Алиса, не выдержав, фыркнула и захихикала.

– Согласен, с последним пунктом перегнул, какая у вас к черту демократия, если ее надо постоянно подпитывать промыванием мозгов.

Девчонка возмутилась и хотела что-то возразить, но Шамсуд уже подогнал к ним многоместный флаер и услужливо распахнул перед пассажирами дверцы. Блад тут же плюхнулся на переднее сиденье, заняв место рядом с водителем, предоставив остальным выбирать себе места по вкусу в задней секции флаера.

– Куда лэтим, дарагой?

– Пока туда, – ткнул пальцем вверх капитан, – а потом определимся. И отгороди кабину своего членовоза, надо приватно потолковать тет-а-тет, желательно в спокойной обстановке.

– Нэт праблэм, дарагой!

Таксифлер взмыл в воздух, перемахнул через ряд зданий и завис метрах в пяти над площадкой стоянки флаеров самых разнообразных видов и размеров. За спиной Блада возникло матовое силовое поле, отсекая его и водителя от остальных пассажиров.

– Сто кредо в час – это, конечно, мило, – приступил к беседе капитан, – но у меня есть более интересное предложение.

– Гавари, дарагой, я тэбя вныматэлно слушаю.

– Предлагаю на первых порах поработать на меня даром.

– Вах!

– «Вах» будешь говорить потом, когда подсчитаем прибыль. Но, чтобы ее получить, надо очень сильно постараться. Один процент от общей суммы сделки, считай, у тебя в кармане.

– Дэсят процэнт, – тут же ринулся в атаку Шамсуд.

– Половина процента, – ледяным тоном сказал Блад.

– От какой сумма?

– Сам зацени.

Коммуникатор Блада развернул голограмму со спецификацией живого груза «Ара-Беллы». Одного взгляда на него Шамсуду было достаточно.

– Вай мэ!!! Сагласэн на одын працэнт!

– Так и быть. Я сегодня добрый. Но все накладные расходы на тебе, – строго сказал Блад.

– Плэвал я с балшой минарэт на такой мэлоч! Толко в тарговый федераций нэ ходи. Бэз штанов оставят!

– А куда ходи? – усмехнулся Блад.

– Мыс Терраспутий знаэшь?

– Ну, что-то слышал, – нагло соврал Пит.

– Там серьезный люди собирайся.

– Аукцион?

– Бэз налог на прыбыль.

– Понятно, черный аукцион. И сколько на нем можно выручить за это добро? – кивнул на спецификацию Блад.

– Сэгодня нэ очэн много. Мылион крэдо, нэ болше.

– Угу… а почему именно сегодня не много?

– Сэрьезный люди за другим на аукцион пайдут.

– За чем именно?

– Вай! Какой-то шутнык запрос сдэлал на яичко изумрудный курыц! Балшой рэдкост. Сэрьезный люди яичко купит хотят.

– Не такое вот? – высветил голограмму с изображением изумрудного яйца Блад.

– Вах! – Глаза Шамсуда полезли на лоб.

– С этого тоже будешь иметь один процент, если с серьезными людьми вне аукциона сведешь.

– Уф… – с трудом перевел дух Шамсуд. – Надо Махмуду пазваныть. Пуст своих малчиков подгонит.

– А без Махмуда не обойдемся?

– Ограбят!

Глаза Шамсуда затуманились, и капитан сразу понял, в каком направлении пошли мысли новоиспеченного компаньона. Кабина таксифлера была такая просторная, что Блад без труда выдернул из ножен шпагу и заставил ее светиться.

– В принципе не возражаю, но предупреждаю сразу: в моей команде два ликвидатора с уникальными способностями, выращенные в секретной лаборатории Федерации и прошедшие спецподготовку в ГБ, а товар находится в особой секции моего корабля под такой защитой, что попытка его штурмовать взорвет ваш Терраспутий ко всем чертям вместе с планетой.

– Вах! Зачэм так нэхарашо сказал? Шамсуд слово дал…

– И, как хозяин, его обратно взял?

Шамсуд расхохотался.

– Я тэбя понял, дарагой. Охранят будут! Ни с кого волос нэ упадэт!

– Когда начнется аукцион?

– Как только в Тэрраспутий прылэтим. Сэрьезный люди уже ждут яичко. Корабли посадка ждут. Ныкто на корабль Федэраций нэ падумал, – заржал Шамсуд.

– Так чего мы ждем? Полетели.

– Падажды, дарагой. Махмуд прэдупрэдит надо. – В воздухе перед Шамсудом появилось изображение бородатой личности. – Махмуд, сэрьезный дэло ест. Этих людэй видышь? – Шамсуд высветил пассажиров салона.

– Вижу. Их что, надо… – Махмуд выразительно чиркнул себя ребром ладони по горлу.

