Немного поразмыслив, Карсимус дал мне и брату полную свободу действий. Разрешил доступ во все помещения и до всех слуг довел распоряжение: оказывать нам полное содействие в любых начинаниях даже самых бредовых, не задавая лишних вопросов. Я сперва решила, что кешиар свихнулся на почве недостатка женского общества, но через два дня оценила его тонкий расчет.

Свобода подействовала неожиданным образом. Профессор за день облазил все доступные места, забирался в пару недоступных, откуда его с помощью гвардейцев и трубочистов вытаскивали. Выбрал себе рабочий кабинет. Обустроил по своему вкусу, притащив в комнату половину инструментов с кузни, шкаф с реактивами из разрушенной лаборатории, дворовых щенков, котят из подвала, крыс оттуда же, пустое гнездо, портрет матери Карсимуса из картинной галереи, улей с пчелами, тачку с навозом со скотного двора… И зачем я брату про философский камень рассказала?

Кешиар, увидев безобразие, поскрипел зубами и смирился. Сам ведь распорядился во всем нам помогать. Конечно, он не предполагал, что его нагло выселят. Позволят войти на три секунды забрать важные документы и сразу же вытурят, обшарив карманы. А вдруг земо ценные ингредиенты ненароком уволок?!

Я участвовала в пяти вылазках Профессора. Отвоевала себе кресло в теперь его кабинете и право входить туда, когда мне будет угодно. Но большую часть времени я проводила в библиотеке. Во-первых, задание отыскать информацию никто не отменял. Во-вторых, запах горящего на магическом пламени навоза кого угодно заставит сбежать далеко и еще дальше. И если меня аромат выгонял в библиотеку, то пауков и сверчков отправлял в ежедневное паломничество по святым местам: женские спальни, общественные туалеты, кухонные шкафы… Их путь можно было проследить по периодически вспыхивающим то тут, то там очагам сопротивления.

По вечерам я и Карсимус взяли за правило играть в шашки. Вместо доски разлинованный картон. Вместо пластиковых кругляшей черные и белые деревянные пуговицы. Кешиару нравилось со мной играть, а кому не нравится постоянно выигрывать? Он меня в первом же обучающем матче наголову разбил! Земо часто повторял, что была бы я оро арчайлдов, то он бы меня без штанов оставил — все земли бы отобрал. Впрочем, однажды он попытался это сделать. Пять раундов спустя, стоя посреди комнаты в одних носках, прикрывая кое-что шашечной картонкой и гадая, в чем я его наколола, он пересмотрел свое решение. На то он и правитель, чтобы грабли ему впрок шли.

Аайю куда-то исчез вчера. Иину от меня прятался… Просто я два часа подряд задавала ему один и тот же вопрос "куда делся твой брат?", и он, очевидно, решил деться туда же. Кзекаль периодически мелькал тенью за спиной, тихо радовался наступившему затишью и снова пропадал из виду. Честно говоря, мне нравилось подобное домашнее спасение мира: никакой беготни, суеты, ночевок под открытым небом, полусырых мозгов флауфов и прочей героической лабудени. Зачем воевать, когда всегда можно договориться и решить дело миром? И так продолжалось до тех пор, пока…

В тот вечер я и Карсимус сперва устроили кулинарное соревнование, но мы не еду готовили, а напитки. Кешиар взялся меня с местными коктейлями познакомить, а мне выпала честь представить ему и всем желающим земные достижения клубной культуры, правда с ингридиентами заминка возникла, но мы ее быстро решили, подобрав похожие по вкусу и цвету составляющие. Начала с "секса на пляже", продолжила "мохито", закочила излюбленной "маргаритой". Дабы не скучать, правитель приказал разбудил оркестр, те пришли нехотя, но глотнув незабвенного "Б-52", проснулись, взяли инструменты в руки и такой рок-фолк нам изобразили, что все участники вечеринки в пляс пустились. Мы с Кару так вообще на разделочном столе зажигали, пока он от усталости не свалился и не захрапел. Шеф повар, ворча, подхватил правителя и уволок его баинькать. Остальные тоже решили расходиться.

