— Если я заболею под Новый Год…

— Не продолжай, мы оба знаем, что здоровье у тебя богатырское: к тебе вообще никакая зараза не липнет.

Это сомнительное замечание я сочла за благо проигнорировать:

— Идем скорее отсюда, меня тошнит от этого места!

На этот раз за руль села я, потому что намеревалась ехать домой, а с Ромкой это займет черт знает сколько времени.

— По твоему сосредоточенному выражению лица вижу: что-то узнала.

Я быстро изложила Ромке наш странный разговор с З.В. Гараниным. Если мне он показался подозрительным, то другу и вовсе не понравился, у него тоже своеобразный нюх на все сомнительное имелся:

— Все это какой-то проституцией попахивает, не находишь?

— Нет, то есть сомневаюсь, — призналась я, — Не думаю, что в таком случае я бы получила эту самую «работу».

— Все равно, это странно.

— Вот именно, странно до такой степени, что я не успокоюсь, пока не узнаю, в чем дело!

— А если это никак не связано с убийством Анечки?

— Связано. А если нет — все равно это зацепка: мы же хотим узнать, что она затевала и кто ей помогал? Возможно, мы отыщем этого загадочного кого-то «на работе».

— А если нет? — не отставал ехидный друг.

— Если нет — найдем еще зацепку. В конце концов, у нас есть ее имя, надеюсь что в этот раз настоящее. Кстати об этом…

Я достала мобильный и быстро дала инструкции брату: обратного пути у нас часа три, за это время он вполне сможет узнать что-нибудь любопытное. Пока я болтала с Мартом, Ромка тоже сделал пару звонков.

— Что? — ответил он на мой недоуменный взгляд, — На всякий случай, вдруг Март не справится.

— Не мели чушь. Может, он и похож на комнатное растение, но мой братец гениален. Твоим прихвостням до него точно далековато.

— Не волнуйся, я не расскажу, что ты назвала кого-то словом на букву «г». Кого-то кроме себя, я имею ввиду, — заржал Ромка.

— Почему ты думаешь, что для меня это проблема?!

— Потому что я тебя знаю, Сенечка.

Ну, с этим было трудно поспорить.

— И ты можешь разогнаться побыстрее, — откинув спинку назад, продолжил Ромка, — Тогда, если мы все-таки разобьемся, я умру сразу.

— В твоих словах в кои то веки есть логика, — хитро улыбнулась я и прибавила скорость. Ромка просто закрыл глаза.

В город мы вернулись за час до моей встречи с Мариной. Ромка всю дорогу сыпал проклятиями и готовился вылезти седым из машины, но как всегда преувеличивал. Не успели мы подъехать к дому, как позвонил братец:

— Дело сделано, сестренка. Проверь свою почту.

— На пять секунд я даже перестала сожалеть, что мы родственники, — обрадовалась я скорости Марта.

— Везет тебе, у меня таких пяти секунд еще не случалось, — завистливо вздохнул он.

— То ли еще будет, братец.

— Не надейся, сестричка!

— Спасибо, позор семьи.

— Обращайся, милая, — хмыкнул он и повесил трубку.

«Вот же гад» — выругалась я. Прекрасно знает мое отношение к этому отвратительному слову, и постоянно использует против меня.

Пока мы поднимались, Ромка заказывал пиццу из кафе напротив. Он всегда прежде всего думает о еде, как и любой истинный кроманьонец. Я же первым делом побежала проверять почту. Информации оказалось негусто: всего пару листов формата А4, которые я сразу и распечатала. Мои ожидания не оправдались: ничего интересного об Анне Журавлевой. Ну кроме того, что мы наконец-то знаем ее настоящее имя. Закончила девять классов, семья не особо благополучная, но сама Анна не привлекалась и ни за чем противозаконным замечена не была. Работала кассиром в местном супермаркете, пару лет назад уволилась. Более нигде не работала, что наводит на мысль о том самом заработке, о котором говорил Гаранин. Замужем не была, зато парень имелся: некий Руслан Гайманов, его контактные данные прилагались. Подруга была в единственном числе, и ее тоже звали Анной, дружили с детства. Подругу я для себя отметила: с ней неплохо было бы поговорить. Если дружили они с детства, как Крокодильда объяснила свое отсутствие в последние полгода? Подруга может что-то знать… О связи лже-Анны с актерской школой З.В. Гаранина ничего, видимо, она появлялась там неофициально.

