— Спасибо, детка, — сказал Кребс.

Он не слушал, глаза его не отрывались от платья. Длинное, без рукавов, облегающее фигуру платье от Диора из бархата цвета зеленого мха. Казалось бы, классическое, покрой замечательно подчеркивал маленькие груди, нежную изящную линию оголенных плеч и стройность длинных ног. Волосы, обычно завязанные в хвост, рассыпались по плечам и оголенной спине. Длинные висячие серьги поблескивали бриллиантами. Она выглядела как подлинная аристократка. Прямо не подступись.

— А как ты туда поедешь?

— Я собираюсь завтра утром на «Конкорде».

— А я вылетаю сегодня вечером. Так что встретимся там, — сказал он. — И обязательно надень это платье. И не надевай, пожалуйста, трусов.

— Почему? — ты собираешься там заниматься со мной любовью? — спросила она, возбуждаясь.

— Возможно, — сказал Майкл, вставая и подходя к ней сзади. — Он положил одну руку ей на поясницу, а другую на живот. — Я всегда хочу заниматься с тобой любовью, когда ты вот так выглядишь. Просто чтобы напомнить тебе лишний раз — ты принадлежишь мне.

Он почувствовал ее волнение.

— Ты с кем угодно можешь строить из себя хладнокровную даму, — сказал он ей прямо в ухо, — но всегда помни — твое место около меня. На коленях. У моих ног. Или перегнувшись через стол. Или распластавшись на моей кровати…

Она тяжело дышала от желания.

— Так ведь? Правда? — Кребс стиснул ее. — Да или нет?

— Да, — прошептала она. — Сейчас, пожалуйста, Майкл, ну давай.

Он повернул ее голову в себе. Зрачки ее расширились. Она хотела его. Сейчас, немедленно.

— Нет, — сказал он. — Подождешь до завтра.

— О'кей, — пробормотала Ровена, пытаясь взять себя в руки.

Кребс улыбнулся и поцеловал ее роскошным поцелуем хозяина, разрешив ей прижаться к нему и почувствовать его желание.

— Я очень сожалею, — сказал полицейский, — все дороги заблокированы, там ад кромешный.

Она высунулась из окна, не отпуская руль. Он прав — толпа поклонников и фотографов перекрыла движение.

— Я из «Мьюзика рекордс», — она показала удостоверение компании. — Вы поможете мне припарковаться?

— Конечно, мадам, — сказал полицейский и дружески улыбнулся.

Полицейский проводил ее сквозь толпу, состоявшую в основном из истерично вопящих девиц, к заднему входу.

— Группа будет играть вживую, мисс, — вопил парнишка, — и кто не попадет внутрь — просто спятит!

— Жаль, — посочувствовала она. Но как здорово. Она и понятия не имела, что ее мальчики так популярны на родине. Что ж, она добилась своего — альбом стал номером один по обе стороны Атлантики.

— Ну, мне приходилось такое видать, — заявил полицейский тоном бывалого человека. — Я занимался безопасностью еще на концерте «У-2».

«О, он приравнивает мою группу к «У-2», — подумала польщенная Ровена. — О мой Бог!»

— Но сейчас похуже, — добавил он.

— Ровена, давай сюда, — замахал ей Джош Оберман, когда она ступила за кулисы, пробиваясь сквозь джунгли проводов от камер, осветительных ламп, микрофонов. — Найди руководителя отдела прессы Рейчел Робинсон и познакомься с ней, — выдохнул он, отирая пот. — Она в отчаянии — ищет хоть кого-то, кто мог бы рассказать об «Атомик масс». Пресса валом валит, не видела, какие очереди к мальчикам? Мы же не можем ублажить всех. И кричи погромче! Джош и сам кричал, морщинистой рукой махал на аудиторию за спиной, забитую до отказа. Все вопили, орали, хлопали в ладоши, этим детям не терпелось увидеть своих кумиров на сцене.

— Они будут играть вживую? Я-то думала, мы просто запустим диск, — сказала Ровена.

— Они захотели играть. — Оберман пожал плечами.

— Артисты, — произнесла она таким тоном, каким обычно говорят женщины: «Ну это же мужчины…»

Босс расхохотался.

— А Майкл появился? — как бы невзначай спросила Ровена.

