4 ноября. Пятница.

События дня:

— ООН категорически запрещает поставки вооружений в Южную Африку.

Саша.

С утра позвонил певец Мансур Ташкенбаев и поинтересовался, как обстоят дела с обещанными ему хитами? Я вообще об этом забыл, на пару секунд завис, а затем отмазался, сказав, что всё пишется, и что первые композиции он сможет услышать уже на следующей неделе. Он авансом поблагодарил и узнал за своего друга — латыша, которому я тоже пообещал две песни. Чертыхнулся про себя ещё раз и попытался вспомнить, что я за это хотел взамен, но не вспомнил и попросил передать тому, что его песни также в работе и дней через пять будут готовы.

Повесив трубку, взял ежедневник, пролистал вперёд несколько страниц, нашёл нужную и чёрным по белому написал: «Пять хитов для мужского голоса». Что, конкретно, это будут за песни я не решил, ибо мне было абсолютно всё равно. Память у меня была на музыку хорошая и песен в этой памяти было чуть больше, чем вагон и маленькая тележка.

А сейчас нужно было собираться на съёмки.

Вчера перед поездкой в Минобороны(!), ещё в Министерстве Культуры, (о как!!!) мы с коллегами (!!!!!) выбрали один из трёх предложенных, товарищем Минаевым, вариантов общепита, где на следующий день должен был начаться полноценный творческий процесс.

Вообще-то полное отсутствие чёткого и утверждённого графика съёмок моих нынешних коллег крайне бесило, ибо они постоянно мне напоминали о необходимости получения разрешения на съёмку. Так как это процедура, по их словам, могла занять достаточно продолжительное время, я предложили им пробивать нужные бумаги сразу на три-четыре подходящих под условия места, дабы потом без суеты можно было воспользоваться любой из этих локаций. Они поворчали-поворчали, но, в конечном итоге, согласились с тем, что так будет лучше и проще, нежели ждать разрешения, постоянно выслушивая моё нытьё, о том, что всё идёт слишком медленно.

Отдельным вопросом стояли разрешения на съёмку в баре гостиницы «Интурист». Там я собирался снимать сцену, в которой робот чуть было не укокошит Свету. Также намечались сложности с получением разрешение на проведение съёмок для сцены погони по Кутузовскому проспекту мимо Триумфальной арки. Там нам предстояло снять ту погоню, в которой в оригинальном фильме, герои врежутся в стену, и всех их повяжет милиция. Разумеется, всех, да не всех. По счастливому стечению обстоятельств, и воле автора, киборг-убийца, прям из-под носа милиции, очень своевременно успеет «сделать ноги».

Так вот, в моей версии киношедевра, врезаться главные герои должны будут не в вульгарную бетонную стену, а именно в основание сооружения грандиозной наполеоновской строительной архитектуры.

Я понимал, что с этим будут проблемы, но ссылался на международный уровень картины и на предполагаемую эпичность сюжетного хода.

Однако в фильме, кроме этой погони, были ещё две. И для всех, разумеется, нам тоже были нужны «аусвайсы».

Для удобства понимания, другие погони я назвал номерами два и три.

Так вот… По сценарию, в погоне номер два, киборг едет на мотоцикле «Ява», преследуя главных героев, уезжающих от него на автомобиле «УАЗ», который, в свою очередь, хорошие герои незадолго до этого угнали возле небольшой провинциальной гостиницы.

В принципе со сценой было всё ясно. Киборг на "Яве" едет и стреляет в преследуемых. Влюблённые кидают в него мини-бомбочки. Затем преследователь падает вместе с мотиком на асфальт, а преследуемые попадают в аварию и их автомобиль глохнет. Местом проведения этой съёмки должно будет быть Дмитровское шоссе, а само падение будет происходить уже на выставке ВДНХа… Это, товарищи, называется монтаж.