Схватив листочки, я помчалась к выходу.

— Ты куда? — оторвался Ромка от заказа ужина.

— Дела, — отмахнулась я и бегом припустилась к лифту, чтобы он не успел додумать, что у меня за дела.

И как всегда, когда это было нужно меньше всего, Ромка резко переставал тормозить и начинал соображать довольно быстро: сразу же отложил свой телефон и кинулся за мной.

— Сенечка, может сначала убийцу найдем?

— Обязательно найдем, Ромочка, — копируя его жалобный тон, ответила я.

— Дай ему остыть.

— Кому?!

Ответить Ромка не успел, потому что дверь лифта закрылась. На самом деле я понимала, что Ромка может быть прав, но желание ткнуть Макара его красивым носом, дальше которого он видеть не способен, в правду о его дурацкой подружке, пересилило. У Марины наверняка припасен какой-нибудь хитрый термин на этот случай, что-то вроде «это все геометрия твоей личности», но мне было все равно.

На улице пошел снег, едва ли не впервые за весь декабрь. Лично я снег не особо жаловала, но многие посчитали бы это хорошим знаком: вокруг все белело, на улице сразу стало намного светлее, приближение Нового Года чувствовалось куда лучше. Я заехала на подземную парковку офисного здания, где работал папуля, оттуда сразу поднялась на нужный мне этаж. Галечка (Ниночка?) — личный ассистент моего отца, но непонятно почему она еще и за Макаром приглядывала, при виде меня подавилась чаем. Похоже, решила подкрепиться перед отъездом домой.

— С-сентябрина Евгеньевна? — воскликнула она отчего-то с вопросительной интонацией. Имя что ли забыть успела?!

— Похвальная память, — съязвила я.

— Вы, вы…

— Прекрасно выгляжу?

— Вы… — Ниночка была на грани обморока, так что я решила ей помочь:

— Макар у себя?

Она с чувством кивнула и я прошла дальше. Непонятно, отчего она меня так боится? Я же даже не ее начальник, вроде бы даже толком с ней не разговаривала никогда. Неужели у меня такой свирепый вид? Или виноваты дурацкие слухи? Тут многие считают, что у папули большие проблемы с потомством: сынок практически растение, а дочурка буйная. Однажды я даже слышала, что лечилась от шизофрении где-то в Америке, хотя тогда я просто навещала друзей в Европе. Люди любят судачить, и я ничего не имела против: если после всего этого одно мое появление влияет на граждан подобным образом, то я могу не только от шизофрении лечиться, но и от острого эпилептического слабоумия.

Мысли о Верочке так меня отвлекли, что я залетела в кабинет Макара, даже не постучавшись. И даже с духом собраться не успела, так что в итоге встреча шокировала меня не меньше, чем его самого.

— Бри? Что ты здесь делаешь? — справившись с удивлением, как-то устало спросил он. Вообще, Макар выглядел на слабую троечку: мешки под глазами, волосы спутанные, цвет лица немного сероватый. Неужели его настолько подкосила смерть Крокодильды?!

— Макар?! — брякнула я.

— Что ты здесь делаешь? — повторил он.

— Даже не знаю, с чего начать…

— Тогда молчи.

Я прошла вперед и села в кресло напротив:

— Хорошо, может я это и заслужила. Но у меня есть для тебя кое-что интересное.

Он принял из моих рук папку, но смотреть не стал, кинул на стол перед собой и сложил руки на груди:

— Что это? — кивнул он на папку. Во взгляде скользил интерес, но он его пытался скрыть.

— Тебе надо на это взглянуть.

— Ты уверена, что мне это надо? Может, тебе?

— Мне без надобности, я уже все видела.

— И как?

— Хреново, наверное. Открой и убедись в этом сам, — предложила я.

— Зачем?!

— Макар, просто посмотри.

— С тобой ничего не бывает просто, Бри. Какую выгоду ты рассчитываешь извлечь на этот раз?