— О чем же еще? — Заффа принялся резать мясо в своей тарелке на маленькие кусочки.

— Великое множество миров… Откуда известно, что это так? Существует ли система сообщения между мирами?

— О, это долгий разговор. Впрочем, торопиться нам пока некуда. Ты знаешь что-нибудь о выходцах из Иномирья?

Борланд кивнул.

— Да, мне о них рассказывал Рангвальд. Это злобные демоны, которые…

— Стоп, стоп, стоп. — Заффа недовольно поморщился, словно увидел у себя в тарелке муху. — При всем уважении к мудрости твоего покойного учителя могу сразу сказать, что на этот счет он заблуждался. Не он один, конечно: огромное количество жителей Схарны считает иномирцев демонами.

— А разве они не демоны? — Борланд взялся за вторую ножку.

— Нет. Эта точка зрения возникла стараниями всяких пройдох от религии. Им, понимаешь ли, мало было одной богини с ее Небесным Покоем. Решили придумать грозного супостата, возглавляющего кошмарное Царство Мрака. Догадываешься, зачем им это было нужно?

— Ну, понятное же дело. Чтоб легче было управлять народом. Дескать, не будешь делать то, что мы, жрецы, тебе говорим, — угодишь прямо в лапы к этому самому супостату.

— Верно мыслишь, Кедрик. Работая над составлением религиозных книг, служители храмов сначала хотели сделать владыкой Царства Мрака бога поверженных дзергов — Омдала. Тут у них ничего не вышло — никто не хотел видеть это имя рядом с именем Занзары, пусть даже и в противопоставлении. К тому же, в отличие от богини, которая воочию являлась Ингардусу, а позже — еще нескольким волшебникам, Омдала никто из представителей молодых рас никогда не видел.

— Владыку Мрака, стало быть, отменили, а демонов решили оставить? — хмыкнул Весельчак.

— Ну не то чтобы отменили… Просто люди успели привыкнуть к этой терминологии. К тому же ведь настоящие демоны — магические создания, которых активно используют чернокнижники, — тоже существуют. И обитают они в тонком слое реальности, а не ходят по тем же тропинкам, что и мы. Это и послужило причиной того, что гостей из других миров приравняли к демонам.

— А Иномирье — всего лишь общее название для их родных мест?

— Ты делаешь потрясающие успехи. Да все именно так. И оттуда, из дальних миров в Схарну могут попасть самые разные существа. Ужасные монстры, чье появление лишь подкрепляет всеобщее мнение. Или вполне безобидные создания, которые просто растворяются в здешней природе и продолжают жить, никем не замеченные. Кстати, очень часто оттуда приходят создания, практически не отличимые от коренных обитателей Схарны.

— Люди, орки, эльфы и гномы?!

— Вот орков пока еще не было. А остальные случаются. Побродив некоторое время по земле Схарны и попировав в местных кабачках, они возвращаются домой.

— Да неужели? — Борланд хлебнул вина. — Откуда ты все это знаешь?

— Я же учился в Академии. Нам рассказывали больше, чем можно узнать в городских библиотеках. Это во-первых. — Заффа насадил на вилку кусок свинины, макнул его в плошку с острым соусом и с аппетитом съел. — Во-вторых, в библиотеке самой Академии есть том, в котором подробно описана история отношения схарнийцев с гостями Иномирья. А в-третьих, — Заффа сделал небольшую паузу, — один из таких гостей несколько лет назад попал в Академию и, насколько мне известно, по сей день пребывает там.

— Вот это да! Ты видел его? Говорил с ним?

— Нет, к сожалению. Но Дорнблатт очень много о нем рассказывал. Сей молодой человек явился из мира, значительно превосходящего Схарну технологически. Есть там и магия, но она в том мире существует неофициально и не пользуется одобрением окружающих. Гость, живущий в Академии, как раз является магом. Он оказался в Схарне случайно — собирался посетить совсем другой мир.

— Так, значит, и кто-то из нас способен совершить подобное путешествие, отправившись за пределы Схарны?