Дальнейшее же действо будет таким…

Робот быстро встаёт, подбегает к огромному автомобилю «БелАЗ», который стоит, как экспонат, напротив павильона «Космос», заводит его, и на всех парах мчится раздавить влюблённых, естественно, по дороге переезжая всё на своём пути. Проезжает сквозь стоящий там самолёт, разламывая тот на пополам, таранит макет ракеты «Союз», наезжает на киоск «Союзпечать», ломает лавочки и деревья. В общем ведёт себя по-хамски, как типичный представитель «светлого будущего».

Тем временем Николаю Ризову всё же удаётся завести заглохший автомобиль, и герои пытаются умчаться от взбешённой техники, которая оставляет за собой сплошной ужас и разрушение, тем самым показывая к чему ведёт технический прогресс и что такое — связь времён и поколений.

Придумывая этот масштабный эпизод, я представлял какие гигантские траты и затраты будут нужны, дабы устроить настолько фееричную погоню, в которой огромный карьерный самосвал разгромит половину ВДНХа, включая фонтан «Дружбы народов», намекая, что никакой дружбы для машин будущего нет. Представлял я и количество необходимых макетов, которые предстояло бы построить в закрытых павильонах киностудии, ведь никто мне настоящее ВДНХа уничтожать не позволит. Я всё это хорошо себе представлял и был готов пойти на такие жертвы во имя искусства и хорошего кадра, собираясь любой ценой убедить членов комиссии согласится на мини апокалипсис.

Но беда подкралась откуда не ждали…

Оказалось, что автомобиля-монстра ещё нет. Он пока ещё не был построен. Этот огромный «БелАЗ-540», должен будет занять своё место только в далёком 1984 году. Вот такая вот подстава с его стороны…

Конечно, я это знал, но от чего-то из головы этот момент вылетел и всё тут… Вспомнил же я об этом, когда гулял там, толи с Катей, толи с Аней. Увидел, что механического чуда советского автопрома на месте нет и очень расстроился, ведь я столько всего там нафантазировал с этой погоней, что было жаль, что такая монументальной сцена не выйдет в свет.

Нет, конечно, можно было заморочиться и настоять на привозе и сборке в Москве подобного изделия, но целесообразность этого была крайне сомнительна, ибо чем я вообще смогу объяснить наличие грузовика у павильона «Космос», ведь в той жизни он сюда был привезён ради участия в выставке «Автопром — 50 лет».

Погоня за влюблёнными самосвала переростка, который я собирался, в конечной сцене, утопить в Москва-реке, по идее должна была перерасти в обычную погоню, которая была в фильме-оригинале. «БелАЗ» падает в воду, герои переворачиваются на «козёльчике», робот со сломанной ногой ловит бензовоз и на нём по Крымскому мосту Садового кольца преследует влюблённых. Далее всё как обычно…

Однако по понятным причинам эпический эпизод с «БелАЗом» был отложен на потом, возможно на вторую часть, если таковая когда-нибудь будет сниматься, а сейчас были получены только разрешения на ночные съёмки на Кутузовском проспекте и на Садовом кольце.

Пока же нам предстояла съёмка в кафе-мороженное «Пингвин», но перед этим, мы собирались снять приезд Светы к забегаловке на мотороллере, которая, по сценарию опоздав-таки, всё же соизволила появиться на работе. По сценарию картины именно в этом кафе подрабатывала, после учёбы, студентка медицинского института Света Конорова.

Заведение, на момент съёмки, естественно, было закрыто на учёт, а наша съёмочная группа расположилась внутри. Место было выбрано довольно людное, и чтобы нам не мешали снимать, одна часть тротуара была перекрыта милиционерами. Однако произошёл казус. Как только милиция перекрыла часть тротуара со стороны кафе, на противоположной стороне улицы моментально стала собираться и расти толпа зевак.

Дело это было для этого времени вполне обыденным. У людей не было с собой смартфонов и интернета, и они не могли, заглянув туда, узнать, почему и зачем тут ошиваются граждане с видеокамерами. А посему всем сразу же стало крайне интересно узнать: «А что это там случилось? Что это там снимают? Что произошло? Почему все глазеют в ту сторону?»