Дошли до двух машин с советскими флажками – и тут рядом с ними останавливается ещё одна машина посольская, а на ней – флажок Эфиопии. А дальше – ещё круче! Выходит из неё сам император Хайле Селассие I. Керту, когда ещё девочкой была, раз видела его. Отец ведь всё-таки министром был. Сейчас даже и неизвестно, жив ли. И Керту решилась – нужно спросить у императора про отца и сестру, и сделала шаг к нему. Его охранник попытался её руками удержать, но девушка, от которой тот явно ничего такого не ожидал, приёмом айкидо схватила его за руку, вывернула, развернула и отправила в полёт под колёса автомобиля.

– Ваше Императорское Величество! Можно с вами поговорить? – нет, тихо не получилось.

Второй охранник потянулся за большущим пистолетом в кобуре – «хеклер-кох», скорее всего. Бац – и ударом прямой стопы в живот этот тоже отброшен под колёса. Бумс – это его голова дверку «мерседеса» закрыла.

– Ваше Императорское Величество, я хочу с вами просто поговорить.

Поздно. Третий охранник запихал Хайле Селассие I – императора Эфиопии, происходившего из легендарной династии потомков царя Соломона, в машину. Отскочив, направил на Керту пистолет и заверещал на половину Вашингтона. Хорошо хоть палить не начал. Тут же набежали вояки с полицейскими, повалили Керту, и заодно всю советскую делегацию, на асфальт, приставили к затылку автоматы. Правда, с эфиопами поступили аналогично. Всех троих охранников разоружили, но те начали кричать и сопротивляться. Зря! Пистолеты, один чёрт, отобрали, а охрану принялись месить ногами. Тут же вытащили и императора из машины – и его бы отпинали, но больно много было золота на потомке Соломона. Просто поставили лицом к машине и уткнули в спину два ствола. А вот шофёру императорскому не повезло. Этого достали из машины, как он ни сопротивлялся, а когда тот потянулся за пистолетом, то попросту хладнокровно пристрелили. Как только и остальные солдаты не открыли огонь?

Прекратил всё это безумие какой-то важный офицер американский. Выбежал из здания аэропорта, принялся орать на солдат и полицейских, которых тут уже под сотню образовалось.

– Мать вашу! Fucking shitheads! Вы что, сучьи дети, не видите, что это посольство Москвы?! Ну-ка поднимите их. Только войны с Россией нам сейчас и не хватает. Живо, ублюдки. Капитан, мать твою, что здесь происходит? – важный распихал толпившихся вокруг машин солдат и пробился к русским.

– А я знаю? – капитан в это время засовывал револьвер в кобуру, но, увидев, кто орёт, вытянулся по стойке смирно, сунул пистолет себе в лоб и тоже заорал: – Никак не могу знать, сэр! Драка между посольскими, сэр!

– Дурак, убери револьвер.

– Так точно, сэр! – принялся пихать револьвер в кобуру, и, видно, второпях палец с крючка не убрал. Бабах! Пуля с визгом отрикошетила от железного люка, на котором стоял капитан, и попала в ногу одному из полицейских.

Потом произошло чудо. Нет, не явился Господь и не успокоил всех. Поняв, что сейчас может начаться, Керту запела американский гимн во всю мощь своего контральто.

Подействовало. Всего-то и пришлось один куплет спеть. Раненого отнесли, охрану императора подняли, как могли, на ноги. Увидев, что перестарались, и стоять двое из троих не могут, забросили их в машину, пачкая кремовую замшу белого «мерседеса» красной кровью почти чёрных парней.

– Кто у вас главный, господа? – разогнавший всех военный обратился к Ивану Тимофеичу.

Тот отряхнул пыль с шитого золотом мундира, покрутил заломленной при укладывании его на асфальт шеей и, прокашлявшись, представился:

– Чрезвычайный и полномочный посланник второго класса Драчёв Иван Тимофеевич.

– Приношу вам свои извинения – и объясните, пожалуйста, что тут происходит? – полковник (колонел), судя по орлам на погонах, обвёл рукой картину маслом.

– Вот этот работник министерства Иностранных Дел СССР, тоже в ранге чрезвычайного и полномочного посланника, попыталась поговорить со своим бывшим земляком, а охранники начали драку.