Зевая во всю мощь челюстей, я брела по коридору к своей комнате. Шла пятая гроза утра. Рассвет едва занялся. Призрачные лучи освещали мой путь, давая совсем немного света, поэтому я не сразу узнала двигающуюся мне навстречу фигуру.

— Элоиза?

— И вам привет, шеф…

— Не спишь в такое время?

— Да Кару все никак угомониться не мог… Я пойду, увидимся завтра на работе…

— Ага…

Я продолжила свой путь. И чем больше информации абсорбировал мой мозг, тем быстрее становился шаг, а завернув за угол, я вовсе бегом припустила.

До кабинета Профессора я долетела, а не добежала, побив все рекорды скорости для объектов с похожими на мои тактико-взлетными характеристиками. Распахнула дверь с полпинка, ввалилась в помещение, задвинула щеколду и осмотрелась в поисках убежища.

— Ты чего? — брат погасил голубое пламя на кончике пальца, сдвинул на лоб очки и посмотрел на меня.

— Там, там, там… — из-за сбившегося дыхания я не могла выговорить ни слова.

— Где? — парень сдвинул брови на переносице.

— Да не где, а кто! — выпалила я, интуитивно ощутив приближение грозового фронта.

— Элоиза, открой!

В дверь громыхнули.

Ага! Я ему открой, а он меня потом закроет. Лет на пять строгого семейного режима без права переписки и с конфискацией тела!

Профессор, услышав знакомый голос, издал непонятный гортанный звук и ломанулся напролом через жаровню помогать мне удерживать дверь.

Помещение огласил звучный вопль с неприличным оттенком. Вскочив с опрокинутой на пол жаровни, брат судорожно счищал с себя угольки и затаптывал поползшие в разные стороны язычки пламени.

Я охнула. В коридоре затихли. Шумно вдохнули и… с удвоенной силой взялись за дверь. А дальше события понеслись по непредсказуемой кривой…

Профессор крикнул "получилось" и упал на колени перед потухшим угольком. Я услышала скрежет гвоздей и едва успела отпрыгнуть в сторону. Сорванная дверь повисла на одной петле, звеня щеколдой. Айрис ворвался в кабинет, по инерции сделал три неконтролируемых шага вперед, споткнулся о брата и растянулся на полу.

— Чурбан! — завопил Профессор и бесстрашно ткнул маленьким кулачком в бедро шефа…

Ик, а ведь действительно чурбан…

Я и брат ошеломлено замерли. Не моргая, не дыша, не думая. С каким-то болезненным интересом рассматривая появившуюся на полу деревянную фигуру Айриса, местами покрытую цветущими незабудками и шелковистой на вид зеленой травой. Натурально леший!

Что же мы натворили? И как я состояние шефа Карсимусу объясню? А может ну их, объяснения? И оборотня. Может так оставить? Половиком прикрыть и стол на середину комнаты поставить?

Я прищурилась, сложила пальцы прямоугольником и, вытянув руки, попыталась представить обновленный кабинет. Нет. Так дело не пойдет. Вдруг кешиар перо уронит, под стол полезет, а там клумба воздух озонирует? Да и по отношению к шефу такой поступок — замалчивание проблемы, выглядит слишком дурно, а я девушка воспитанная.

Что ж, буду спасать своего недоделанного Буратино от Папы Карло…

— Работает! — Профессора ползал на коленях вокруг скульптуры. Его изумлению не было предела.

О чем он говорит? Что работает? Его бестолковая магия? Точно работает. Доказательства лежат прямо перед нами. И шевелятся! Частично.

Из трещины в деревянной спине шефа вылезла желто-красная ящерица, показала мне раздвоенный язык и юркнула в соседнюю щель. Когда босс в норму придет, его надо будет обязательно проглистогонить.

— Как ты это сделал?! — вырвалось у меня под аккомпанемент восхищенного хихиканья брата. Появление рептилии его позабавило.

— Это не я, а философский камень сделал! — мальчишка раскрыл ладонь и продемонстрировал переливающийся фиолетовыми всполохами черный булыжник.

— Но почему ты превратил его в дерево?

— Могу в золото, — пожал плечами Профессор, — если тебя этот вариант больше устроит. Или в высококачественную сталь, фарфор, мягкую игрушку, фигуру из песка…