Глухой ночью я встала, перешагнула через спящую рядом на полу Руэну и достала камень ключей. Полоса лунного света из узкого окна пересекала крошечную спальню, которую делили мы с оберегающей. Стараясь не разбудить ее, я кинула камень в лунное пятно. Белый. Выбор судьбы в руках вопрошающего.

А какой у меня есть выбор?

Не пойти в эти рудники? Сбежать? На несколько мгновений эта мысль показалась такой соблазнительной, что перехватило дыхание. Я мысленно уже одевалась и кралась через общую комнату к дверям. Атари! Высверк в памяти, пригвоздивший меня на месте. Я не могу сбежать от него. А он ни за что не покинет господина, особенно если тому грозит опасность.

Белый ключ, говорите? Я подавила горький смешок, убрала камень и легла обратно. Водоворот сна утянул меня в подземный лабиринт. И я впервые пожалела, что прорицатели и провидцы — совсем не одно и то же.

Камень сетей раскрывает отношение мира к судьбе вопрошающего. Три грани камня от мира живых и другие три от мира каму. Объединение — говорит о том, что мир поможет вопрошающему, ловушка — будет препятствовать, а сито — соберет с вопрошающего дань.

Свиток Ишинаи

Неопытные прорицатели толкуют значение камня сетей как объединение, ловушку и сито. Но суть кроется в самом названии. Сеть — это всегда сеть, она сковывает большее, отпуская малое. Более важным является выпавший мир. Кто стоит рядом с вопрошающим? Живые или каму?

Прорицатель Шикои, по прозвищу Сборщик камней

…Юко стянула с головы обмотки и отпустила их на пол. Встряхнула головой и черный водопад волос растёкся по плечам. Она взглянула мне прямо в глаза и начала развязывать пояс…

За полдня до этого, на рассвете:

В дверь негромко постучались. Я открыл засовы, за дверью обнаружился рудокоп. Невысокий, кряжистый, с грубыми чертами лица, он больше походил на плохо обработанную глыбу базальта, чем на человека.

— Доброе утро, достойные люди, — негромко сказал он. — Меня зовут Мичи. Я буду вашим проводником.

— Мы почти готовы, — за всех ответил Торн. — Подождите нас снаружи.

Мичи равнодушно кивнул и вышел, прикрывая за собой дверь.

— Так, — сказал Торн. — Если на нас планируют напасть, то сделают это в шахтах. Всегда можно сослаться на неожиданный обвал.

— Мои ножи со мной, — подала голос Юко.

— Мне оружие не требуется, — хмуро добавила Руэна.

— Понимаю, — кивнул син-тар. — Атари, большим мечом под землёй особо не помашешь, возьмем малые.

Я коротко поклонился и начал копаться в тюке, маскирующем наш арсенал.

— Ну, все готовы? — спросил Торн, дождался ответных кивков и махнул в сторону двери.

Утром в предгорье обычно прохладно в любое время года. Но сегодня что-то шло не так. Солнце, едва показавшись за кромкой гор, начало немилосердно жечь. Пока мы поднялись из деревни к входу в тоннель, успели промокнуть от пота, высохнуть на стылом ветру из ущелья и снова вымокнуть. У широкого, около пяти кэн в высоту, входа притулилась небольшая деревянная хижина. Мы не успели подойти, как из нее выскочил мужчина, поразительно высокий для рудокопа.

— Стойте, назад. Назад! Кто разрешил посторонним приближаться…

— Не шуми, Тэкуми, — поднял руки наш проводник. — Вот разрешение от мастера.

Привратник долго рассматривал бумагу и хмурился.

— Какая блажь нашла на него? — наконец буркнул Тэкуми, возвращая бумагу. А ежели сегодня каму шуметь будут? По всем приметам…

— Не будут. Мастеру виднее.

— Да ёкай с тобой. Бумага подписана. Вас на платформе спустить или лестницей пойдёте?

— Платформой. До четвертого спусти, дальше ножками. Покажу гостям, за счет чего тарран живёт.

Вдруг Тэкуми снова нахмурился:

— А почему с пустыми руками? Ни фонарей, ни веревок, ни воды! Да даже обмоток нет…

— Ну чего ты цепляешься! — с досадой воскликнул Мичи. — Мы же по закоулкам не будем лазить, только прогуляемся по центральным галереям и назад. У меня есть фонарь!

— Слышать ничего не хочу, — ответил Тэкуми. — Ждите тут, сейчас всё принесу!

