— Простите, — пробасила я. И единственная на дороге осталась в сознании… Мда, не было б в жизни несчастья, да чертово везение помогло. Я плюхнулась на задницу и принялась ждать пробуждения оборотней.

Минут через сорок им надоело притворяться мертвыми. Прибежавшая ребятня, обиженная тем, что тетя играет не с ними, а со взрослыми дядями, которые среди бела дня бездельничают, валяясь на дороге, сперва их шутками застыдила, а потом вовсе по карманам полезла в поисках вкусненького.

Эрго поднялся, отряхнулся, поправил мундир и подозвал к себе девочку с кривыми косичками.

— Скажи мне, милый ребенок, — он сел перед ребенком на корточки. — Ты это… это… м-м-м, розовое… — не смог он подобрать слово.

— Дракона, — подсказала я.

— Да спасибо, — поблагодарил земо, избегая смотреть на меня. — Видишь и слышишь? — бесхитростный ребенок кивнул.

— Значит, это не переутомление… — удрученно констатировал Эрго.

— Не-а, — подтвердила я. Попытки оборотней отрицать очевидное развеселили меня. — Может съели что-то не то? — предположила я. — И скажите вашему гвардейцу, который со спины подобрался, чтобы перестал меня своей железякой на прочность проверять. Щекотно! — я дернула хвостом, подняв маленький пыльный смерч.

— Вас, уважаемый дракон, не спрашивают. Пожалуйста, не вмешивайтесь в процесс опроса свидетелей и сбора фактов. Мы все еще не уверены в вашем существовании. Есть все основания предполагать, что вы являетесь галлюцинацией, — отчитал меня земо.

— Да, пожалуйста, пожалуйста, — я развела лапами. — Только я не дракон, а драконна. Женщина то есть, — гвардеец отмахнулся и вернулся к разговору с девочкой.

— Скажи, милый ребенок, а что ты знаешь об этой вот драконне? — он подкупил ее конфеткой.

— Это заколдованная плинцесса, — ребенок сунул за щеку сладость. — Она ждет плинца, котолый жениться на ней, поцелует, и она из злого чудовища станет доблой волшебницей, — поведал ребенок свою интерпретацию сказки, которую я рассказала жителям деревни. Если бы я знала, где история всплывет — держала бы язык за зубами. Надеюсь, она вторую часть истории забыла.

— А что будет, если принц не появится? — поинтересовался Эрго, бросив косой взгляд на Аайю. Кот усиленно делал вид, будто его здесь нет.

— Она совсем озвелеет и сожлет всех к едленям, — я мысленно застонала — помнит! Причем дословно! — А когда люди кончатся, то она сожлет земо, потом алчайлдов и лонмолков. Вспомнила! — девочка оживилась. — Тетя, меня папа послал. Велел пеледать, что они с дядькой Косо бабок и дедок приливели. Можете еду забилать… — гвардеец побледнел и схватился за сердце. Испуганно посмотрел на меня, отошел к своим и собрал всех в кружок.

Я застонала уже вслух и постучала кулаком по лбу. О, юность, о детская непосредственность. Все в одну кучу смешала. И телят, приготовленных на ужин, и мага, что за запасом энергии пришел, и старичков, коих я от ревматизма полечить обещала: пять минут возле теплой драконьего бока на неделю им жизнь облегчали. Они хоть спины разогнуть могли. Спасибо тебе, добрая девочка, двумя предложениями от моего имиджа спасительницы мира камня на камне не оставила.

Я когтем аккуратно погладила девочку по голове, держа в поле зрения земо. Они и напасть теперь могут. И напали. Но не на меня, а на Аайю! Связали его, рот кляпом заткнули и к моим ногам положили.

И-ик! Я выпустила из ноздрей тонкую струйку дыма. И что мне с ним делать?!

Эрго опустился на колени, склонил голову.

— Простите нашу непочтительность, драконна, — сказал он. — Одна девушка как-то назвала Аайю принцем. Мы не знаем, что означает это слово, но, наверное, она понимала, о чем говорит. Примите наш дар вам, только умоляю — не трогайте стариков. Им и так немного осталось, — проговорил земо.

Угу, а вашими усилиями они завтра с кровати уже не встанут! Господи, за что мне это ушастое наказание? Неужели за пару раз непочищенные вечером зубы или тайком скушанное печенье после шести вечера? И ведь они не отстанут. По глазам вижу — зациклились на идее женить меня на кошаке. Идиоты. Доподлинно идиоты. А что делать маленькой несчастной мне? Хватать свою связанную и полудохлую от свалившегося на него счастью половину и в Храм тащить.

