— А как?

— Давид доложил своему руководству о поступившем предложении и получил приказ особо не стараться, дабы не подставить тебя и не дать министерским тебя отодвинуть от этого дела, — раскрыл фантастическую версию событий собеседник и, видя моё удивление, выраженное в чрезмерном открытии глаз и рта, добавил, — мы ведь с тобой друзья и должны помогать друг другу.

— Что-то уж очень чрезмерно шпионская история, — немного отойдя от шока, через минуту вымолвил я.

— Нормальная история, — отмахнулся тот, — поэтому, если у тебя получится, постарайся привлечь Давида Эдуардовича к съёмкам, — и чуть улыбнувшись. — Вижу твоё удивление и хочу тебя заверить, чтобы ты не волновался — тебя никто отодвигать от этого дела не собирается!

— А я хочу тебя заверить, что если будет такая попытка, то это будет конец нашему сотрудничеству, — заверил его я, дабы поставить точки над «и», пояснил: — И мало того, что не прощу, но и буду мстить всем причастным и непричастным.

— Я же тебе сказал — не волнуйся.

— Армен. Не в обиду. Ты и прошлый раз много чего говорил…

— Саша. Я тебе и сейчас ещё раз говорю, — антилогически произнёс он. — Я тебя заверяю, что все наши обещания будут выполнены. Просто нужно немного времени, чтобы разобраться с ситуацией.

— Ладно. Проехали. Тогда по делу… Я завтра буду с комиссией общаться и, конечно, попробую его подтянуть, ибо мне всё равно нужен помощник, а его творческий подход к делу мне нравится, но переговорите с ним, и узнайте, если ему претит быть под командованием малолетнего пионера, то и затевать такое сотрудничество не стоит.

Когда через полчаса мы расставались, я вспомнил и поинтересовался, что там у нас с обещанной мне дачей в Крыму? Услышав ожидаемый ответ, что вопрос решается, хохотнул и попрощался.

Отнёс подарки домой. Отдал видеомагнитофон с вещами мамуле, взял ключи от бабушкиной квартиры и пошёл встречать возле метро Катю, с которой собирался плодотворно провести репетицию, дабы и самому отточить актёрские навыки, раз уж меня всё равно заставляют учиться.

Утро. Кабинет товарища Мячикова.

— Это немного не честно, Саша, если бы у нас были такие приборы, то мы бы не отвлекали советских мультипликаторов от работы, — предъявил мне Мячиков, разглядывая качеры.

— Васин, откуда у Вас такие устройства? — хмурясь произнёс Лебедев и тут же повернувшись к полковнику, — Товарищ Кравцов, что это за устройство? Оно Вам известно?

— Это, товарищи, так называемая катушка Тесла, — ответил тот и, взяв прибор в руки, обратился за подтверждением ко мне: — Правильно я говорю, Саша? — видя мой подтверждающий кивок, — Вот видите, я верно его распознал, — и обращаясь ко мне. — Но откуда ты это взял? Как придумал? И как сообразил, что подобное устройство можно использовать в фильме?

— Я вообще-то их специально для фильма и придумал. А если кому интересно, — я повернулся к Лебедеву и хмыкнул, — почти такая же схема изображена в учебнике физики за восьмой класс. Также схема этого устройства была напечатана в журнале «Юный техник» за 1975 год толи в июне, толи в июле, сейчас не помню. Я собрал тот прибор, но увы он был слабоват — молнии маленькие получались. Нас это не устроило, поэтому мы эти устройства немного доработали.

— Кто это «вы»? — спросил Кравцов.

— Я и мой знакомый дядя Жора.

— Ещё один дядя? Тоже музыкант?

— Нет. Этот дядя по другой теме. Он больше по электронной части. Инженером в мастерской по ремонту аппаратуры работает. Я его попросил помочь, мы посидели, подумали и пришли к общему знаменателю…

— И что ещё вы там придумали?

— Это секретная информация.

— Саша, я всё-таки настаиваю, чтобы ты рассказал, что ты там ещё придумал, — вкрадчиво произнёс Кравцов и пояснил: — Мало ли чего ты там придумал… Вдруг это секретно и это нельзя никому показывать?

