— Ну ты, варвар, много понимаешь в благородных напитках, — возмутился Строгов. — Вон, посмотри на людей, которые знают толк в подобном и умеют правильно пить.

Ну да…умеют… Мундалабай валялся на полу уже с полчаса и, судя по запаху мочи, витавшему вокруг него, успел обделаться. Литвин храпел так, что, наверное, в Речном было слышно. Шендр с осоловелыми глазами пытался грызть мясо, но выходило у него плохо — он даже сидеть ровно не мог, постоянно качался, как маятник.

Более-менее выглядели только Кийко и Кузьма. Но тут все объяснялось просто — Кийко лишь попробовал напиток и напрочь от него отказался, а Кузьма явно был закаленным бойцом и видывал напитки «поблагороднее» бурды Строгова.

Уже не помню, как и когда меня вырубило. Спал я крепко и спокойно. Так что, наверное, стоило отдать должное самогону, тут Строгов был прав: успокоила.

Все ночи до этой, проведенные в салоне «Проходца», были тревожными — я ворочался, мне снилось непонятно что, часто сон не шел и я лежал, разглядывая обивку на потолке и раздумывая над тем, что будет дальше, с чем я столкнусь и к чему все это приведет.

В этот раз никаких философских размышлений. Только здоровый, крепкий сон.

Я отлично выспался и отдохнул, и не удивительно, что проснулся рано.

Выйдя наружу, я любовался поднимающимся солнце. Пусть здесь это и была другая звезда, но зачем плодить сущности? Пусть будет солнцем. Красивый рассвет, окрашивающий темно-синий снег в светлый тон, словно бы прогоняющий тьму.

В нескольких метрах от меня поблескивал на солнце своим корпусом гравицикл — Серж отправил по моей просьбе рапидус и «Коготь» доставили в Речной. Ну а затем, готовясь к экспедиции, он был погружен на прицеп со всем остальным скарбом.

Когда начали разгружать имущество, подготавливая лагерь, я выгнал гравицикл из прицепа, оставил возле «Проходца». Теперь же я намеревался долететь до «арматеховской» базы именно на нем.

Сзади послышались шаги. Я повернулся и увидел Кийко.

— Что, готов? — спросил он у меня.

— Наверное, — качнул я головой.

— Не очень хочется опять лезть непонятно куда, да? — хмыкнул Кийко.

— Есть такое…

— Слушай, давно хотел спросить, но как-то при остальных… — замялся Кийко.

— Что?

— Да вот, все думаю, почему киборг выбрал именно меня для маскировки?

— А, это, — я хмыкнул, — так все просто — из всех нас ты единственный техник.

— И что?

— Ну, ему ведь в центр связи нужно было пробраться? Техник — лучшая маскировка.

— Проще тогда было подделать тебя или Строгова. Вы-то егеря на тот момент были…

— Думаю, это слишком заметно, киборг не хотел привлекать к себе внимание. А маскируясь под обычного колониста, он мог попросту получить отворот-поворот еще на входе в центр связи. В таком случае действовать грубо ему бы пришлось намного раньше.

— Ну, может быть… — согласился Кийко и тут же повеселел. — Ты бы видел, в каком бешенстве был Тэкс, когда узнал, что киборг жив…

— Тэкс? — ах, да, до меня дошло, что Тэкс в последний раз видел киборга через прицел своей винтовки, когда попросту отстрелил ему голову. Уж кто-кто, а законник был уверен в том, что киборга больше нет. И понятно, почему он пришел в ярость, узнав, что противник не уничтожен.

— Что, придется заново его искать и убивать? — хмыкнул я. — Ну что ж…думаю, в этот раз Тэкс получит все для этого необходимое — Серж в этом сам заинтересован.

— Это да, но я немного не о том, — сказал Кийко.

— А о чем тогда?

— Я встретил Тэкса в баре Кэса. Он был вдрызг пьяный — праздновал свое оживление и выполнение заказа.

— А! Так ты ему праздник испортил? — рассмеялся я.

— Хуже! — улыбнулся и Кийко. — Он позвал меня к себе и начал хвастаться татуировкой, мол, уже двенадцатая. И тут я его и обломал.

— Так. Вот здесь уже я ничего не соображу, — нахмурился я.

— Ну, у гильдейских охотников за головами есть пунктик — они отмечают «исполненных».

