Стоит ли напоминать ему о вчерашней ночи, стоит ли спрашивать? И почему внезапно так тревожно на душе?

Кхайнэ опередил его порыв.

— Не хочешь прогуляться?

— Куда?

— На юг.

Внезапный образ, сопроводивший короткий ответ, заставил Рея непонимающе заморгать. В мыслях он пребывал все еще там, в полумраке конюшни, еще перебирал впечатления от разговора с девушкой. И тут — на тебе. Колонны.

Но отказывать Коту не стоит. Слишком жесткий и цепкий у него сейчас взгляд.

— Хорошо… — дарри растерянно кивнул, наблюдая, как тут же начало дрожать раздираемое щелью портала пространство. Куда он так спешит? — А почему сейчас?

— Ты чем-то занят?

— Нет, просто…

Стало еще больше не по себе, аж чешуйки на хребте и руках встали дыбом.

— Не бойся, — Кот смягчил тон, заметив невольную реакцию. — Плохого ничего не случится, мы просто проверим, к магии какой Стихии ты склонен больше.

Он протянул дарри руку, приглашая войти в портал.

— Это обязательно? — заколебался тот.

— Там ты должен находиться внутри моей ауры, иначе тебе будет тяжело.

Вздохнув, Рей позволил взять себя за руку и шагнул в чуть светящийся проем, за которым белело снежное покрывало. На мгновение резануло уже знакомым чувством потери пространства, а потом они оказались в очень странном месте.

Стоило ступить на землю по ту сторону портала, как Рея оглушило, едва не сбивая с ног, нечто незримое и тяжелое. Словно он получил дубиной по голове получил. Знакомый низкий рев влился в уши, перекрыл все звуки и мысли, заставил вцепиться в Котову руку. Кхаэль упасть не дал, притянул к себе поближе, и непосильная тяжесть ушла, почти растворилась, позволяя слышать, видеть, дышать и думать. Гул упал до едва ощутимой всем телом вибрации, и Рей смог оглядеться.

— Не отходи от меня, — напомнил Кхайнэ.

Было не время и не место вспоминать и дергаться, что мужчина стоит слишком близко. Рей во все глаза смотрел на застывший и овеществленный Свет — восемь необхватных столбов по краям лежащего посреди заснеженного луга белокаменного диска, громадного, как целый зал. Тепло, источаемое Колоннами, заставляло снег вокруг подтаивать, и по краям диска, стремясь разрастись еще пышнее, продолжала зеленеть трава.

Пространство разве что само не звенело от разлитой энергии.

И вся эта мощь сейчас лежала на плечах Кхайнэ, почти осязаемая, почти видимая. Рею казалось, что стоит чуть-чуть прищуриться, сосредоточившись только на силуэте — и он увидит струящийся за Хранителем световой шлейф, полыхание перенасыщенной ауры. В небо, туда, где Колонны переставали быть различимы и сливались в нечто единое, дарри старался не смотреть — поток затягивал и уносил куда-то так быстро, что становилось страшно до слабеющих коленок.

Золотой жар наполнял тело, делая его тяжелым, и в то жн время прояснял до кристальной чистоты разум. Еще немного — и окажется возможно услышать мысли травы, льнущей к белым ступеням…

— Внутрь круга я тебя не поведу, — негромко сказал Кхайнэ. — Зона фокуса — не самое лучшее место для неподготовленных новичков.

— А что там? — Рей говорил тихо, едва шевеля губами и опасаясь даже дышать. Он чувствовал себя переполненным шариком, который может лопнуть от любого неосторожного движения, или слишком громкого звука.

— Каждая Колонна — это поток энергии одной из Первостихий или Первооснов, — пояснил кхаэль. — Явные Первостихии — Огонь, Вода, Земля, Воздух — составляют суть нашего материального мира. Первоосновы же образуют то, что принято считать неявным, иногда даже недоказуемым — Жизнь, Смерть, Дух и Время.

— Разве время имеет энергию? — удивленно спросил Рей. — И что такое дух? Это разве не привидение?

— Нет, не только, — Кхайнэ покачал головой. — Этим словом обозначают множество понятий и сущностей, но самое главное значение — часть души, в которой хранятся память и личность разумного существа, опыт, накопленный за время жизней. Мастера, способные работать с духом, встречаются крайне редко, и дар этот очень ценен.

— Но, если это воспоминания, то тогда как они текут там? Чьи они?

— Никто не знает, что такое Колонна духа, — покачал головой Кхайнэ. — Она отличается от остальных, у нее нет даже собственных воплощений-элементалей. Время, и то, говорят, можно описать, а эту силу — нет.