Я вздохнула.

— Найни, — позвала я девочку. — Беги к папе и вели на стол накрывать. Жениться будем, — мрачно поставила я жирную точку в комедии положений.

Безусловно, можно сказать ему, кто я такая… ага, предварительно выкопав собственными лапами ему могилку на деревенском кладбище. Он не поверит. Его сердце хранит мой идеализированный образ, вознесенный на пьедестал, а тут ему какой-то розовый чешуйчатый мокасин заявит, что он это его ненаглядная Элоиза. Ха-ха. Посмеется и в морду мне плюнет. Нет, сначала жениться, а потом скелеты из шкафа доставать будем. Да и вдруг поцелуй подействует, как в сказке? Чем демиурги не шутят… Что не головой и руками я уже поняла.

Мы вернулись в деревню. Я впервые шагнула за ворота. Втянула бока, не желая разрушать дома, и ступала осторожно, стараясь не раздавить лезущих под лапы флауров. Почему-то они испытывали ко мне необъяснимую привязанность. При моем появлении жители деревни их обычно на цепь сажали, иначе я за минуту оказывалась в меховых урчащих шариках с ног до головы.

Аайю я несла в зубах. Дергаться блондин перестал, но негодование в его душе кипело и плевалось обжигающими брызгами. Он не хотел предавать Элоизу. Тьфу, ты и чего я о себе в третьем лице говорю? Подумаешь, рожа в лужах другая отражается, в душе-то ничего не изменилось!

Мы подошли к деревенскому Храму. У его двери уже стоял служитель Эльги в парадной красной рубахе и потирал руки.

Я положила связанного Аайю перед ним. Села на попу и обвила себя хвостом.

— Так, жениха вижу, — ничуть не удивился связанному земо мужчина. — А невеста кто? — он обвел вопросительным взглядом толпу крестьян и оборотней.

— Я, — ткнула когтем себя в грудь.

Та-а-ак! Похоже, свадьба откладывается до тех пор, пока служитель богинь не придет в чувство. Ничего, подождем! Принесли ведро воды, вылили на мужика. Эрго и Край подняли его и взяли под руки, удерживая на ногах.

— П-попрошу всех в Храм, — справился с языком человек.

Я скептически посмотрела на здание, на себя, попросила всех отойти и ударом хвоста снесла крышу. Не Бог весть что, но голова пролезет. Руку я через дверь просуну.

— Итак… — начал священник и замолчал. — Напомните мне кто-нибудь, зачем мы здесь собрались, а?

— Свадьба у нас, — спокойно ответил Эрго, мертвой хваткой вцепившись в предплечье служителя богинь.

— Ах, да… Свадьба. Что ж… — он посмотрел на жениха, удерживаемого в вертикальном положении двумя гвардейцами, на мою голову, руку. — А жених точно согласен? — с опаской поинтересовался мужчина.

Блин, давайте еще его психическое состояние проверим?! Чего он тянет?

— Да, — уверенно заявил Эрго. Край поддержал его кивком, бросив сочувствующий взгляд на блондина, безуспешно пытающегося вытолкнуть языком кляп.

— А невеста? — мужик с надеждой посмотрел на меня.

— Однозначно! — я мило взмахнула полутораметровыми острыми, как иглы и прочными словно сталь, ресницами.

— Тогда обменяйтесь кольцами, — махнул на нас рукой мужик.

Э, у меня кольца нет, а Айкино на мой палец не налезет. Выход из положения нашли Край и Найни. Земо надел на палец оборотня свой перстень, а девочка притащила флаурий ошейник и застегнула его на моем. Я повертела когтем и удовлетворенно выдохнула. Случайно вырвался язычок пламени и прыгнул на голову деревянной статуи Эльги.

— Невеста может развязать жениха, а жених поцеловать невесту. Если дотянется, конечно, — неуверенно закончил служитель.

— Мы поможем, — поддержал мужика Эрго, отпустил его и принялся деловито освобождать Аайю от пут. Ноги, правда, он развязывать не стал. Подвел блондина ко мне и сказал: — Целуй!

— Ну вы… Ну я… — поджал губы оборотень.

— Орать потом будешь. Сейчас целуй. Быстро! — подтолкнул гвардеец блондина в спину.