Всю ночь я чувствовала на себе взгляды. Взгляд Рафаэля, всех остальных… Я не смогла бы сказать, чьи они, но я постоянно их чувствовала. Формально я была причиной того, что вечеринка вообще состоялась, но всё же. Это было странное чувство.

Магия вечеринки исчезала по мере того, как ночь продолжалась, и я всё больше потела, раздражалась из-за своего платья и устала от прикосновений случайных мужчин. Но выхода не было, и я продолжала танцевать.

Когда я протянула последнему человеку маску, на мое плечо легла большая теплая рука. Обычно парни просто касались моей руки или делали шаг навстречу.

Моё тело сразу же расслабилось от его прикосновения, а губы автоматически изогнулись вверх в улыбке.

Мужчина, с которым я только что танцевала, направился в толпу, а тот, что держал руку на моем плече, опустился к моей руке и перехватил мои пальцы в свои, а затем повернул меня лицом к себе.

Я споткнулась, но он плавно поймал меня и притянул к себе. Моя грудь встретилась с его грудью, а его свободная рука нашла мою поясницу.

Рафаэль был в своей демонической форме, отчего моё тело затрепетало. Он опустил голову, и его губы коснулись моего уха. От этого прикосновения по коже побежали мурашки, и я наклонилась ближе.

— Ты самая потрясающая женщина, которую я когда-либо видел, Татер-тот, — пробормотал он. — Даже если ты пахнешь, как куча других мужчин.

Я рассмеялась, и он притянул меня ближе, провел губами по моей щеке, а затем отстранился, чтобы провести меня по залу.

В детстве я неплохо научилась танцевать, чтобы не отставать от своих партнеров на протяжении всего вечера. Но с Рафаэлем всё было очень просто.

«Инстинктивно».

Моё тело откликалось на легкое давление, которое он оказывал на мою поясницу. Я поворачивалась, когда он хотел, чтобы я повернулась, а когда опускал меня, это было естественно, а не пугало меня до смерти или заставало врасплох.

Когда танец подошёл к концу, я заметила, что музыка стихла, а весь зал, казалось, собрался вокруг нас. Мой взгляд на мгновение задержался на Анастасии, и я увидела слёзы в её глазах.

Эмоции бурлили в моей груди, когда Рафаэль опустил меня в последний раз. Его губы чуть изогнулись вверх, и он пробормотал:

— Готова?

— Готова, — прошептала я в ответ, заслужив ухмылку.

Он поставил меня на ноги, отпустил, а затем отвесил низкий поклон, после чего выпрямился.

С улыбкой на лице я подняла руки, словно собираясь снять с него маску, а затем схватила его за лицо и поцеловала.

Когда Рафаэль поцеловал меня в ответ, вся комната разразилась радостными криками, достаточно громкими, чтобы задрожал пол под нашими ногами.

Через мгновение он отстранился, бросил маску на пол, затем снова притянул меня к себе и поцеловал, ещё более страстно. Я вцепилась в его костюм и держалась изо всех сил, пока он не прервал поцелуй.

Дьявольский блеск в его красных глазах был яростным, когда он наконец отстранился.

— Что теперь? — спросила я, когда аплодисменты наконец начали стихать. Вечеринка возобновилась, на танцпол вышло ещё много пар, а музыка снова стала громче. У меня сложилось мнение, что вечеринки демонов могут длиться всю ночь, но я чертовски устала для этого.

— А теперь я отведу тебя обратно в наш номер в отеле и займусь с тобой сладкой, пресладкой любовью. — он впился поцелуем в мои губы, и у меня вырвался смех.

По игривости в его голосе я поняла, что он шутит, хотя блеск в его глазах говорил о том, что он точно не будет протестовать, если я соглашусь с его планом.

— Мы должны взять с собой еду.

— Зная мою маму, обслуживание в номерах произойдет почти сразу после нас. Мы уходим. — он снова поцеловал мои губы, а затем подмигнул мне.

Когда он перекинул меня через плечо, вокруг нас раздались одобрительные возгласы, а за спиной зашумели люди, когда он нес меня вверх по лестнице и к выходу из бального зала.