Приглашающим жестом Кот предложил сесть на белые ступени. Ноги переставали держать, и дарри послушался, осторожно опустился на белый в золотистых прожилках камень, такой же, как в крепости. Вдоль позвоночника тек расплавленный металл, в ушах звенело, но он слышал и понимал каждое слово Хранителя.

— Зачем это все? — спросил Рей, чувствуя, что начинает «уплывать». — Слишком сложное.

— Наша реальность, — голос Кота зазвучал вдруг тяжело и устало, — больше не может существовать сама по себе, без поддержки и управления, как другие. Мне неизвестно ни как это случилось, ни когда, ни почему. Просто — случилось. Одни миры постепенно становятся прозрачными и пропадают совсем, в другие приходят жестокие хищные твари из глубин за пределами реальности — не пытайся, ты не сможешь представить. В третьих все портят сами их обитатели, — иногда даже просто собственной ленью, глупостью, склочностью. Представь себе заброшенный, оставшийся без хозяина дом, который точат и растаскивают крысы.

Брошенный образ пробрал до дрожи. Ушедшие в землю замшелые стены, просевшая кровля, разбитые окна. Пустота, стылость и густое настоявшееся одиночество.

— Вот и приходится постоянно чинить, используя энергию этого Источника, чтобы Колесо вращалось и дальше.

— Все равно не понимаю, зачем так сложно. Разве нельзя просто взять и поговорить с ним если оно живое?..

— Наверное можно, — кхаэль удивленно вскинул бровь, не ожидав услышать подобного заявления. — Только не нам с тобой. Смертные так не могут. Сейчас мы здесь в любом случае, не за этим. Подумай, постарайся услышать — которая из Колонн тебе ближе, которая отзовется?

Легко сказать! Даже под защитой Кхайнэ становилось все тяжелее. Но Рей честно постарался. Мысли и так разбегались, поэтому он просто выкинул их из головы, привычно соскальзывая в шорох мыслей чужих, в поток образов, порождаемых обитателями мира. И… Не заметил, как задремал, клонясь набок.

Кот осторожно придержал его, выжидательно глядя в пространство перед собой. Реакция мальчишки была совершенно нормальной — переизбыток, как и недостаток энергии валит с ног абсолютно всех неподготовленных. Но такое «обжорство» будет ему полезно, организм быстрее наберется сил для оборота, а энергорезерв вырастет.

«Ну же, думайте быстрее!»

Да, конечно, склонности видятся четко, но решение Великих Духов все же даст понять, есть ли во всем этом хоть какой-то смысл…

Робкий огненный проблеск. Черная дымчатая тень.

«Двое?!»

О таком не упоминали ни хроники, ни старшее поколение. Никогда раньше одному претенденту не показывались сразу два дуза. Маг становился служителем только одной Колонны. А здесь…

Два зверька сидели рядом в траве, с интересом разглядывая того, кто им понравился. Крохотная саламандра и крупная черная крыса.

Весна 303 года

Рей кормил крысу остатками булочки, сидя на чурбаке возле дверей кузни. Димхольд что-то запаздывал, настроение с утра было такое же паршивое, как и погода, и такое же серое, как сегодняшний сон. В общем-то, уже привычный — серые равнины, кишащие тенями, скользящие между ними восьмилапые фигуры с мертвенно-зелеными глазами-щелями, тишина, нарушаемая лишь невнятным шепотом. Некоторые фигуры пытались заговорить с ним и подлетали так близко, что обдавало холодом. Страха не было, одно тоскливое раздражение от назойливости этих сновидений.

Еще эта крыса приходить повадилась. Черная, здоровенная, с багровыми глазками. Откуда она такая взялась — Рей понятия не имел, в Цитадели не водилось крыс. Да и выглядела незваная гостья, точнее, гость, чистым, от него почему-то не несло крысятиной. В первый раз Рей обнаружил его у себя на подушке утром следующего дня после визита к Колоннам. Проснувшись, дарри так и не сумел вспомнить, когда вернулся домой и как ложился спать. Голова трещала. Они с крысом долго взирали друг на друга, потом зверек сиганул на подоконник, просочился в приоткрытое окно и пропал. Удивленный Рей так и не понял, куда с высоты башни сбежал крыс. Позже он стал частенько появляться то здесь, то там, но всегда предпочитал исчезать с глаз, как только приближались посторонние. Из чего Рей сделал вывод, что рассказывать кому-то об этом зверьке не стоит.