Глава XXII

Флот вышел из Александрии поздно вечером 7 июля, все корабли покинули гавань к полуночи. Он состоял из линкоров «Уорспайт», «Малайя», «Ройял Соверен», авианосца «Игл», крейсеров «Орион», «Нептун», «Сидней», «Глостер», «Ливерпуль» и 17 эсминцев. Вскоре после выхода в море мы встретили 2 подводные лодки. Их атаковал эсминец «Хэйвок», но ничего определенного о результатах я сказать не могу. Остаток ночи прошел без инцидентов.

8 июля вскоре после 8.00 мы получили сообщение от подводной лодки «Феникс», в котором говорилось о 2 вражеских линейных кораблях и 4 эсминцах, замеченных в 5.15 примерно в 200 милях к востоку от Мальты. Они шли на юг, и это наводило на мысль, что линкоры могут прикрывать важный конвой в Ливию. Командующий военно-морской базой на Мальте получил приказ направить летающие лодки для слежения за итальянской эскадрой. В это время мы шли курсом на северо-восток со скоростью 20 узлов.

Этот наш поход резко отличался от мирного круиза месяц назад. На сей раз итальянцы были настороже, и все наши корабли 8 июля попали под сильную бомбардировку самолетов с Додеканезских островов. Мы понесли совсем небольшие потери, однако гибель 1 человека оказалась очень болезненной. Взрывом бомбы, попавшей в мостик «Глостера», был убит командир крейсера капитан 1 ранга Ф.Р. Гарсайд и еще 17 человек. После этого управлять кораблем пришлось с кормового поста.

Позвольте мне еще раз коснуться вопроса относительно эффективности итальянских бомбардировок и вообще действий авиации над морем, опираясь на опыт, полученный флотом в 1940 — 41 годах. Нам в то время казалось, что противник должен иметь несколько эскадрилий, специально подготовленных для атак против кораблей. Его разведывательные самолеты почти всегда обнаруживали наши корабли в море и сообщали о них. Вражеские бомбардировщики неизменно прибывали через час или два. Они сбрасывали бомбы с горизонтального полета с высоты около 12000 футов, двигаясь в сомкнутом строю, несмотря ни сильный зенитный огонь кораблей нашего флота. Дли такого типа атак меткость была очень хорошей. Нам просто везло, что мы избегали попаданий.

На сей раз мы провели в море 5 дней. «Уорспайт» и 5 эсминцев, сопровождавших его, за 4 дня были атакованы 35 раз. Противник сбросил более 400 бомб. Мне особенно запомнилась яростная атака 12 июля во время нашего возвращения в Александрию. Вдоль нашего левого борта легли одновременно две дюжины бомб, еще дюжина взорвалась справа по носу, примерно в 200 ярдах от корабля. Другие корабли испытали нечто подобное. Именно в тот день я увидел, как «Сидней», шедший вместе с нами, совершенно скрылся среди столбов воды высотой с церковь. Когда он снова появился, я запросил: «С вами все в порядке?» Капитан 1 ранга Дж.Э. Коллинз, который сегодня командует Королевским Австралийским Флотом, не без юмора ответил: «Я тоже на это надеюсь».

Не будет преувеличением сказать, что итальянские горизонтальные бомбардировщики, с которыми мы столкнулись в первые месяцы войны, были самыми лучшими, какие я когда-либо видел, гораздо лучше немецких. Позднее, когда стрельба наших зениток улучшилась, и наиболее хорошо подготовленные эскадрильи Реджиа Аэронаутика были уничтожены нашими истребителями, действия вражеской авиации над морем ухудшились. Но я буду всегда вспоминать их с уважением. Все-таки некоторым утешением для нас была мысль, что площадь моря значительно превышает площадь палубы. Тем не менее, все чувствовали себя голыми и беззащитными.

8 июля в 15.10 летающая лодка с Мальты сообщила о 2 вражеских линкорах, 6 крейсерах и 7 эсминцах, идущих на юг. Они находились примерно в 100 милях на северо-запад от Бенгази. Через час они развернулись и пошли на север. Это, а также интенсивные бомбардировки, создало впечатление, будто итальянцы стремятся не допустить нас в центральную часть Средиземного моря, и что обнаруженные корабли действительно прикрывают важный конвой, следующий в Бенгази или оттуда. У нас появлялся шанс перехватить итальянцев, и мы решили временно прервать операцию, ради которой вышли в море. Было решено направиться полным ходом к Таранто, чтобы отрезать итальянцев от базы.

Ночь прошла спокойно, а на рассвете 9 июля «Игл» поднял на разведку 3 самолета. Однако в 7.30 противника обнаружила в 145 милях на северо-запад от нас опять-таки летающая лодка с Мальты. Итальянцы находились примерно в 50 милях от мыса Спартивенто, носка итальянского «сапога». Последующие донесения наших самолетов показали, что итальянский флот состоит по крайней мере из 2 линкоров, 12 крейсеров и многочисленных эсминцев. Они были разбросаны на большом пространстве. Мы быстро сближались с противником и к полудню находились в 90 милях на запад от него.