Он ушел в свою хижину и почти сразу вернулся с охапкой какого-то тряпья, флягой и двумя масляными фонарями.

— Сегодня помочь вам некому, выходной. Так что будьте осторожны. Вот эту ткань, она называется обмотками, намотайте поплотнее на голову в несколько слоев, — стал объяснять Тэкуми. — У вас может и крепкие черепа, но камень все одно крепче. Фонари простейшей конструкции. Вот этот рычажок поворачиваешь — вылезает фитиль, вспыхивает искра и он горит. Обратно поворачиваешь, фитиль уходит внутрь и фонарь гаснет. Да, госпожа, именно так, — похвалил он Руэну, которая заинтересовано несколько раз зажгла и погасила фонарь. — Только не надо так часто зажигать. Искровой камень очень дорог.

Он раздал всем нам полоски бурой ткани.

— Веревку намотайте вокруг пояса. Она тонкая, мешать не будет. Не стесняйся, госпожа, — сказал он Юко. — Наматывай. Под землей некому вас разглядывать. Ну вот, на каму надейся, а страховку привязывай!

С этими словами привратник приглашающе махнул в сторону входа в шахты.

Мичи, видимо понимая, что исполнил обязанности проводника из рук вон плохо, решил загладить вину рассказами о копях.

— Все думают, что наши шахты — это дыры в земле. Но вы видите, что разработку мы начали в системе пещер, созданной каму огня и воды задолго до нас. Высота свода где-то восемь кэн, но это здесь, а внизу местами она доходит до двадцати.

— Трудно головой приложиться, — хмыкнул Торн, наматывающий на голову тряпьё прямо на ходу.

— Син-тар верно заметил, — кивнул рудокоп. — Чуть дальше вниз уходит длинный наклонный ход. У нас его называют Лестницей здоровья. Восемнадцать тысяч ступеней вырезали наши предки в полу этого тоннеля.

— Внушительная работа, но идти придется очень долго, — прервал рассказ проводника Тэкуми. — Проходите вот сюда. Да, открывайте воротца и входите.

За небольшими двухстворчатыми воротами обнаружилась странная платформа. Она висела над бездонным колодцем, подвешенная на барабане. Края платформы огорожены веревкой, впрочем, это ограждение было едва ли выше колена. Легко переступить, только вот кому бы вздумалось — дна под платформой действительно не было видно. Торн, за ним Юко и Руэна, а потом и я перебрались на шаткое основание. В моем случае— вознеся при этом короткую молитву каму рода.

— Лучше сядьте на пол, — заметил Мичи, забираясь на платформу вслед за нами.

Барабан заскрипел, и система блоков, на которой был подвешен наш сомнительный транспорт, захрустела и закрутилась. Платформа качнулась, соскребая мелкие камешки с одной из стен, и пошла вниз.

— Этот колодец глубиной двадцать раз по восемь кэн, его пробили уже при моей жизни. Он здорово упрощает жизнь копателям.

— Кстати, — внезапно вспомнил я. — А поему они сегодня не работают? Какой-то праздник?

Тут наш проводник явно замялся.

— Сегодня возможны огненные пляски каму, — сказал он наконец.

— И почему нас тогда пустили? — искренне удивился Торн.

— Это возможно днём. Сейчас безопасно! — спустя некоторое время ответил Мичи. — А вот мы уже и прибыли.

Платформа глухо ударилась о камень и прекратила качаться. Слава горным каму, а то я уже начал бояться, что в глубине самого большого камня на свете у меня начнется морская болезнь. Проводник подкрутил что-то в фонаре так, что он стал в несколько раз ярче, и поднял его над головой. Мы находились в огромном зале, покрытом желтовато-зелеными потёками.

— Добро пожаловать в копи Тамиру, — торжественно провозгласил Мичи. — Здесь мы добываем большую часть благосостояния Ямата.

— Росла бы тут пшеница, цены бы не было этим норам, — буркнул Торн. — Ну так что? Далеко ли нам до цели?

— Идёмте, — поскучнел проводник. — Вот вы говорите про опасность плясок горных каму. Я не скрою, возможно всякое, но эти, как вы говорите, норы, были здесь от начала времен — с тех самых пор, как священная чайка обернулась материком Тарланг. Мы тут не надеемся на судьбу, — продолжил он, а я невольно оглянулся на Руэну. Оберегающая тоже насторожилась.