– Ны в коэм случаэ! Охранят их, как родная мама, и они тэбэ, как брату, много дэнэжэк дадут. Паднимай бригаду.

– Охранять тайно, – внес коррективы Блад, – они ничего заметить не должны.

– Это кто, Шамсуд? – нахмурился Махмуд.

– Это наш клыэнт. Очен хароший клыэнт.

– Понял. Куда малчиков подгонять?

– В Тэрраспутий к зоолюбикам.

– Считай, оны ужэ там.

Махмуд отключился.

– К зоолюбикам? – насторожился Блад. – Что-то это мне не нравится.

– Вай мэ! Какой разныца? Зато балшой дэньги дают!

Многоместный флаер с гордым названием «Кадиллак» сорвался с места и рванул в сторону мыса Терраспутий, центр всех мыслимых и немыслимых удовольствий планеты Блуд, где рестораны, казино, дома терпимости и прочие развлекательные центры были практически на каждом шагу…

Блад был тертый калач в торговых операциях и первым делом приказал Шамсуду завернуть в самый солидный банк планеты, где открыл на свое имя счет, внеся на депозит последний золотой, который был там оценен аж в целых двадцать пять галактических кредо. Теперь капитан был полностью готов в битве за презренный металл, и «Кадиллак» приземлился неподалеку от роскошного ресторана, но дверцы таксифлера Шамсуд почему-то открывать не спешил.

– Чего стоим, кого ждем?

– Сыгнал Махмуд ждем, – лаконично ответил Шамсуд. – Его малчик памэщений правэряют.

– Молодцы, грамотно работают, – кивнул Блад, – и где будет проходить аукцион?

– Подвал. Балшой подвал под рэсторан. Палиций туда нэ ходи. Палиций там опасно.

– Понятно. Кстати, как там мои друзья поживают?

Лобовое стекло «Кадиллака» превратилось в плоский экран и начало честно транслировать все, что происходило в салоне. Алиса с Джимом прилипли носами к стеклам.

– Папа, как здесь красиво! Все сверкает!

– Вот где настоящая жизнь кипит! – восторгался юнга.

Фиолетовый с профессором восторга юнцов не разделяли. Штурман пытался открыть запертую дверцу флаера, а взволнованный Лепестков нервно протирал платочком вспотевшие очки.

– Гивиниан, почему нас не выпускают? – волновался профессор.

– Капитан знает, что делает, – спокойно пожал плечами гном, но на всякий случай вытащил из кармана отвертку.

– Мы здесь как в ловушке! – В руке Фиолетового появился боевой бластер.

– Дай с ними связь, – приказал Блад.

Шамсуд пробежал пальцами по пульту управления флаером, и силовое поле, отделяющее салон от кабины, исчезло.

– В чем дело, господа? – ледяным тоном спросил Блад. – Вам не терпится вступить в конфликт с местным законом? Штурман, немедленно уберите оружие. – Смущенный Фиолетовый поспешил спрятать бластер. – Всем сидеть спокойно и ждать моей команды. Прошу не забывать, товарищи, – не удержался от издевки Блад, – что мы находимся в стане врага, в самом логове загнивающего капитализма, который может в любой момент показать свой звериный оскал.

Знаком приказав Шамсуду восстановить статус-кво, капитан откинулся на спинку кресла, и за его спиной вновь появилось силовое поле.

– Лихо я их на место поставил? – подмигнул авантюрист Шамсуду.

– Вах! Звэриный оскал капыталызма! – расхохотался Шамсуд, – харашо сказал. Мнэ панравылос!

– Федерация, – удрученно вздохнул Блад. – Что с нее взять. Однако я дал слово вернуть всех в целости и сохранности, а потому не дай Создатель твоим ребятам их обидеть или позволить обидеть другим. Все тут разнесу. Я свое слово всегда держу.

– Уважаю, – кивнул Шамсуд. – Настоящий мужчин всэгда дэржит слово.

– А теперь, пока мы ждем, расскажи-ка мне, дружок, за что так ценятся яички изумрудной курочки?

– Вах! А ты нэ знай?

– Представь себе, нет. Но, чтобы их подороже загнать, я должен знать все!

А это самое все оказалось предельно просто и до безобразия банально. Сгоревшая в пламени сверхновой планета Карос тысячелетиями была источником уникального наркотика кнор, дающего незабываемые ощущения. Главной ценностью этого наркотика было полное отсутствие негативных последствий его применения. Никакой ломки, никакого ущерба для здоровья. Лишь желание снова и снова вкусить вечного блаженства, приняв на грудь молочка изумрудной курочки. Да, да, именно молочка! Своих птенцов она вскармливала молоком, от которого тащились наркоманы. И главное, концентрация наркотика в этом молоке была такова, что одной капли хватало на пять литров зелья вечного блаженства!