— Этого я не знаю. Почти все иномирцы уходят той же дорогой, что и пришли, но вот жителях Схарны, посетивших другие миры, история умалчивает. Для этого выполняется какой-то особый ритуал, и ошибка в его выполнении чревата серьезными последствиями. Как, например, получилось с этим молодым магом. Он уже десять лет пытается вернуться в свой родной мир, но все никак не может. Только потому, что сделал что-то не так, когда начинал свое путешествие. Дорнблатт оказывает ему посильную помощь. Не бескорыстно, разумеется, — усмехнулся Заффа, — а в обмен на информацию о технических достижениях его родного мира. Поверь мне, — перешел толстяк на шепот, — Схарне скоро предстоит познакомиться с чудесными открытиями великого изобретателя Дорнблатта. Кое-что он уже опробовал. Технология изготовления мягких сухариков, которые нам подали вначале, — как раз оттуда. Ну что, надеюсь, я утолил твою жажду знаний?

— Да, — кивнул Весельчак. — Пока что у меня нет больше вопросов. Появятся — я дам знать.

«Да, готовят здесь здорово, — восхищенно подумал Индалинэ, заканчивая трапезу. — Нужно будет обязательно расписаться в книге благодарностей. Если, конечно, тут она есть».

Глупо было бы считать эльфов предельно возвышенными созданиями, чуждыми мирских радостей. Да, они уделяют больше внимания наукам и искусствам, чем люди, и не любят говорить о плотских утехах, но это не делает их монахами. Вы также редко встретите пьяного эльфа, что опять-таки не стоит считать свидетельством патологической трезвости лесного народа. А стройные, подтянутые фигуры эльфийских мужчин и женщин — не повод думать, что остроухие питаются исключительно цветочной пыльцой. Поверьте, эльфы — те еще гурманы. Не был исключением и младший Итрандил.

Расплатившись за ужин, он собирался было подойти к хозяину таверны Хенгриду, как вдруг ощутил легкое покалывание в области затылка. Индалинэ остался сидеть, положил руки ладонями вверх на колени и сосредоточился на этом ощущении. Перед глазами поплыли клубы светящегося серебристого тумана. Эльфу посылал мысленный вызов его отец Эрталион.

«Слушаю, отец». — Со стороны могло показаться, что эльф решил помедитировать, хоть и сложно было представить, что этим возможно заниматься в шумной атмосфере городской таверны.

«На нас напали. Нонкариэль под угрозой».

«Тролли?»

«Да. Сотен пять, если не больше. Откуда ты знаешь?»

«Я видел их по пути в город. Сражался и убил несколько тварей. Предупредил бы, если мог, но… для этого мне пришлось бы вернуться».

«Ничего страшного. Лес дал нам знать об их приближении. Мы справимся. Ты поступил правильно».

«Хотел бы я сейчас оказаться рядом с тобой».

«Сдается мне, что и на твою долю еще достанет битв. Ну все, мне надо драться».

Покалывание в затылке прошло, серебристый туман растаял. Индалинэ вновь оказался в таверне, среди гомона подгулявшей толпы.

Он встал и направился к гному. Увидев приближающегося эльфа, тот вопросительно вскинул брови и отложил трубку в сторону.

— Вечер добрый. — Индалинэ отвесил гному поклон. — Вы, должно быть, Хенгрид?

— Верно, я — Хенгрид, — пробасил гном, также слегка склонил убеленную сединами голову. — Здравствуйте. Чем могу быть полезен?

— Хотелось бы побеседовать с вами. Не возражаете?

— Нет, с чего бы это? Я, как видите, сейчас ничем не занят. Крон! — скомандовал гном виночерпию. — Притащи-ка стул моему гостю!

Когда поручение было исполнено, Индалинэ сел за стол рядом с Хенгридом и начал разговор.

— Меня зовут Индалинэ Итрандил, — сказал он. — Я — сын Эрталиона Итрапдила, главы эльфов Кандарского леса.

— Я знаком с вашим отцом, — кивнул Хенгрид. — Мы вместе принимали участие в походе против болотных троллей много лет назад.

— Вот как? К сожалению, отец ничего не рассказывал мне о вас.

— Да и с чего бы ему это делать? — усмехнулся в бороду Хенгрид. — Да, мы бились на одной стороне, но вовсе не бок о бок, и никогда не сидели у одного костра. Впрочем, я был единственным гномом в ополчении, так что Эрталион, пожалуй, мог бы вспомнить обо мне хотя бы в этой связи.