Это был не тот случай, когда я хотел бы дать бой. Противник имел множество крейсеров, а мы после повреждения «Глостера», которое делало его непригодным к серьезному бою, располагали всего 4. Да при этом на них осталось не более 50% боеприпасов. Вдобавок наша скорость сближения была ограничена максимальной скоростью «Ройял Соверена». Однако следовало использовать любую возможность, и «Уорспайт» помчался на помощь нашим крейсерам. Ведь они значительно уступали противнику, имеющему 203-мм орудия, как в числе, так и в огневой мощи.

Я не буду детально описывать бой, все подробности которого изложены в моем рапорте, который опубликовало 27 апреля 1948 года приложение к «Лондон Газетт». Самое смешное, что он почти до мельчайших деталей повторил бои, которые мы разыгрывали на картах в Портсмуте на курсах тактики. Это делает честь качеству преподавания и полученным знаниям. Сначала мы установили контакт с помощью дальних разведчиков. Потом самолеты морской авиации с авианосца установили точное положение противника относительно нашего флота. Донесения хорошо подготовленных наблюдателей были точными и содержательными. Затем атаковали авианосные торпедоносцы. К сожалению, в этом случае они успеха не добились, хотя в последующих боях показали себя хорошо. Тем временем крейсера, развернутые строем фронта, выдвинулись вперед, чтобы обнаружить вражеские линкоры. Наконец в бой вступили наши линкоры.

Дул северо-восточный бриз, и море было почти спокойным. На небе виднелись редкие облачка. Видимость колебалась от 15 до 20 миль. В период между 14.52 и 15.00 «Орион» и «Нептун» заметили несколько групп вражеских крейсеров и эсминцев. 4 корабля вице-адмирала Тови находились примерно в 10 милях впереди «Уорспайта». Примерно в 10 милях позади нас шли «Ройял Соверен» и «Малайя» под прикрытием 9 эсминцев. «Игл» вместе с 2 эсминцами пытался занять позицию в 10 милях восточнее «Уорспайта». Поврежденный «Глостер» покинул авангард, чтобы присоединиться к «Иглу».

В 15.08 «Нептун» капитана 1 ранга Рори О'Конора. заметил итальянские линкоры. Впервые со времен Нельсона британский корабль на Средиземном море; поднял сигнал: «Вижу вражеский линейный флот». Это был звездный час крейсера «Нептун». Через 6 минут колонна из 4 итальянских тяжелых крейсеров открыла огонь. 4 крейсера вице-адмирала Тови открыли ответный огонь. Тем временем и мы на «Уорспайте» заметили вражеский авангард и открыли огонь с дистанции 26400 ярдов по одном/ из кораблей, обстреливавших нашу 7-ю дивизию крейсеров.

«Орион», «Нептун», «Ливерпуль» и «Сидней» столкнулись с большим количеством вражеских крейсеров, которые превосходили их в огневой мощи. Однако адмирал Тови умело руководил маневрами своей эскадры, и нам понадобилось всего несколько залпов 381-мм орудий, чтобы изменить ход боя, который начал складываться слишком неблагоприятно для нас.

В 15.30 противник отвернул, прикрывшись дымзавесой, и огонь был прекращен. «Уорспайт», который развил 24,5 узла, описал циркуляцию, чтобы позволить «Малайе» приблизиться. Через несколько минут мы обстреляли 2 итальянских крейсера, которые пытались обойти нас с востока, чтобы добраться до «Игла». Но самый знаменательный момент наступил в 15.53, когда «Уорспайт» открыл огонь по головному итальянскому линкору с дистанции 26000 ярдов. Оба вражеских линкора ответили. Они стреляли хорошо и накрыли нас, несмотря на большую дистанцию. Однако вскоре в бою наступила кульминация. Стрельба «Уорспайта» также была хорошей. Я следил за огромными всплесками наших 381-мм залпов, накрывающих цель, когда в 16.00 увидел яркую оранжевую вспышку сильного взрыва у основания трубы вражеского флагманского линкора. Поднялся столб дыма, и я понял, что противник получил серьезное попадание с дистанции 13 миль.

Это было слишком много для итальянского адмирала, моего старого друга Риккарди (Совершенно непонятная ошибка. Итальянской эскадрой командовал адмирал Кампиони, о чем Каннингхэм не мог не знать), которого я принимал в 1938 году на борту «Худа». Он держал книгу «Жизнь адмирала Нельсона» на столике возле своей койки, но… Его корабли отвернули прочь. В 16.04 «Уорспайт» прекратил огонь, дав в общей сложности 17 залпов. Весь западный горизонт был затянут плотной пеленой дыма, за которой совершенно скрылись итальянские корабли. Начиная с этого момента и до 16.40 «Уорспайт» дал несколько залпов с большой дистанции по вражескому крейсеру, который укрылся дымовой завесой. Мы также обстреляли из 152-мм орудий итальянские эсминцы, которые выскакивали из дыма и скрывались в нем.

