? Почему я так сильно хочу её? Плевать на эти вопросы, сегодня моя ночь, а завтра всё вернётся на свои места. У меня есть несколько часов, чтобы заставить сознание Бланш Фокс поверить в то, что я не шутил, когда упомянул о других мужчинах. И, конечно, после меня её тело будет всё в пятнах от моих губ. Я заставлю её запомнить, кто стал единственным из всех, вызвавший в ней страх быть уязвимой.

Моё сознание обычно просыпается раньше всего остального. Без исключений. Я слышу звон будильника где-то очень близко и нехотя нахожу рукой источник звука, выключая его. Все мои мышцы затекли. Не открывая глаз, шарю ладонью по прохладной второй подушке, там пусто. Нет, я отчётливо помню, как после изнуряющего пятого захода меня, наконец-то, вырубило. Да, именно так, я не заснул, не закрыл глаза, а вырубился от бессилия. Бланш Фокс, действительно, невероятная любовница, угадывающая все желания своего клиента. Столько поз, столько энергии, столько желания, а мне мало. Даже сейчас, пытаясь найти её рукой, я хочу снова начать изучать её тело. То самое тело, на котором теперь уйма кровоподтёков, синяков от моих губ, множество отпечатков зубов от животной жажды разорвать её кожу, от грубости моих пальцев и недостигнутых мыслей о сильнейшем удушении в моих объятиях. Мне настолько понравилось, что я хочу ещё. Очень хочу ещё.

Дверь открывается и я, улыбаясь, переворачиваюсь на спину и, открывая глаза, приподнимаюсь на локтях. Вся весёлость, все фантазии разлетаются мгновенно, когда я понимаю, что нахожусь в другой спальне, где нет белых стен, нет тонкого аромата орхидей и ванили, нет чёртовой женщины рядом со мной. Я в той самой спальне, которую мне предоставили в самом начале.

– Доброе утро, мистер Рассел. Ваш завтрак. Мисс Фокс предупредила нас, что ваше время было продлено на час из-за задержки Хозяйки. У вас на сборы осталось двадцать пять минут, затем я провожу вас к выходу, – это была Кьяра, вошедшая сюда и сейчас расставляющая на столике чай, тосты, джемы и ещё какую-то ерунду, которая меня мало заботит.

– Где она? – Хрипло спрашиваю её, садясь на кровати и ощущая, как ноет каждая мышца. Не думал, что секс – это тот же тренажёр в спортивном зале. У меня даже задница болит.

– Отдыхает.

– Как я здесь оказался? Я точно помню, что был там, у неё?

– Мистер Рассел, ни один мужчина ещё не спал в спальне мисс Фокс, вы не исключение. С помощью Куба вас перенесли сюда, вы были в отключке, чем даже немного напугали нас. Удачная была ночь, судя по новому погрому, который вы устроили, – недовольно поясняет она.

Вот это мне ни черта не нравится. Кто разрешал ей передвигать моё тело, пока я спал? Что за глупость не дать мне быть рядом с ней, когда уже столько сказано, столько прочувствованно и столько изменено? Какой смысл снова расставлять рамки между нами, когда это всё такая ересь, вызывающая у меня отвращение. Мне обидно, да, именно так, я отличаюсь от многих, кто был у неё, и всё же оказался в этой ненавистной противной скучной безвкусной спальне. Ладно, с последним погорячился, но я в негодовании.

– Советую вам, мистер Рассел, даже не думать о том, чтобы пойти к ней. Мисс Фокс сильно устала, позвольте ей отдохнуть, предполагаю, что вы её буквально умертвили своей жаждой изучить всё и сразу, особенно после вашего воздержания. Проявите сочувствие.

– Сам решу, что мне делать. Иди отсюда, – резко отвечаю ей, поднимаясь с кровати, и понимаю, что я обнажён. Плевать. Хватит прятаться, у меня, как оказалось, размеры не меньше тех, что прячет в тумбочке Бланш. Да, смотри, какой я. Женщина покрывается румянцем, как только я демонстрирую ей все свои неудовлетворённые сейчас фантазии в сильной и болезненной эрекции, и выскакивает из спальни, но мягко закрывает за собой дверь.

Так не пойдёт. Не будет больше разграничений, я не собираюсь играть в этих незатейливых спектаклях. Прохожу в ванную, быстро принимаю душ, привожу себя в порядок и замечаю красные пятна, разбросанные по груди. Дотрагиваюсь пальцами до них и усмехаюсь. Эта женщина тоже пометила меня. Гадюка. Переодеваюсь в свою одежду и нахожу, аккуратно сложенными халат и полотенца на кресле. Меня сейчас не волнует еда, я голоден, но в другом смысле. Подхватывая сумку, выхожу из спальни и направляюсь к другой двери. Внизу слышно, как с низкой громкостью работает телевизор, и Кьяра гремит посудой. Ставлю сумку и нажимаю на ручку двери.

Шторы задёрнуты, и в комнате темно, но витает терпкий аромат ещё не остывшей страсти, вперемешку со сладкими нотами привычного аромата Бланш. Тихо подхожу к кровати и вижу её. Она такая беззащитная, расслабленная, словно маленькая девочка, обнимает подушку руками. Убираю с её лица прядь волос и наклоняюсь, вдыхая новый, чистый запах женского тела. Она так прекрасна. Она сейчас сама нежность, чувственность и самое красивое воспоминание в моей жизни. Наклоняясь, оставляю поцелуй на её щеке и выхожу из спальни, закрывая за собой дверь.

Мне нужна всего минута, чтобы насладиться тем, что я увидел. Моё желание обладать ею снова и снова никуда не пропало, но не жалость и сочувствие я испытываю, а что-то очень тёплое в груди.

Спускаясь по лестнице, нахожу Кьяру, стоящую возле двери.

– Вы всё же не послушали меня, – произносит она, когда я приближаюсь.

– Надеюсь, теперь ты поняла, в этом доме я делаю то, что сам считаю нужным. Я пришлю чек на ремонт нижнего этажа, – ставлю на пол сумку и натягиваю перчатки.

– Не волнуйтесь, сэр, в этом нет необходимости. Мисс Фокс приказала убрать все осколки и закрыть дверь навсегда, чтобы впоследствии заложить кирпичами.

– Заложить? На это есть причины? – Удивляюсь я.