4 декабря Неаполь подвергся сильному налету бомбардировщиков, при котором флот понес большие потери. «Аттендоло» был потоплен; «Монтекукколи» и «Эугенио» — серьезно повреждены; получили попадания 4 эсминца. Одним ударом была полностью разгромлена 7-я дивизия. Налеты тяжелых бомбардировщиков показали, что существующие зенитные батареи и немногие уцелевшие истребители не в силах отразить их. Поэтому стало ясно, что оставить линкоры в южных портах — значит обречь их на скорую гибель. Поскольку флот уже был парализован нехваткой топлива, такой риск был просто полностью бессмысленным. Поэтому 6 декабря линкоры и крейсера из Неаполя были переведены в Специю, а 3-я дивизия — из Мессины в Маддалену. В южных водах осталась только 8-я дивизия, находящаяся в Мессине, так как было решено иметь хоть какие-то силы на юге на случай непредвиденного развития событий. Однако в январе, после того, как эти крейсера подверглись 8 налетам и получили некоторые повреждения, и они были переведены в Таранто.
Этот перевод флота на север был больше, чем простым перемещением. Развитие военной ситуации все более ясно показывало: скорее всего, флот больше не вернется на южные базы. Хотя положение с топливом стало чуть-чуть лучше, существовали и другие факторы, мешавшие этому. Кроме того, находясь в Специи, корабли оказывались так далеко от района боевых действий, что пропадала самая возможность их эффективного использования. Поэтому такой перевод на север означал выключение из войны итальянских линкоров, которые являлись решающим фактором в морской и сухопутной дойне на Средиземном море. Начиная с этого времени, можно было лишь спорить, когда именно придет неотвратимый конец.
В конце лета 1942 года была предпринята новая серия минных постановок в Сицилийском проливе, чтобы поддержать блокаду Мальты. Требовалось подновить уже поставленные минные поля, которые перестали быть эффективными, и перекрыть фарватеры возле мыса Бон и Эгадских островов. Для постановок использовались эсминцы и прочие корабли, хотя они были нужны для выполнения других задач.
Последняя из заградительных операций была проведена 7 ноября, хотя армада союзников находилась в районе Алжира. Она косвенно привела к серьезным повреждениям новейшего крейсера «Аттилио Реголо». Этот корабль был первым в новой серии «Capitani Romani». Он был построен и введен в строй во время войны. Когда крейсер возвращался после постановки заграждения, торпеда с подводной лодки оторвала ему нос. Потребовалось более 6 месяцев, чтобы отремонтировать повреждения.
Теперь минные поля протянулись от мыса Бон до точки в 30 милях от побережья Сицилии возле Трапани. Большая часть маршрута конвоев между Сицилией и базами Оси в Тунисе была прикрыта от набегов кораблей с Мальты. Чтобы нейтрализовать эту угрозу с запада, было предложено немедленно поставить минный барьер от Бизерты до банки Скерки. Далее этой точки глубины были слишком велики для минных постановок. Выполнение этого решении началось и конце ноября и потребовало самой напряженной работы от нескольких имевшихся эсминцев. Некоторым HI них приходилось сопровождать торговые суда, и они занимались сложными и рискованными минными постановками в промежутках между выходами вместе с конвоями. Минный барьер длиной почти 80 миль был поставлен в исключительно короткий срок, и теперь конвои в Тунис и Бизерту были в почти полной безопасности от набегов кораблей союзников.
Однако неприятелю не потребовалось слишком много времени, чтобы установить фарватер (около 50 миль шириной), по которому следовали итальянские конвои. После этого на свет опять появились минные заградители типа «Уэлшмен». Они должны были на закате покидать Мальту или Бон, совершить переход на большой скорости, поставить минное заграждение поперек фарватера и вернуться в базу до рассвета, чтобы не быть замеченными итальянцами. Супермарина, отчасти случайно, сумела засечь некоторые из этих выходов, но противодействовать им оказалось практически невозможно. После двух с полони ной лет войны в строю осталось слишком мало тральщиков. Они были плохо приспособлены для траления и открытом море, особенно в районах с затяжными штормами. Если сюда добавить вражескую авиацию, то станет ясным, почему после ряда попыток пришлось отказаться от идеи вытралить британские мины.