Полковник был здоровый, под два метра – десантник, поди. Он посмотрел на Керту, которая тоже отряхивалась. Сделал вид, что улыбается – ну, оскалился, а потом, как и все мужики при виде Керту, повёл себя неадекватно. Козырнул, подошёл к императору, пнул его со всего маху под копчик и развернул скорчившегося потомка Соломона к посланнику лицом.

– Ты какого хера, бородатая негрила, тут устроил? Отвечать леди!

Император Хайле Селассие I икнул и чего-то проблеял. Явно не на английском. Огромный полковник не давал ему упасть, держа его на весу за шкирку (ну, за воротник увешанного и расшитого золотом мундира).

– Отвечать!

– Разрешите мне? – Керту пять минут назад хотела просто попросить сообщить ей о судьбе своих близких. Поменялась ситуация – и она каким-то женским чутьём почувствовала, как надо себя вести. Эфиопка со всего маху залепила императору пощёчину и зарычала ему в лицо: – Я – Керту Дирир, дочь министра туризма Эфиопии. Если вы в течение трёх дней не вышлете всю мою семью в Москву, то СССР превратит Эфиопию в выжженную пустыню, и никакие американцы вам не помогут. Ясно? Отвечать! – Керту проорала всё это в лицо императору на амхарском языке и перевела взгляд своих голубых глаз на полковника.

Загипнотизированный контральто и голубыми глазами огромный кролик понял из всей речи только одно слово «американцы» – ну и тон уловил. Эта фея грозит негриле американцами – так поддержим небожительницу с голосом феи.

– Отвечать, черножопый!

Запахло. Не жареным. Ну, может, раньше и жареным – а теперь, похоже, и варёным.

Кадри бегать не могла. Попыталась. Упала. Хорошо, именно в это время к калитке летел Миша. Он успел поймать девушку, но скажем так, радости это Кадри не принесло, так как поймал её майор за хвост. Не, из штанов у неё ничего не торчало – из головы торчало. Вот за один из двух хвостиков майор её и поддержал. Наверное, упасть было бы менее болезненно – и уж точно не так обидно. Старший «девяточник» рывком поставил её на ноги, перехватив за пояс штанов, и рыкнул:

– Куда!!! А ну сидеть смирно, не мешать работать!

И проскользнул мимо снайпера в узкую калитку. Потом ещё один мимо пробежал. Лехтла смотрела им вслед и проклинала ту пулю китайскую. Сколько ей ещё так мучиться?! Вот какой от неё толк? Лучше бы в больнице лежала. Больше в лесу не стреляли, и это успокаивало. Хоть Федька живой. Он ведь первым побежал, а уж точно не оперативник и не спец из Девятого управления. Снайпер, может и не самый плохой, но опыта маловато – легко может на чужую пулю наткнуться.

Вернулись все вместе. Понурые. Злые. Сникшие. Миша и второй, худой бледный капитан, несли мёртвого Серёгина. Что мёртвый – понятно: голова хоть и болталась в такт шагам, а отверстие во лбу было отчётливо видно, и кровь по лицу стекала.

Довоевались! Кто же это не испугался, на офицера КГБ руку поднял? Получается, не зря её сюда прислали… Случайностей-то не бывает, и не зря она беду сердцем чуяла – охотится кто-то именно за Первым секретарём ЦК Казахстана Тишковым Петром Миронычем. И если приплюсовать сюда тот факт, что прежнего секретаря Кунаева тоже снайпер застрелил, то картина вырисовывается безрадостная, а самое главное – непонятная.

Ведь совершенно два разных человека! И национальности разной. Почему именно Казахстан? Кроме того, вроде ведь нашли, кто стрелял в Кунаева – выходит, не всех? Тёмный лес.

Ну да это не её заботы. И гадать на картах не надо – завтра здесь куча генералов из КГБ, милиции и прокуратуры будет. А часть – и сегодня. Ей пока в лесу делать нечего, там пусть оперативники и собаки лазят. Ей нужно посидеть и подумать – а как получилось, что не Серёгин обнаружил снайпера, а снайпер Серёгина? И ещё нужно придумать, как не наступить второй раз на эти грабли. Что-то подсказывало ей, что этот неизвестный снайпер, её и всей страны враг, ещё себя проявит. Не закончит охоту на Тишкова, пока не доведёт до конца. Ну, или его не доведут до конца.