Несмотря ни на что, я улыбалась так широко, что мне было почти больно. Счастье в моей груди было таким сильным, что я почти чувствовала его вкус.

Я не планировала ничего из того, что произошло с Рафаэлем… но это всё равно изменило мою жизнь.

И я больше не смогла отрицать, что эти перемены были к лучшему.

* * *

Мои глаза остановились на заднице и хвосте Рафаэля, когда он двигался, обе его руки лежали на задней поверхности моих бедер, хотя я сомневалась, что он мог почувствовать их через тяжелые слои моего платья.

Он не отпустил меня, пока мы не добрались до нашей комнаты. Мы быстро вошли внутрь, и он с легкостью поставил меня на ноги.

— Ну, и что ты думаешь? — он подошел к моей спине и начал расстегивать шнуровку на корсете. Его пальцы не слушались, и я подумала, что он не делал этого уже давно.

— Поначалу это было как-то нереально, — призналась я. — Но потом волнение улеглось, и я почувствовала, что это просто долго. И потно.

Он захихикал, медленно перебирая шнурки. Я дышала глубже с каждой ослабленной им лентой, и с каждой минутой мне становилось всё лучше и лучше.

— Что ты думаешь? Со сколькими женщинами ты танцевал?

— Я не танцевал ни с кем, кроме тебя. — его губы слегка коснулись моего плеча. — И, по правде говоря, мне потребовалась вся моя воля, чтобы не оторвать тебя от каждого мужчины, который к тебе прикасался Желание перерезать им глотки было ошеломляюще сильным.

Его губы коснулись моей шеи, и я затрепетала.

— Что ж, я рада, что тебе удалось никого не убить.

Он издал нечленораздельный звук.

— Ночь прошла бы быстрее, если бы я это сделал. Твоя мама и Элена несколько раз загоняли меня в угол, и моей маме приходилось придумывать отговорки, чтобы вырвать меня из их хватки.

Я рассмеялась.

Может быть, это делало меня ужасным человеком, но я была счастлива, что он не влюбился в них так, как большинство людей на протяжении всей моей жизни. Мой брат и Элена были вместе с первого курса средней школы.

— Твоя мама упоминала, что они никогда не видели «Кофе и ириски», — сказал Рафаэль, его пальцы вернулись к верхней части корсета и открыли его гораздо шире.

Мое тело обмякло, наконец-то расслабившись без тесного давления платья.

— Нет. Если они решат прийти сейчас, то это будет попытка убедить тебя вложить деньги во что-то вместе с ними.

— Я могу уничтожить их, если ты этого хочешь. — он спустил платье до талии, и я наконец-то смогла вдохнуть полной грудью. — Я никогда не интересовался бизнесом, но Баш хорошо в нём разбирается. Мы работаем на множестве рынков, о которых я даже не хочу думать; мы можем их разорить для тебя.

Мои губы печально изогнулись. Он был задумчив, но это было не то, чего я хотела.

— Я люблю их, по-своему. Не хочу видеть, как они страдают, и не хочу иметь дело с ответной реакцией на их гнев. Лучшая месть для меня — это добиться успеха самостоятельно и наслаждаться жизнью. Они никогда не были по-настоящему счастливы.

— Они тебя не заслуживают. — губы Рафаэля коснулись горла, и он спустил платье на пол.

Когда я переступила через него, его руки нашли мои бедра, и он шагнул вместе со мной.

— На самом деле нет, — согласился я.

Его губы коснулись моего плеча в очередном поцелуе, и я почувствовала, как его взгляд медленно движется вниз по моей фигуре. Его покрытые татуировками руки скользнули вверх по моему торсу, и я прильнула к его груди, когда они стали дразнить мою обнаженную грудь.

— Нет лифчика? — он погладил меня по уху.

— Нет. — мои глаза закрылись, а его пальцы продолжали ласкать мои соски.

— Ты позволишь мне сегодня испить твою похоть, Татер-тот? — его язык провел по мочке моего уха.

Мы оба знали, что он уже оправился от пребывания в тюрьме. Его кожа стала такой же загорелой, как у братьев, а глаза больше не мерцали красными от голода. Он поправился на несколько недель раньше.

И никто из нас не поднимал эту тему.

Никто из нас не отменял кормления дважды в день.