Большинство заминированных неприятелем районов определялись ценой гибели кораблей, и вскоре карта Сицилийского пролива просто пестрела запретными зонами. Вскоре наступил тот страшный день, когда маршрут между Эгадами и Тунисом на протяжении более 40 миль превратился в узкий коридорчик шириной чуть больше мили. Только моряк может понять все сложности проводки большого разношерстного конвоя по необвехованному фарватеру шириной 1 милю и длиной 40 миль, да еще в условиях зимних штормов, туманов, шквалов, сильных течений, под атаками с воздуха, с помощью неисправных от близких разрывов компасов. Трудностям имя было легион.
Пересечение пролива теперь стало серьезной навигационной проблемой. Вообразите, каково это, когда над головой висят 50 «Либерейторов»! Однако, несмотря на все сложности, лишь немногие суда погибли в результате навигационных ошибок или не справившись с управлением. Это свидетельствует о высоком профессионализме итальянских командиров.
Когда возникло это бутылочное горлышко, итальянским кораблям стало легче обходить минные поля в районе мыса Бон — Эгад с востока, учитывая, что в этот период корабли с Мальты проявляли мало активности. Однако кораблям, избравшим этот маршрут, приходилось следовать фарватером южнее мыса Бон. Однако и он после ноябрьских минных постановок имел ширину меньше 3 миль, а в действительности в некоторых местах даже менее I мили. Тем не менее, этот маршрут использовался, пока к февралю его не перекрыли возросшие морские и воздушные силы союзников.
Даже если не каешься навигационных аспектов, военное положение скоро сделало проблему пересечения Сицилийского пролива неразрешимой. Узость самого пролива и жесткая заданность двух существующих маршрутов делали невозможным уклонение от самолетов-разведчиков. Они держали под своим постоянным наблюдением днем и ночью не только сам пролив, но и подходы к нему, и даже тирренские порты, откуда выходили конвои. Доставка снабжения в Тунис приобрела странный характер военной операции, проводимой под постоянным наблюдением противника.
В ноябре было потеряно преимущество сокращенного по сравнению с ливийским маршрута. Воздушные налеты противника вынудили передвинуть исходные пункты конвоев из Сицилии в Неаполь и Ливорно. Расстояние от Бриндизи до Бенгази было равно расстоянию от Ливорно до Бизерты, а маршрут Палермо — Триполи совпадал с маршрутом Неаполь — Бизерта. Все эти маршруты находились в зоне полного господства вражеской авиации, располагавшей огромным количеством самолетов. Кроме того, неприятель полностью использовал преимущества узких фарватеров, затруднявших маневрирование итальянских кораблей. Обнаруживались и незамедлительно подвергались атакам даже самые маленькие суденышки. Особенно отличались американцы, которые бросали десятки бомбардировщиков против самых скромных целей. Часто жалкий лихтер подвергался атаке 40 — 50 бомбардировщиков.
Чтобы противостоять вражеской авиации, необходимо было такое количество истребителей, о котором не смели даже мечтать итальянские и германские ВВС. В подобных условиях ночные налеты, которые ранее считались наиболее опасными, стали меньшей из зол. Теперь конвои пытались совершать переходы только по ночам. Но тогда начали сказываться навигационные трудности, упомянутые выше, и малая скорость старых «корыт», которые пришлось использовать вследствие нехватки новых судов.
Из-за нехватки места приходится опустить множество технических подробностей. Уже было сказано вполне достаточно, чтобы показать, что в сложившихся к началу 1943 года условиях переходы Сицилийским проливом стали для итальянцев проблемой, неразрешимой даже теоретически. Такие переходы стали смертельной рулеткой, в которой судьбу судна определяла капризная Фортуна. Итальянские моряки называли этот маршрут «дорогой смерти». Тем не менее, все они, от адмирала до последнего матроса, спокойно и отважно встретили новые испытания, твердо решив любой ценой помочь итало-германской армии, сражающейся в Тунисе.