Тем временем все наши эсминцы были посланы в контратаку. В 16.00 они на полном ходу прошли мимо «Уорспайта» с подбойного Порта, увертываясь от итальянских снарядов, ложившихся перелетами мимо нас. Немного позднее они попали под плотный огонь итальянских крейсеров. Еще через несколько минут к ним присоединилась наша 7-я дивизия крейсеров, и эсминцы завязали бой с вражескими эсминцами. Мы увидели следы нескольких торпед. Но итальянские эсминцы атаковали слишком робко и ни разу не подошли на близкое расстояние. Налетели мы на вражеские подводные лодки или нет — я не знаю. Во всяком случае, никаких подводных лодок мы не видели.

Один из гидросамолетов «Уорспайта», поднятый в воздух во время боя, держался над вражеским флагманом и сообщал нам о его маневрах. Наблюдатель передал несколько забавных сообщений, которые однако нас не слишком обрадовали. Противник полностью потерял строй, и его корабли в беспорядке на большой скорости отходили на запад и юго-запад в направлении Мессинского пролива и Аугусты. Лишь около 18.00 он передал, что итальянцы сумели привести себя в порядок, но в это же время они были атакованы собственными бомбардировщиками.

Однако вернемся назад, когда часы показывали еще 16.40. Я не собирался влезать внутрь вражеской дымовой завесы. Мы решили обойти ее с наветренной стороны, держась к северу от нее. К 17.00 некоторые наши эсминцы прошли дымовую завесу, но противника уже не было видно.

Тем временем в бой вступила Реджиа Аэронаутика, которая задействовала несколько сотен самолетов. С 16.40 до 19.25 мы подверглись серии сильнейших воздушных атак крупных соединений бомбардировщиков. Без внимания не остался ни один корабль. «Уорспайт» и «Игл», которые можно было безошибочно опознать, являлись, по-видимому, особенно заманчивыми целями. Каждый из них был атакован по 5 раз. Это было довольно жутко. Временами корабль полностью скрывался за огромными всплесками. Мы словно пробирались в густых зарослях чудовищных мрачных елей. Я серьезно опасался за старые корабли вроде «Ройял Соверена» и «Игла», защита которых была не слишком надежной. Любое из яичек, которые сбрасывали эти птички, могло отправить их на дно.

Я всегда буду помнить командира «Игла» капитана 1 ранга Э.Р.М. Брайда. Он сыграл важную роль во время сближения с противником в последовавшем бою. Я никогда не встречал более отважных и умелых летчиков, чем пилоты его 17 «Суордфишей». И никогда техники не работали более умело, чем в тот день, чтобы обеспечить полеты. Хотя летчики не добились попаданий в итальянские линкоры, они повредили 1 крейсер и проделали огромную работу в период между 16.00 и закатом. Постоянное ведение воздушной разведки, вылет 2 ударных групп при ограниченном количестве имеющихся летчиков и самолетов являются замечательным достижением. На следующий день в воздух была поднята третья ударная группа для атаки вражеских кораблей в Аугусте. Она потопила итальянский эсминец.

Бой завершился для нас совершенно неудовлетворительно. Я понимаю, что не следовало ждать от итальянцев слишком много, они не рискнули бы сражаться с нами до последнего. Однако, если бы они лучше скоординировали атаки всех имеющихся кораблей, они могли причинить нам гораздо больше хлопот. Единственное попадание 381-мм снаряда с «Уорспайта» дало совершенно непропорциональный моральный эффект. Больше ни разу итальянцы не рискнули встретиться лицом к лицу с британскими линкорами, хотя в нескольких случаях они могли дать бой, имея большое превосходство в силах.

В 17.25 наш флот находился в 25 милях от берегов Калабрии. Так как не оставалось никакой надежды перехватить противника раньше, чем он укроется в Мессинском проливе, мы изменили курс, чтобы выйти в район к югу от Мальты. Ночью ничего не произошло, и на следующее утро 10 июля «Ройял Соверен» имеете с эсминцами был отправлен для заправки топливом.

Командир военно-морской базы на Мальте получил приказ задержать выход очередного конвоя в Александрию. Однако, узнав о бое между линейными флотами, он резонно предположил, что у итальянцев будет слишком много забот и без него, и отправил 9 июля в 23.00 быстроходный конвой, состоящий из транспортов «Эль Нил», «Найт оф Мальта» и «Роди». Их сопровождали 4 эсминца.

Мы крейсировали южнее Мальты до утра 11 июля. В 8.00 к нам присоединились «Ройял Соверен» с эсминцами. Так как я спешил в Александрию на важное совещание, то я на «Уорспайте» с 4 эсминцами ушел вперед на скорости 19 узлов. Контр-адмирал Придхэм-Уиппел с «Ройял Совереном», «Малайей», «Иглом» и остальными эсминцами: остался прикрывать тихоходный конвой.