— Ничего секретного я не придумывал и не придумываю, ибо ни к каким секретам доступа не имею. Поэтому давайте Вы от меня наконец-то отстанете, — набычился пионер, поняв, что этот «клещ» раз «впился», то уже может и не отцепиться.

Кравцов насупился, но промолчал.

— Давайте, товарищи, этот вопрос оставим на потом, а сейчас ещё раз «провентилируем» наши вопросы, а также дополнительно проверим полностью ли мы подготовлены к сегодняшней вечерний съёмке или чего-то не хватает, — сказал замминистра, повернулся к одному из ответственных товарищей и приказал: — Товарищ Минаев, доложите!

— Актёры и съёмочная группа подъедут к шести часам вечера. Реквизит согласно согласованного списка прибудет к пяти. Также к этому времени должны будут подвести двадцать литров свиной крови и десять свиных сердец, — отчитался тот.

— Зачем так много? — не понял Лебедев. — Там же всего секундный отрывок.

— На всякий случай, — невзначай ответил я, разумеется собираясь эту сцену сделать, как минимум, пятисекундной и сверх кровавой.

— В съёмках примет участие автомобиль. Он подготовлен? — вновь вернулся к обсуждению хозяин кабинета.

— Машина должна быть развалюхой! — сразу же внёс конструктивное предложение молодой специалист по автотранспорту.

— Почему именно развалюхой? — недоумённо сказал представитель «Госконцерта», удивлённо глядя на меня.

— Потому, что так красивей и более реалистично, — пояснил я своё виденье.

— Саша, что ты хочешь этим сказать? — сразу же впрягся в разговор Лебедев.

— Да ничего, кроме того, что уже сказал…

— Нет, ты хочешь сказать, но пытаешься это завуалировать!

— И что именно, по-вашему, я хочу завуалировать?

— Я сам удивлён, но мне кажется, что ты хочешь показать всему миру, что советский автопром находится в архаичном, древнем, не развитом состоянии, а советские люди не умеют следить за техникой, ибо они находятся на уровне дикарей? — ошарашил всех нас псевдомидовец.

Я не сразу нашёлся, что на такое предположение ответить, но через секунду взял себя в руки и сказал: — Ну зачем же Вы так сразу? И почему, дикари-то? Просто для этих, как бы высказаться более правильно, не слишком сложным в техническом плане работам, в отличии скажем от рытья карьеров или строительства БАМа, вряд ли нужна новая техника.

— Ты это, Васин, брось! Новая техника, несомненно, нужна на советских стройках века, но наше государство не только стройками славится. Наша страна способна развиваться одновременно в разных направлениях. Следовательно, кроме величайших строек и социальная сторона жизни в нашей стране прекрасно развита и всё быстрее и быстрее ускоряется этот процесс! Так, что я предлагаю внести небольшую поправку и мусоровоз будет не стареньким, а новеньким автомобилем «ЗИЛ», который, по легенде, получил не пьяница-алкоголик, как у тебя в сценарии написано, а отличник боевой и политической подготовки, который к тому же отмечен государственными наградами, — внёс своё «веское» конструктивное предложение Лебедев.

— И нафига этот отличник работает на такой работе?

— У нас, Васин, все работы почётны и все профессии нужны!

— Блин, и что же получится, товарищ Лебедев, Ваш почётный труженик увидит молнии, испугается и убежит? — попытался образумить оратора я. — Мне кажется, советских работников сферы быта такое природное явление так сильно напугать не должно. Тем более передовиков.

— Васин, из сценария видно, что не молнии напугали водителя мусоровоза!

— А почему же тогда он убежал, если не от страха?

— А убежал он, Саша, совсем не от испуга, — холодно проговорил псевдомидовец. — Видя, что из неоткуда появился голый человек, он, естественно, как и любой на его месте, захотел оказать, явно нуждающемуся в этом гражданину, помощь и побежал вызывать скорую и милицию, — он кашлянул. — Другое дело, что в данном конкретном случае, ввиду того, что этим голым гражданином оказался робот-убийца, то ему, естественно, ни какая помощь не требовалась, хотя приезд, например, милиции мог бы кардинально изменить все последующие события. Однако это уже другой вопрос… Главное, что наш человек отзывчивый, это человек, который всегда готов прийти к нуждающемуся на помощь и безвозмездно помочь в трудную минуту. Вот что на самом деле должен показывать этот эпизод нашим зрителям.