— Да, он возник четыре часа назад. Рейчел уже пристроила его давать интервью «Гитар уорлд», «Бассист мэгэзин», «Драмз анлимитед»[11] и другим.

Она посмотрела направо и увидела Кребса возле сцены, окруженного репортерами и очень довольного собой.

— …короче, к тому времени, когда дошли до барабанов, у нас уже было семьдесят пять вариантов звучания к одной песне. А Марк захотел еще… Что мы…

— Ровена? Я Рейчел, — представилась невероятно стройная девушка лет девятнадцати.

Ровена нехотя отвела взгляд от своего любовника.

— Вы могли бы пойти поговорить с «Керранг», они хотят узнать, как вы открыли «Атомик». А когда закончите с ними — еще шестнадцать на очереди.

— Конечно, я поговорю с «Керранг». Это честь — говорить с «Керранг»! — воскликнула она со смехом. — Но почему людям так хочется узнать закулисные подробности?

— Да вы что, шутите? Группа сейчас на коне, она так популярна, что даже мусорщик может продать эксклюзивное интервью во «Всемирные новости» насчет того, что они ели на завтрак. И скандал в Штатах здорово пошел им на пользу. — Она хитровато посмотрела на Ровену. — Это вы устроили, а?

Через час Ровена наконец освободилась от прессы, «Атомик» должен был вот-вот выйти на сцену. Они намерены дать мини-концерт из четырех песен, а потом запустят диск «Хит-стрит». Некоторые девочки-подростки из первых рядов бились в истерике, некоторым уже дали успокоительное. Ровене хотелось пойти и поздороваться с Барбарой и мальчиками, но когда она направилась в костюмерные, огромный детина из охраны преградил путь, а она так устала от перелета и интервью, что не спорила.

— Ну и куда мне в таком случае отправляться? — спросила она.

Он осмотрел ее изысканный наряд с кислой миной.

— Ну, — заключил он, — прямо на сцену.

— Хорошо, — резко ответила она и пошла за кулисы поискать укромный уголок, спрятаться и смотреть концерт. Прямо перед ней открывался просторный Выставочный центр, ярко освещенный, украшенный флажками «Хит-стрит» и эмблемой «Атомик масс», выполненной в голубом с золотом. О Боже, какое волнующее зрелище! Это ее маленькая группа, ее, она нашла их несколько лет назад в грязноватом йоркширском клубе. И все эти люди, море людей, дети, набившиеся сюда, потные, невероятно возбужденные, заполнили каждый дюйм пространства, они прибывали и прибывали, пока охрана не закрыла вход из-за риска пожара. И все они здесь ради ее «Атомик».

Сегодня вечером она чувствовала себя хозяйкой Вселенной.

— Нравится? — прошептал Майкл Кребс прямо в ухо, встав за спиной Ровены.

Он прошелся рукой по ее бедрам и удовлетворенно улыбнулся.

— Хорошо, — сказал он, — мне не придется тратить время и снимать с тебя трусы.

Ровена покраснела. Он чувствовал ее наготу под платьем, ему нравилось, что она ведет себя как послушная девочка.

— Но мы не можем здесь… — тихо запротестовала она. — Собрался весь музыкальный мир.

— Я тебе продолжаю повторять, Ровена, я возьму тебя где захочу, когда захочу. И если я потребую выйти отсюда и проделать все перед камерами, ты так и поступишь. — Он слегка раздвинул ноги и стал ее гладить.

Ровена подалась назад, вдавливаясь в его руки, но лицо ее ничего не выражало, казалось, у них идет обычный разговор.

— Прекрати, — сказала она.

— Прекратить — что? Не возбуждать тебя? Не заводить?

Свет на арене немного приглушили, и толпа взревела.

— Мы с тобой сделали вот это! Ты и я! — Он кричал ей в ухо, желая перекрыть шум. — Эту презентацию. Мы одержали победу над твоей соперницей — Росси.

Как только мальчики выскочили на сцену, толпа радостно завопила, и Ровена почувствовала легкую сладкую волну внезапного удовольствия. Кребс уловил это. Он задрал в темноте ее бархатное платье и сильно прижал большой палец к ее самому чувствительному месту.

Она вскрикнула, но ее голос потонул в вое гитар, и казалось, Ровены уже здесь не было. Сладость удовольствия унесла ее далеко-далеко.

Майкл повернул девушку к себе лицом, одернув платье.