— Это как?

— Ну, кто-то зарубки на оружии делает или коллекционирует какую-то мелочь вроде брелоков, цепочек, снятых с «целей». А у Тэкса это татуировки…

— Ага, понял, — кивнул я, — и что?

— Да что? Начал мне хвастаться, мол, только что набил себе новую, — рассмеялся Кийко, — на, говорит, смотри. У него на левой руке до кисти кресты набиты. Ровно двенадцать штук. И последний такой, своеобразный. Крест в проводах. Типа киборг.

Кийко рассмеялся и меня пробило на улыбку. Кажется, я уже понял, к чему он ведет.

— Вот тут-то я его и «обрадовал», — продолжил Кийко, — сказал, что с татуировкой он поспешил. Ты бы видел, в каком он был бешенстве.

— Я представляю, — кивнул я, — Тэкс уже праздновать начал, а ты ему все перебил.

Мы засмеялись уже вдвоем.

Я вдохнул воздух, сощурившись, полюбовался далеким лесом, над которым и поднималось солнце, и отправился к гравициклу. Все вещи уже были собраны и подготовлены. Осталось лишь включить машину, попрощаться со своими, и двинуться в путь…

Провожать меня вышел весь отряд.

Гравицикл пер практически на максимальной скорости. Ну, а что? Видимость прекрасная, да и местность позволяет.

Мне казалось, что вокруг меня что-то вроде пустыни, только ледяной — снег и снег кругом. Никаких тебе деревьев или хотя бы кустарников. Даже холмов нет — все ровно и плоско.

Быть может, я вообще сейчас надо льдом лечу?

Мысль была настолько упрямой, что мне пришлось остановиться и начать рыть снег. Прорыв чуть больше полуметра, я убедился в правильности своей догадки — действительно, внизу оказался лед.

Жаль, у меня нет даже приблизительной карты местности. Как долго мне придется лететь над озером? Морем? Заливом?

Хотя, а какой у меня был выбор? Повернуть назад? Гравициклу плевать, над чем лететь — льдом, снегом или сырой землей. Так что можно не бояться, что где-то мне встретится тонкий лед, и я провалюсь.

Часа два, как минимум, я летел все по той же местности. Совершенно ничего не менялось. Было скучно, нудно и, вполне возможно, именно по этой причине я погрузился в себя, стал обдумывать все то, что мне было известно.

А известно было…ровным счетом ничего! Теоретически впереди меня ждал город, который сейчас был пуст. Причин этого я не знал. Были лишь предположения.

И самое простое заключалось в том, что жителей этого самого города перебили. Нет, не с помощью топоров или ружей, намного проще — посредством некоего биологического оружия, болезни.

До определенного момента эта теория оставалась лишь на уровне догадок, но благодаря информации, имеющейся на базе чокнутого фермера, теория получила массу подтверждений. Нет, он не нашел прямого доказательства тому, что произошло в городе, но некоторые упомянутые моменты мои догадки дополнили.

К примеру, что слепни раньше были людьми. И людьми не случайными, а как раз таки бывшими жителями покинутого города. Иными словами, они были колонистами и работниками «Арматеха». И что-то мне подсказывало, что произошло это самое превращение с ними сразу после того, как Хруст решил стать «Свободным».

Ну да ладно. Поиск истины — это, конечно, очень интересно, но меня больше заботило иное: как много слепней осталось в городе? Насколько они опасны, когда на улице такой мороз? И главное ‒ кто такие «кошмары»?

Упоминания о них мне встречались много раз. Причем как в записях фермера, так и в россказнях колонистов. Но если второе больше смахивало на пьяный бред или откровенную брехню, в записях фермера указывалось, что фермер «не смог прорваться из-за большого количества кошмаров». Или же: «Кошмары учуяли меня, и пришлось уезжать».

Была и такая строка: «Удалось подстрелить кошмара, однако остальная свора даже не позволила приблизиться к трупу, перейдя в атаку».

Значит, что мы имеем: есть некие кошмары, которые могут «учуять», бродят они стаями и, как я понял, оружие на них действует. Но то ли фермер был не особо удачлив, то ли не умел с оружием обращаться (что сомнительно — он ведь охотился), то ли эти самые «кошмары» оказались неимоверно живучи.